Горе-волшебник. Книга 1

— Куда мы вообще идем?

— В-в Столовую. У нас еще есть полчаса, а потом занятия.

— Угу.

Занятия — брр! Вот и начинается пытка.

— А почему коридор пустой?

— В-все уже в Столовой.

Живот Гэнриуса громко намекнул, что я не очень-то и быстро собирался. Опять я что ли виноватый?

Гэнриус открыл какую-то дверь (я так и не понял, чем они тут отличаются), и мы вышли в новый коридор, на этот раз зеленый. На стенах висели картины, если эти каракули и мазню можно так назвать. Даже Марла из нашей деревни и то лучше нарисует, а ей всего два. На одной картине я увидел какую-то зверушку: то ли лошадь, то ли корову, то ли курицу. И подпись под ней: «Верховный волшебник Корвиус». Интересно, а деда видел? Но чем дальше мы шли, тем нормальнее становились рисунки. Я даже стал понимать, что на них.

— Э-это комнаты, в которых шестиклассники живут.

— А тот коридор наш?

— Д-да.

Хоть что-то узнал.

Наконец мы дошли до громадной двойной двери. А Гэн все так же молчал. Ну и ладно, я все равно еще не совсем проснулся. А вот когда мы вошли, я уж точно больше спать не хотел. Я ж чуть не оглох — чего орать то так? Эти школяры что боятся, что их не услышат? Ну прям как бабы на базаре. А пялиться так зачем?

— Чего это они? — спросил я у Гэна, который теперь плелся за мной. Он что, прячется? За мной?!

— Н-ну, ты ведь внук Верховного волшебника…

И зачем спрашивал? И почему я не родился обычным крестьянином, им то точно наплевать было бы, выродок я или нет. Так нет же, я умудрился родиться в семье волшебника, да еще и самого сильного.

Ну и ладно, сейчас я есть хотел, а не о всякой чепухе думать. Да и в такой громадной Столовой еще надо было найти, где моя еда. Места тут было полно, прям как в нашем зале для танцев. За столами сидело по четыре-шесть школяров. Точно, они ж тут по номерам своих комнат. Оладка перепеченная! Я ж не спросил, какой у моей! Ладно, может, Гэнриус знает.

Все школяры были одеты так же, как и я, только мантии у них были разных цветов, и в женской форме были длинные юбки, а в мужской — штаны. Половину Столовой занимали парни в синем и девушки в голубом. Это пятиклассники. С стороны сидели школяры в темно-фиолетовых и светло-фиолетовых мантиях. Наверное, шестиклассники. Потом у Гэна спрошу.

На столах и на школярах был один и тот же цвет — не перепутаешь.

— Гэн, а чего тут все такие разноцветные? Я так понял, это от класса зависит?

— Г-гэн? А… Д-да. Вот у нас синие, а у девочек голубые. У четвертого класса бордовые и розовые мантии, а…

— Ладно, Гэн, я понял.

Он покраснел. Чего это он? Что я опять такого сказал?

— Это, Гэн…. А где мой стол? Норвус говорил, что он будет с таким же номером, что и моя комната.

— Т-твой — во-он там.

Ого! Этот столище в самой середине — мой? Да тут человек десять поместится! И почему в середине-то? Перед ним еще один стол стоял, даже побольше, и за ним тоже. Но это скорей всего профессорские. Вон за одним из них два профессора сидят. Может, Гэн чуток ошибся, и нам вообще не сюда?

— Гэн, а где остальные?

— К-кто?

— Ну, школяры из нашего класса. Это точно мой стол?

— Э-это только твой стол.

Оладка перепеченная! Опять деда!

— Гэн, а садись со мной! — предложил я.

— И-извини. Не могу.

И он, поправив очки, поплелся к своему столу, а я пошел к своему. Ладно, я сел, а еда-то где? Ого! Вот это да! Никогда раньше тарелка с едой сама не появлялась передо мной. Тут был омлет с овощами: морковку и лук я съел первыми, потому что терпеть не мог, а остальное в горло не полезло. Еще бы! Все только на меня и пялились, и со всех сторон я только и слышал, что «выродок» да «выродок». Шепотом, правда, но все равно!

А потом я не смог есть, потому что увидел то, за что у нас в деревне в глаз дают. Ну, я так и сделал.

Когда Гэн садился на свое место, у него убрали стул. Гэн, конечно, шмякнулся, но это ладно. Так эти придурки еще миску с омлетом ему на голову надели, а сверху еще и компотом полили. У нас в деревне даже младенцы знают, как тяжело достается еда, и никто никогда с ней не играет. Ну, я и не выдержал.

Парень, который вывернул на Гэна омлет, был ненамного выше меня, да еще и сидел на стуле, так что я этому гаду хорошо вдарил — у меня даже рука заболела, я его еще и на пол сбил.

Все тут же подскочили со своих стульев и побежали к нам. Я стоял и сжимал кулаки, а парень, который издевался над Гэном, сидел на полу и как рыба открывал и закрывал рот. А ко мне уже подошли два профессора: один маленький и круглый как мяч, а другой высокий и длинный как палка. У того, что длиннее, черные волосы были зализаны назад. Маленький же, наверное, ему сильно завидовал, потому что был почти лысым, а редкие пряди пытался распределить так, чтоб казалось, что их тут много. Интересно, может, это деда прислал ему мое зелье для роста волос? Надеюсь, что нет, потому что мне еще тут учиться. Ну, то есть пока не сбегу. Или пока не выгонят.

В общем, эти два профессора были совсем не похожи. Вот только лица у них были одинаковые — злые. Хотя, если посмотреть, то у длинного вообще морда кирпичом, а круглый вроде и не злился, а просто пытался не чихнуть. Чихнул.

— Будьте здоровы, профессор! — послышалось со всех сторон.

— Спасибо, мои хорошие.

Длинный цыкнул языком.

— Что здесь происходит? — спросил он тихо, но его все услышали.

— Да, что здесь, мои хорошие, происходит? — повторил «мячик» и так улыбнулся, будто мы тут только что плясали, а не дрались. Ну, то есть я дрался.

— Кто все начал?

— Да, кто все, мои хорошие, начал?

Эй! А почему все показали на меня? Это же тот придурок с длинным носом над Гэном издевался, а я тут вообще ни при чем. Да и фингал ему идет — нос не такой заметный.

— Ты кто?

— Да, ты, мой хороший, кто?

— Марвус я.

— Какой такой Марвус?

— Да, мой хороший, какой такой Марвус?

— Я вчера приехал.

«Палка» и «мячик» переглянулись и пожали плечами.

— П-профессор Нарнис, профессор Панриус, это внук Вернховного волшебника Корвиуса.

Они опять переглянулись и «палка», которого и звали Нарнисом, сказал носатому гаду:

— Школяр Гавриус, иди к Лекарю. И в следующий раз будь осторожнее — некоторые стулья шатаются.

— Да, мой хороший, шатаются.

Носатый встал, отряхнулся, зыркнул на меня и молча ушел. Я не понял: а меня что, наказывать не будут?

— Школяр Марвус, возвращайся к своему столу.

— Да, возвращайся, мой хороший, к своему столу.

Я думал, что после всего этого, есть я уже точно не смогу. Но нет, с омлетом я расправился быстро. А потом появился пирог с черникой и сметаной — вот тут я понял, что вообще проголодался. Эх, жаль, что тут добавки не дают. А может, дают? Ничего, потом узнаю.