Горец. Кровь и почва

– Твои звеньевые укладчики я уже оценил, - согласился со мной Вахрумка.
– Резко возрастает скорость укладки пути. И рабочих требуется намного меньше.

– То, что рабочих требуется меньше не всегда хорошо, - возразил Плотто.
– Может резко вырасти безработица в стране.

– Смотря где, - ответил я.
– Вот заберут у меня в Калуге пленных.
– И будет у меня крайняя нехватка рабочих, особенно квалифицированных. Чего всегда на рынке избыток, так это чернорабочих сезонников, и то только в зимнее время. В летнее-то они пашут-сеют-косят у себя дома. Кстати, где ваши геологи? Я их так и не дождался.

– Ждут, пока им предложат повышенное жалование, - ответил Плотто.
– А так им и дома хорошо. Либо в столицу намылились, с тех пор как наш принц стал императором. И не только геологи.

– Отогузы тебе подойдут, - предложил Вахрумка.
– Могу рекомендовать, когда железную дорогу закончим.

– Подойдут, - согласился я, хотя был настроен на огемцев.
– А что они не сотрудничают с нашим Минералогическим музеем? Не пополняют его коллекции?

– А им предлагали?
– переспросил меня Вахрумка.
– Что ты вообще хочешь от геологов?

– Для начала полную геологическую карту Реции, - ответил я.

– Губа не дура, - заметил Плотто.
– Такого ни у кого нет.

– А зря, - сказал я.
– Была бы геологическая карта этих гор, то железную дорогу можно было бы уложить через будущие рудники полезных ископаемых.

– То-то ты закрыл у себя на горе Бадон рудник горючего камня, - подколол меня Вахрумка.

– А нечего бездарно жечь в паровозной топке ценнейшее сырье для производства специальных сталей и сплавов.

– Главный хребет прошли, спускаемся,- предупредил нас Плотто.

Главное в вечернем Риесте, если уж захотелось променаду, это отбиться от уличных проституток. Мало им военно-морской базы, растеклись по всему городу. Такое ощущение, что город живет только женским трудом и немного еще рыбачит.

– Что вы хотите, ваше сиятельство, - оправдывался передо мной мэр города из местных.
– Безработица.

Мэр меня явно боится. Все же я воспитатель его суверена - графа Риестфорта. С широчайшими полномочиями, как от воспитанника, так и от герцога. Захочу - прихлопну мэра как муху. Но я не хочу пока. Другой на его месте будет такой же. Дело не в начальнике. Дело в социальной обстановке в городе.

– А под властью Винетии чем город занимался?
– рыкнул я.

– Да тем же самым, только моряки носили другую форму, - развел он руками.
– Ваши моряки даже несколько щедрей, нежели винетские были.

– У меня швей не хватает на производстве матрасов. Сбор водорослей не растет. А говорите, что работы нет.

– Передком они больше зарабатывают. Да и веселей им так, - не стал вставать в благородную позу мэр, - вино, мужчины, танцы... Вечный праздник.

– Вино у вас дешевое, - заметил я.
– А куда деваются у вас те женщины, которые вышли в тираж по возрасту из профессионального блуда?

– Кто поумнее и накопил на старость, те содержат таверны и дома свиданий. Часть спивается и нищенствует. Про остальных не знаю. Но пока тут будет военно-морская база, конкуренцию проституции честная работа не составит. Вы не сможете столько платить. Да и при равной оплате веселая жизнь бабам нравиться больше скучной.

С такой засадой я столкнулся в вопросе о невозможности расширения матрасной фабрики. Тупо: нет желающих подаваться в швеи. Всё есть: и здание, и механические швейные машинки из Винетии и потребный текстиль оттуда же. Неплохая по меркам империи зарплата. И местные мальчишки нанесут столько водорослей, сколько скажешь, просто за копейки. Сжигаем на йод пока только отходы от матрацного производства в целях сохранения секретности.

Да и в швейном цеху красивых девочек я не видел. Все красавицы около порта гуляют - телом торгуют.

А матрацы эти распробовали не только в Реции. В империю вывозят их из Калуги самоходом. С руками отрывают. Не получилось у нас готовые матрацы сжигать в Калуге на йод, как предполагалось с заменой водоросли на шерсть. Народ комфорт распробовал и ему понравилось.

– А чем занимаются ваши мужчины?

– Живут за счет женщин, - мэр опять развел руками.

– То есть на строительстве железной дороги они работать не будут? Я правильно вас понял?

– Если только за очень дополнительные деньги. И то...
– мэр махнул рукой.

– И женщинам направится такое положение дел?

– А кто их спрашивает. Так издавна повелось. Мужчины сами вовлекают в этот промысел своих дочерей лет с 13-14.

– А полиция?

– Полиция дёрет с девушек налог натурой. И следит, чтобы не гуляли в чистом городе проститутки старше тридцати лет. Не портили, так сказать, пейзаж.

– Только натурой?
– удивился я.
– Не деньгами?

– Деньги полиции платят мужчины, которые для девушек сутенёры.

– А сколько вам лично достается с этих денег?
– закинул я удочку.

– Я таких денег не беру, - возмутился мэр.

– А если найду, - прибавил я в голос интонаций питерских гопников.

– Можете меня снять с должности.

– Мне будет проще вас повесить, - констатировал я.

Мэр такого не ожидал. Вылупил глаза на меня, как на чудо загорское.

– Простите, - запнулся избранный чиновник, - не во гнев вам будет сказано, ваше сиятельство, это вы - ''Кровавый Кобчик''.

– Я.
– не стал отрицать очевидного.

– Не погубите, ваше сиятельство, - мэр вдруг встал на колени.

– Встань, - приказал я.
– Всё будет зависеть только от вашего поведения.

– Что я должен сделать?
– готовность чиновника была неподдельной. Есть ему, что терять вместе с должностью, есть...

– Для начала сдать в казну герцогства недоимки по налогам, покивал я головой для убедительности.
– А во вторых выдать всем проституткам заменительные билеты вместо паспортов. И обложить их вмененным налогом. Также наладить при каждом полицейском участке персональный учет проституток и обязательный еженедельный осмотр их полицейским врачом. С отметкой в заменительном билете. Как и отметкой о сдаче вмененного налога.

Заменительные билеты для проституток, которые обмениваются на паспорт, что далее хранится в полиции, я уже ввел в Калуге. И за занятие проституцией без него или не на своем участке - тюремная отсидка. Пока небольшая три-шесть месяцев. Но это простой по основной работе, прямой убыток. При повторном нарушении высылка из Реции. При возвращении высланной особи в Калугу - каторга десять лет. Так что опыт есть. Если невозможно запретить явление, то надо его упорядочить и городу иметь с него доход.