Горечь Пепла

при этом, естественно, должны быть готовы к срочному вызову. Врачи помечают на доске

свое расписание, а мы слоняемся за ними. Каждое отделение уникально. Больше всего я

мечтаю попасть в нейрохирургию или пластику. Мне интересно понаблюдать над тем, как

врачи трудятся и справляются с операциями на головном мозге.

Так пролетает первая половина дня. Часы показывают 1:50, и я спешу на встречу с

Джоном.

— Ты, все-таки, пришла, — улыбаясь, встает из-за стола, отодвигая мне стул.

— Мы же договорились. А я стараюсь выполнять свои обещания, — беру меню,

заранее зная, что буду заказывать. — Сэндвич с курицей без лука и содовую.

— Ты уверена, что не хочешь что-то более питательное и полезное? — Джон

взмахом руки подзывает официанта. — Может салат Цезарь? Или курицу, запеченную с

картофелем?

Сам того не осознавая, он называет мое любимое блюдо.

Улыбаюсь и положительно киваю головой.

— Да, пожалуйста. — Отвечаю официанту.

— А теперь, расскажи, ты ослепла или не заметила этого в меню? Или твоя головка

забита другим? — Джонни пристально смотрит на меня. — У меня есть время выслушать

тебя.

Недоверчиво смотрю, как он подпирает ладонью свою щеку, словно готовится к

моему долгому рассказу.

— Ну, это Майкл, — отвожу взгляд в сторону семейной парочки. Они держаться за

руки и мило о чем-то беседуют. На глаза вновь наворачиваются предательские слезы.

— Майкл? Кто это? Прошу тебя, только не плачь, — он протягивает руки и сжимает

мою ладонь своей, заставляя отвлечься от парочки.

— Майкл — мой бывший муж, лучший друг и предатель. Он работает

анестезиологом в нашей больнице. Мы давно расстались. И вот он начал преследовать

меня, надеясь, что мы вновь можем стать друзьями, — всхлипываю.

— А вы можете ими стать? — протягивает мне салфетку. — Я имею в виду, что ведь

можно дружить даже после расставания. Он тебе не чужой и ты ему тоже. Годы дружбы и

совместной жизни много значат для вас обоих.

— А ты смог бы? — вытираю глаза в ожидании ответа.

— Раньше я хотел этого, — печально отвечает он, заставляя обратить на себя

внимание. — Она была всей моей жизнью. Я хотел, чтобы она стала мне женой. Хотел

завести с ней семью, родить детей, и чтобы моя холостяцкая берлога превратилась в наш

уютный дом. Но, — он пожимает плечами, — не все сложилось так, как я того хотел. И

время лечит, поэтому не стоит плакать. Иначе все подумают, что это я довел до слез

такую красивую девушку, — Джонни ласково улыбается мне.

— Джон, я не знаю, как это сделать. Может, еще слишком мало времени прошло? —

спрашиваю его.

— Наоборот, может оказаться слишком поздно, — он сжимает мою ладонь. — Дай

ему шанс. Попробуй шаг за шагом снова стать ему другом.

Официант приносит заказанные нами блюда. Джон заказал то же, что и я. Вдыхаю

аппетитный аромат, насаживаю на вилку кусочек курицы и съедаю, закрывая глаза от

наслаждения.

— Потрясающе вкусно, — мычу я, пережевывая пищу.

— Кто-то не особо силен в готовке? Или некогда? — посмеивается надо мной Джон.

— Стыдно признаться, но я очень плохо готовлю, — набиваю рот едой. — Сдохнуть

можно, как вкусно.

Джон перегибается через стол и протягивает руку, чтобы вытереть пальцем уголок

моего рта.

— Прости, — взмахивает ладонями, будто стряхивает магическую пыльцу с рук.

— Спасибо, я та еще неряха. Я теряю контроль, когда дело касается вкусной еды, —

облизываю губы.

— Оставайся такой, какая ты есть. И тот кусочек курицы на твоих губах... Знаешь,

это выглядело очень эротично, — мы смеемся, подзывая официанта. — А теперь,

принесите нам, пожалуйста, кофе.

Когда я возвращаюсь в госпиталь, сразу же получаю назначение на работу в

приемном отделении для заполнения бумаг: прибытие и убытие, анализы и

статистические данные. Господи, это самый бесполезный опыт. В общем-то, здесь ничего

сложного нет, я уже умею пользоваться ручкой и планшетом. Приходится прилагать

массу усилий, чтобы встречать каждого пациента дежурной улыбкой.

— А у тебя симпатичная попка, — слышу голос за спиной. — Не могла бы ты

помочь мне вот с этим?

Это он мне?

Поворачиваюсь, чтобы взглянуть на придурка и замираю. Парень стоит, держась за

бок, и истекает кровью.

— Каталку, быстро! — кричу я медперсоналу. — Что с вами произошло?

Обопритесь на меня.

Он обнимает меня за талию и заваливается на бок.

— Уфф, — тяжело вздыхает и начинает оседать вместе со мной на пол. —

Перестрелка.

— Скорее вызовите доктора Девиса! — ору на всю больницу. Мужчина теряет

сознание

на

моих

руках,

пачкая

пол

своей

кровью.

На каталке нас поднимают в операционную, где мой отец осматривает его на масштаб

повреждений и пытается выгнать меня из операционной.

— На сегодня вы закончили, мисс Барлоу, можете отправляться домой, — строгим

голосом произносит отец. — Не расстраивай меня. Иди и отдохни, — подталкивает к

двери.

— Но ведь, он… — не дает мне договорить, ритмично растирая руки.

— Дилан, я сказал, твоя смена окончена. Время, — указывает пальцем на настенные

часы.

Вздыхаю. Когда отец на смене, с ним не поспоришь. Смотрю на свою испачканную

униформу. Ее необходимо замочить и постирать, пока окончательно не въелась чужая

кровь. Спешу избавиться от одежды и запрыгнуть в душ.