Горькие ягодки
Шрифт:
– Конечно, знаю.
– Лучшая подруга моей супруги, – добавляет Серёга, – ну что, ты с нами, Марин, Марианна, то есть? Дашка с ума от радости сойдёт.
Я растерянно смотрю на Анжелу. Мне ведь добираться потом домой. Получается, с Андреем.
– Ну и чего вы думаете? Езжайте все вместе, а там разберётесь, – командует бабушка Изабелла, – а ко мне потом, внучек, заедешь, на неделе, не последний раз видимся. Езжайте, езжайте, привет маме и Дашеньке передавай, Серёжа. Погодите, я вам только пирогов заверну с собой. Пойдём-ка внучек, пойдём, нагружу тебя немножко.
– О, ну классно, хоть развеюсь,
– Чёт рановато ты такую песню запела, малая. Без образования сейчас никуда.
– Ой, слушайте, и нам бабуля пирожков надавала, и ещё Андрюшке…
– Малая, ну ты и наив. А то ты свою же бабулю не знаешь. Разве ж баб Изабелла упустит случай Андрюхе лишний раз мозги промыть? Учись, учись логически мыслить, малая, пока твой дядь Серёжа жив. А у тебя как вообще дела, Марин? Марианн?
– Ой, какой наш дядь Серёжа старенький стал! Никак имя запомнить не может! – хихикает Анжела. Видно, что эти двое давно и с удовольствием пикируются друг с другом. Вспоминаю, как Анжела сказала как-то мимоходом, что у неё по факту два старших братика, Андрей и Серёжка.
– Ладно, погнали, что ли? – Андрей со своей бабушкой снова с нами, вышли вместе из дома. Андрей заботливо придерживает бабушку Изабеллу за локоток. Это так выглядит… Так мило. И трогательно. Здоровый парень и маленькая худенькая старушка. И при этом бабушка смотрит на внука с высоты своих лет, снисходительно и с любовью.
– Езжайте, езжайте, детоньки. Евгений Петрович, и ты на-ко, возьми на дорожку.
– Спасибо, Изабелла Викторовна.
Мы наконец отъезжаем. Бабушка Изабелла смотрит нам вслед и мелко-мелко крестит.
– Дядь Жень, может, ты меня с Андреем оставишь, а сам поедешь? – спрашивает Анжела у своего шофёра.
– Не велено, Анжела Эдуардовна. Домой Вас доставлю, а потом поеду.
– Ой, ну какой ты прям правильный, дядь Жень! Аж скучно!
Анжела кладёт мне голову на плечо.
– Ты не представляешь, Марианн, как на меня давит опека! Всеобщая! Начиная от родителей с братом и кончая аж Серёжкой! Как мне хочется скорее быть самостоятельной! Вот как ты!
– Ну уж нет, Анжела, как я точно не надо!
– Ну вот, и ты туда же, – вздыхает Алёнкина тётя, морща идеальный носик.
Через пару минут мы у Дашкиного дома. Дашка с Серёгиной маман нас уже ждут, стоят рядышком на улице, машут приветливо. Я не успеваю вылезти из машины, как меня оглушает радостный Дашкин визг.
– Ааа!!! Маринка!!! – Дашка кидается мне на шею, крутит, вертит, словно не веря, что это я и есть.
Людмила Макаровна, Дашкина свекровь, с улыбкой смотрит на Дашку, явно умиляясь непосредственности невестки. У Дашки наладились просто невероятные отношения со свекровью.
– Да, что-то ты нас совсем забыла, Мариночка, – благожелательно говорит Людмила Макаровна, словно и сама соскучилась по моей персоне.
Хотя Людмила Макаровна и видела-то меня всего раз, на Дашкиной свадьбе, и тогда она явно не была в восторге ни от меня, ни от самой Дашки. Но рождение Владьки совершило чудо и полный переворот в Дашкином семействе, как, смеясь, рассказывала Дашка.
Стоило Людмиле Макаровне увидеть внука,
как всё. Всю неприязнь к Дашке, как к простой деревенской девочке, неведомыми путями сумевшей окрутить драгоценного сыночка Людмилы Макаровны, как рукой сняло. И на сегодняшний момент времени лучше свекрови, чем Людмила Макаровна, Дашка и представить себе не может.– О, Анжелочка, какая ты большая стала, совсем взрослая, – улыбается Дашкина свекровь, глядя на Анжелу, – а ведь, вроде, недавно была малышкой. Помнишь, как за мальчишками-то хвостиком носилась? Куда Серёжка с Андрейкой, туда и она. А теперь прямо невеста. Красавица какая стала! Береги сестрёнку, Андрюшенька! А то украдут, и глазом не моргнёшь.
– То есть, ты волнуешься за того безумца, который рискнёт украсть Анжелку, мам? Ааа, Даш, спаси меня от этого ангелочка!
Но хохот и шум голосов легко перекрываются требовательным криком малыша. Крик раздаётся совсем рядом, в комнате, дверь в которую слегка приоткрыта.
– Ну вот, разбудили мне ребёнка, вот я вас! – грозит пальцем всем нам Людмила Макаровна, устремляясь на громкий возмущённый крик.
– Сейчас увидишь нашего наконец, – улыбается мне Дашка.
Людмила Макаровна триумфально выносит крепенького малыша, как две капли воды похожего на Серёгу. Малыш ужом крутится в бабушкиных руках, стремясь покинуть надёжные руки и наконец поползать вволю.
– Владька у нас ползает как метеор, – гордо говорит Серёга, не отводя взгляда от своего малыша.
Малыш, наконец-то отпущенный бабушкой, твёрдо становится на четвереньки и берёт курс прямо на меня. Я отмечаю, что ползает Владька, конечно, получше Алёнки. И скорость у него выше. Но Владька, во-первых, старше, а во-вторых, всё же мальчик. Я сажусь на корточки и ловлю сладкий тёплый комочек, прижимаю его к себе.
– Ох, какой же ты хороший! – восхищаюсь Владькой. Но Владька пребывает не в самом лучшем расположении духа, поскольку включает пронзительную сирену, требовательно глядя на меня и слегка раздражённо колотя маленькой крепкой ладошкой по моей груди.
– Не, ну вы видели? Настоящий мужик растёт, – слышу голос Серёги, – сразу приступает, что называется, к главному.
– Он просто кушать у вас хочет, – говорю я.
– У меня молоко горькое стало, – слегка краснеет Дашка.
– Ну, хочешь, я его покормлю, – не подумав, предлагаю я. И не сразу слышу вопрос Серёги в наступившей тишине: «Марин… Ты чего… родила ребёнка?»
глава 74
Марианна
– Я же тебе рассказывала. Ты, наверное, забыл, – строго говорит мужу Дашка.
Серёга удивлённо смотрит на меня, но тему под строгим Дашкиным взглядом не развивает. Ну да, мы с Дашкой решили в своё время, что Дашка просто ничего не будет говорить Серёге. Потому что, узнай Серёга об Алёнке, Дашке, по её цветистому выражению, пришлось бы погрязнуть в порочной пучине лжи, отвечая на возможные вполне естественные вопросы со стороны Серёги.
Так что новость о рождении Алёнки Дашка держала в себе. Да и самого Серёгу моя скромная персона интересует лишь постольку поскольку. Его вполне удовлетворила Дашкина дозированная информация о том, что я уехала из Москвы. И потом, это ведь только моя тайна.