Город Бессмертных. Трилогия

Маг усмехнулся.

— То, что они одержали верх над Сандаром, — случай, чрезвычайное везение и совпадение многих событий, включая редчайшую природную аномалию. Мы уже изучили подробности и…

— Доставить их сюда, — мягко прервал его Редан Четвертый. — Там поглядим, что за везение такое.

Дорожка, посыпанная молотым ракушечником, сменилась вымощенной брусчаткой аллеей. Она, именуемая аллеей Дружбы, королю очень нравилась. Тут были посажены деревья из разных краев. Послы девяти государств собственноручно закапывали саженцы, что должно было символизировать прочные и долговременные политические союзы.

Прочнее всего союзные отношения выходили, если королевские династии роднились, но Редан Четвертый не мог использовать этот способ хотя бы несколько раз при всем своем желании. У него была всего одна дочь.

“Оно и к лучшему, — часто думал король, глядя на эти посадки. — Марьяж — дело серьезное, а деревья в общем-то ни к чему не обязывают.”

— В остальном есть успехи? — спросил он, безмятежно вдыхая аромат поздних цветов.

— О, да! — с жаром подтвердил маг, ради разнообразия говоря чистую правду. — Первый и второй этапы нашего плана успешно пройдены. Проблемы… хм, доставки тоже решены. Осталось лишь немного подождать, чтобы количество…

— Ни слова больше, — снова прервал его Редан Четвертый. — И у деревьев могут быть уши.

— Что ж это за времена такие, — возвел глаза к небу маг, — когда сам король, в своем собственном парке опасается шпионов…

— Такие уж, — со вздохом подтвердил Редан. — Но ничего. Лучшие времена скоро наступят!

Музыка зазвучала еще громче: бал приближался к кульминации. Король отпустил мага, жестом подозвал стражников и устремился во дворец. С самой высокой знатью надлежало попрощаться лично, выдав заодно приглашения на следующий бал. Редан Четвертый искренне любил дружеские отношения со старейшими и известнейшими домами королевства и рассчитывал, что в будущем те окажут ему поддержку.

“В конце концов, я делаю задуманное не только для себя, но и для вас, — думал он, поднимаясь по широким ступеням белого мрамора. — Всего у вас прибавится: и денег, и земель, и власти. Так не я ли лучший король за всю историю государства?! Вот и первый советник вполне с этим согласен…”

Ханагир долго смотрел вслед удаляющемуся королю. Затем закрыл глаза и шепотом произнес заклинание.

Лисси сделала судорожный вздох и со стоном открыла глаза. Высоко в ночном небе мерцали звезды. Неподалеку раздавались голоса. Девушка напрягла слух и сумела разобрать: Кайхем спорил с Далахаром.

“Либо тварь все-таки убила нас всех, и мы дружно попали в новый мир, либо я еще жива, — заключила она. — Пожалуй, второе.”

Лисси прислушалась к себе. Ощущения были преотвратные. Грудь в месте, где шекх пропорол ее когтями, дико болела. Адски хотелось пить и — удивительно! — есть.

Девушка осторожно пошевелилась и обнаружила, что лежит на деревянном помосте, полузасыпанная сухой травой и совершенно нагая.

— Это что еще за шутки? — пробормотала она, пытаясь соорудить из травы подобие набедренной повязки.

Та крошилась в руках, и ничего не получалось. Наконец, Лисси не выдержала. Ругнувшись и плюнув на приличия, она слезла с помоста и побрела на звук голосов, как есть.

— Я еще раз говорю, мы будем здесь стоять, сколько потребуется. — Голос у Кайхема был усталый и чуть раздраженный.

Кочевник стоял возле костра, протянув ладони над огнем. Пламя жадно лизало ветви смолистой сосны. Кайхема пляска огня завораживала с детства, он мог смотреть в костер часами, забывая обо всем на свете.

“Но удастся ли утопить в глубинах памяти недавно пережитый ужас безнадежного боя с чудовищем пустыни? Что было бы со всем племенем, если бы не Лисси?” — подумал он. Вслух же добавил:

— Будем пробовать снова и снова. Это — самое малое, что мы можем для нее сделать. Рано или поздно, должно получиться.

— С ней что-то не так, — возразил Далахар. — Надо найти мага, а значит мы должны торопиться в Альхану.

— Когда мы сожжем тело — двинемся дальше, — твердо заявил Кайхем. — Не раньше.

— Еще чего не хватало, — буркнула Лисси, выходя к спорщикам на свет костра. — Лучше дайте мне пить. И есть. И еще — одежду. И отвернитесь, что ли! — добавила она в ответ на округлившиеся от изумления глаза спутников.

Кочевник с извинением моментально прикрыл глаза. Далахар постарался распахнуть их еще шире, чем было.

— Ух ты! — восхищенно выдохнул он.

— Дал! Не стыдно? — возмутилась девушка.

Кайхем одним движением сорвал с себя тунику и набросил ее на Лисси. Вторым — попытался обнять, но Далахар оказался быстрее.

— Рад тебя видеть… живой! — прошептал он, прижимая девушку к широкой груди.

— Я тоже.

Туника пропахла дымом и потом, а грубая ткань немилосердно кололась, и все же Лисси с удовольствием в нее закуталась.

“Какое это, оказывается, удовольствие… жить! Чувствовать! Осязать!” — подумалось ей.

Через несколько секунд объятья перестали походить на дружеские, и Лисси тут же деликатно из них вывернулась:

— Где мы?

— Все там же, — поднял брови предводитель кочевников. — После твоей смерти мы не продолжали путь.

— Смерти?! — воскликнула Лисси, зябко кутаясь в ткань.

— Эти умники решили, что ты того… — с ухмылкой пояснил Далахар. — Правду сказать, выглядело очень похоже.

— Зали и Арра целую ночь пытались найти признаки жизни, — без тени улыбки сказал Кайхем. — Твое сердце не билось, а дыхание не вздымало грудь.

— Кстати, очень даже ничего грудь, — Далахар снова обвел Лисси взглядом.

— Дал!!!

— Но он, — северянин мотнул головой в сторону Кайхема, — говорит правду. Я тоже поначалу решил, что все кончено. После таких ран не выживают. Поэтому мы попытались сжечь тело…

— Что-о?! — Лисси все больше сомневалась в реальности происходящего.

— Но не удалось, — продолжал Далахар. — Первый раз огонь сбил ветер. Второй — невесть откуда взявшийся дождь. Наши друзья говорят, в этих местах дождей отродясь не бывало, а тут хлынул настоящий ливень. В общем, всем было ясно, что здесь что-то нечисто. Только вот они, — северянин обвиняюще ткнул пальцем в Кайхема, — удумали пробовать время от времени тебя поджечь, авось получится. А я, — он гордо приосанился, — хотел отнести тебя в Альхану, найти какого-нибудь чародея. Он бы растолковал, что теперь делать.