Город опаленных крыльев
Шрифт:
– Они наверняка уже что-то замышляют. – Луан запихнул обратно на полку фолиант о формах облаков.
– Но, надеюсь, сделать мы им ничего не дадим. – Дакс приземлился на выступ двумя рядами ниже.
– Ну а как же? – Луан ухмыльнулся. – Я уже все продумал.
– А что насчет принцессы? – осведомилась Буря, невинно хлопая ресницами.
В течение последних дней Луан не выпускал ее из палат. Не из мести за то, что она раньше держала его под замком – просто он был слишком занят, чтобы за ней присматривать. Он, несомненно, наслаждался покоем, но в глубине души все же – лишь самую малость – скучал по ее крутому нраву. Луан прогнал от себя эти мысли и вернулся к поиску.
– Я думаю, уже достаточно, – в конце концов
Уже четыре дня Мэй сидела под замком в своих палатах и теперь находилась на грани помешательства. Стражники не выпускали ее и по-прежнему не пускали к ней камеристку. Трижды в день кто-то просовывал ей еду в дверь и, игнорируя все ее вопросы, вновь исчезал.
Теряя последнее терпение, Мэй расставила имеющиеся в покоях стулья в прямую линию на некотором расстоянии друг от друга и расправила крылья. Ей было необходимо движение, ощущения бьющего в лицо ветра, она едва могла выносить нетерпеливый зуд в крыльях. Осторожно поднявшись в воздух, она попыталась змейкой пролететь импровизированную полосу препятствий так, чтобы ничего не задеть.
Наверняка небесные князья уже подготавливали новый план, и Риз оставил ей сообщение в тайнике, а она все никак его не прочтет. Мэй облетела очередной стул и тут душа у нее ушла в пятки, она потеряла равновесие и крылом смахнула расставленные на шахматной доске фигуры.
На пороге стоял король, с нескрываемым интересом наблюдая за ее падением.
– Вас не учили, что надо стучаться? – спросила она с раздражением, в то же время испытывая и облегчение от того, что он здесь и она может потребовать от него ответа.
– Ко мне вы, как правило, врывались без предупреждения. Вот я и решил, что во дворце стучаться не принято.
Мэй прищурилась:
– Хотите сказать, что я себя вести не умею?
– Да, приятного в ваших манерах мало, принцесса. – Его губы иронически дернулись.
Король вошел в ее покои и закрыл за собой дверь. Он казался уставшим, но ни одной искры с его рук не упало.
– Дакс считает, что вас нужно как можно скорее нейтрализовать, – вновь заговорил он и без спросу уселся в ее кресло рядом с шахматной доской. – А вот я боюсь, что это неподходящий вариант.
– С чего бы это? – едко спросила она.
Он поднял с пола белого короля.
– Хоть мне и неприятно в этом признаваться, но от тренировок действительно была польза, – ответил он искренне, к ее изумлению.
– Как долго вы собираетесь меня здесь держать? – выпалила она.
Он криво усмехнулся:
– Как непредсказуема жизнь, не находите? Сегодня вы сажаете других под замок, а завтра вас. А я, как никто, знаю, насколько тягостно сидеть взаперти, поэтому с этого момента вы снова вольны лететь, куда захотите. Я снимаю стражу.
Мэй недоверчиво посмотрела на него. Слишком уж мягко он стелил.
Король вертел шахматную фигуру в тонких пальцах.
– Но должен вас предупредить. Не пытайтесь избавиться от меня. Вам это не удастся – у меня везде глаза и уши, и жалости я не проявлю.
Мэй почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Она вспомнила его выступление в тронном зале. Заявление о роспуске совета, и как лорда Саргола выволокли из зала.
Их взгляды встретились. Король не делал ничего особенного – просто сидел на диване, и все-таки от него исходила такая сила, что Мэй первая отвела глаза. Она поверила ему. У нее на языке вертелись тысячи вопросов, накопившиеся за часы одиночества, но она задала только один:
– Почему вы все это сделали?
– Потому что могу. – Черты его лица стали жесткими. – Я больше не пешка на шахматной доске. Я король, и это моя игра. Теперь я устанавливаю правила.
Мэй сжала челюсти. Он поставил маленькую шахматную фигуру на стол, встал и направился к двери.
– Завтра утром
встречаемся у меня. Будем тренировать борьбу с жар-светом. После завтрака и не раньше девяти часов.– Почему не сегодня? – спросила Мэй. – Мы и так уже много времени потеряли.
На самом деле, она бы предпочла больше с ним вообще не тренироваться – пусть во время следующей атаки жар-света все увидят его вранье. Но это повлечет за собой гибель многих жителей Элидора, а Мэй не собиралась рисковать ни единой жизнью ради крупицы собственного удовлетворения.
Он замер в пол-оборота, и его лицо приняло неумолимое выражение.
– Потому что я так хочу.
Мэй расправила крылья и взмыла вверх, точно стрела, выпущенная из лука. Ее крылья искусно разрезали воздух, и она оставила фронтоны города далеко позади себя, пока они не сделались величиной с булавочную головку.
Она не могла поверить, что, король действительно снял стражу и она, наконец, снова свободна. Мягкий бриз касался ее лица, и Мэй на мгновенье закрыла глаза, чтобы насладиться ощущением дневного тепла на своей коже. В течение нескольких минут она мчалась над потоками, прежде чем выполнить мертвую петлю, и, сложив крылья, спикировать в глубину. Она молниеносно неслась вниз, крутясь вокруг своей оси, и ее сердце ликовало от радости. Затем она прервала падение и метнулась в Дождевую долину, пролетая над огромными металлическими парусами, нижние края которых сужались в воронки, чтобы направить собранную дождевую воду по трубам в русло искусственной реки. Иногда они собирали так много осадков, что приходилось открывать шлюзы и сливать воду за край города, чтобы не случилось наводнение.
Затем Мэй свернула в сторону садов, потому что слов Риза она не забыла. По пути ей встретились деловито суетящиеся рабочие, торговцы, предлагавшие товары с лотков, и группа искателей сокровищ. Они тащили тяжелый купол и несколько баков, в которых, вероятно, находился только воздух, позволявший им дольше оставаться под водой.
Временами до нее доносились обрывки разговоров о новом короле. Похоже, его обман сработал куда как нельзя успешно, потому что настроение у горожан было весьма расслабленным.
К сожалению, Мэй не могла сказать того же о себе – ведь она знала, что опасность, которую представляла настоящая атака жар-света, ничуть не уменьшилась.
Она пересекла ряды живых изгородей и кустарников, и, наконец, увидела с высоты фонтан, а в его центре – статую соловья.
Предупреждение короля по-прежнему эхом отдавалось у нее в голове, но все же она не собиралась отступать и отказываться от данного Орасу обещания. Она оглянулась, окидывая взглядом подстриженные в форме шара кусты и деревья, пестрящие розовыми цветами, которые, как вуаль, свисали до самой земли. Никого не обнаружив, она приземлилась у журчащего фонтана и подошла, лавируя между тяжелыми гирляндами цветов, к стволу крупного дерева. В его белоснежной чешуйчатой коре они с Ризом раньше прятали сообщения друг для друга. Ее пальцы скользили по шершавой коре в области корней, пока не обнаружили выделяющийся среди остальных зазор. На Риза можно было положиться. Она с облегчением выдохнула и осторожно вытащила сложенную вчетверо записку.
Во вторую ночь после новолуния к двадцать второму удару колокола встречаемся под девятым златником. Убедись, что за тобой нет хвоста. За нами будут следить.
Мэй так и знала! Знала, что без боя они не сдадутся. Она все еще стыдилась своего провала и не хотела встречаться с лордами, но этим вечером она найдет возможность тайно выскользнуть из дворца.
Мэй снова огляделась по сторонам, порвала записку на крошечные кусочки и сунула их себе в рот. Вкус у бумаги оказался слегка горьковатым с оттенком древесины, но ей было все равно – главное, не оставить после себя никаких следов.