Город сестёр 2

Ферма действительно представляла из себя укрепление похлеще чем Полис.

Строители подошли к делу с размахом. Бастион представлял из себя цельнолитую крепостную стену, высотой примерно метров восемь-десять и шириной метров пять. На ней, по всему периметру, натыканы разномастные орудия. От зенитных установок до пары танковых башен каких-то раритетных машин. От миномётов крупного калибра, до тяжёлых пулемётов. Видно было, что жемчуга на строительство не жалели. Наверняка предприятие приносило немалую прибыль.

Пашка поинтересовался.

– А чего это они так ощерились? Перестраховываются?

Бабка объяснила.

– Нет, Паша. Это нормально. Тут, во-первых, чернота рядом, а оттуда иногда выходит такое... А во-вторых, ты просто никогда не видел орду. И не дай Бог тебе её увидеть...

Ванесса с одним из городских подползла, спросила.

– Павел Дмитриевич, оценили?

– Да. У вас схема укрепления есть?

– Есть. Она у меня вот тут.
– Мазур постучала себя пальцем по лбу.

– Отлично... Ванесса Витольдовна, давайте спустимся за холм и поговорим. Остальным лежать, наблюдать.

Внизу, в ложбинке, Пашка спросил.

– Сколько у вас орудий?

Мужчина, всё время ходящий следом за Мазур, отчитался.

– Мы собрали двадцать семь миномётов, калибра пятьдесят. И четырнадцать - восьмидесяти двух миллиметровых. Больший калибр может пробить перекрытия. А все камеры доноров находятся под землёй. Мы собираемся уничтожить только строения на поверхности. Именно наверху находится часть административных зданий и казармы.

– Хорошо. Пока что осмотрим и замерим местность. А дома уже спланируем операцию.

И они всю ночь мотались по волнистой монгольской степи, под носом у внешников, скрываясь за холмами и замеряя расстояния и высоты. Хорошая топографическая карта - залог успешного артобстрела. Артиллерия, это сплошная математика и картография.

Говорят, что в Санкт-Петербурге, во время белых ночей, можно читать на улице. В Улье ночью можно писать.

Возвращались рано утром, только забрезжило.

Пашка попросил.

– Ванесса Витольдовна, Бабка, давайте заедем в Воскресенки. Узнаем - как там Любаша. Да и дело у меня к Дозе. Раз уж по пути.

Без приключений заехали деревню. На селе просыпались рано. Мама Рая первым делом покормила гостей борщецом со сметаной. Потом проводила бригадных к Любаше, на второй этаж.

В школьном коридоре стояла Любушка на костылях и о чём-то говорила со знахарем.

Увидела гостей, заулыбалась.

Бабка спросила.

– Ну как ты, неслухмень? Поправляешься?

Девочка задрала свой халатик и показала ноги. Искалеченные, конечно. Живого места нет, шрам на шраме. Но икры уже приняли нормальные формы, и даже пальчики частью сформировались. Пожаловалась.

– Чешутся, заразы...

Ребёнок со взрослыми общался абсолютно панибратски. Ни возраст, ни звания, ни регалии Любу не смущали.

– Слушай, - обратилась она к Павлу, - это же ты меня вылечил?

– Мы вместе с Дозой тебя вылечили.

– Мама мне сказала, что должна тебе по гроб жизни.

– Передай маме, что ничего она мне не должна.

– Ладно. Спасибо. Но только, когда я вырасту, я за тебя замуж выйду. Ты красивый.

Пашка пошутил.

– Обманешь, поди...

Но ребёнок его строго-настрого предупредил.

– Я тебя не обману. А ты только не вздумай мне где-нибудь умереть. Понял?

Доза подтолкнул девочку в сторону палаты.

– Всё. На сегодня хватит. Иди - ложись.

Пашка задал местному знахарю главный вопрос, который столько времени его беспокоил.

– Слушай, Доза, у меня к тебе просьба.

– Выкладывай.

– Научи меня определять Дар.

– А ты что, не умеешь?
– Удивился знахарь.

– Да вот как-то... Не сподобился.

– Но это же просто. Смотри. Вот она - сенс. Плюс - нимфа. И слабенький лектор... Вот эта девушка - ментат, правда слабенький. Плюс - рентген. Плюс... ну про это можно даже не говорить... Ты - знахарь, очень сильный. Плюс - неплохой ментат. Плюс - конденсатор, но слабый, очень слабый.

– А... Как?! Как ты это определяешь?

– Названия-то я, конечно, перенял у местных. А сам Дар, он же виден.

– А как он выглядит? Объясни Доза. Век благодарен буду.

Доза удивился. Потом огорчился.

– Скорый... Если ты этого не видишь, значит тебе просто не дано. Уж извини. Вот такой у тебя куцый дар знахаря.

Посмотрел на убитую Пашкину физиономию, успокоил.

– Да ты не расстраивайся. У тебя и этой одарённости хватит за глаза. Пользуйся с умом и будет тебе счастье.

– Ну спасибо... Эк ты меня... Не обрадовал.

– Не благодари. Не за что.

И путешественники поехали домой.

* * *

До Полиса добрались нормально. Без приключений.

Вообще.

Просто ехали и ехали, как по земному шоссе. Только без встречных и попутных.

Высадили четверых заговорщиков у поворота на центральную площадь, а сами покатили в своё раздолбанное снарядом жилище.

В общаге их ждали.

У ворот стоял бронетранспортёр. Не самоделка какая-нибудь, а настоящий БТР. На борту красовался знак гильдии наёмников - красный круг, вписанный в жёлтую звезду.

Бабка тяжело вздохнула.

– Господи. Эти-то чего припёрлись?

Скорый передернул затвор, но Бабка остановила.

– Не суетись, Паша. В Полисе, среди бела-дня они не посмеют ничего сделать. Поговорить хотят.

Как и положено, в гостиной, сидели гости. Три подкачанных мужика. Двое в обычной камуфляжке и один с золотыми полковничьими погонами. Троица встала.