Города в поднебесье

— Тебя как зовут? — спросил я.

— Нанна! — ответила девочка. — Можно просто Нан. А тебя?

— Фант, — представился я в ответ и раскрыл мешок. — Ты есть хочешь, Нанна?

— А у тебя есть еда? — удивилась та и тоже заглянула в мешок. — Чтоб меня раскорячило! Ты как специально запасался!

— Я просто купил еды на месяц, — признался я.

— Маловато… — заметила Нанна.

— Ну вот такой я небогатый!.. — я пожал плечами. Что, мне ещё и перед ребёнком оправдываться?

— Ты, наверно, плохой работник. У нас в приюте говорили, что тот, кто мало ест, тот и работает плохо! — заметила девочка серьёзно, от чего я только глаза выпучил.

— Нормальный я работник!.. — буркнул я, оставляя ей мешок, и вцепился в канат, начав вытягивать его наверх.

— Ну так говорят… Просто… — Нанна поняла, что глупость сморозила, но всё ещё не могла понять, что именно меня так расстроило. — А что ты делаешь?

— Вытаскиваю… канат… чтобы… твари не залезли! — пояснил я, отдышавшись.

Спасший наши жизни трос был весьма увесистым. Поначалу тянуть его было тяжеловато, но чем больше верёвки оказывалось на уступе, тем легче становилось. И только когда канат был полностью вытянут, я, наконец, спокойно вздохнул.

— Фант! — позвала Нанна, и её встревоженный голос мне очень не понравился. — Эта тварь сюда ползёт!..

Я снова подошёл к краю и уставился на сколопендру-гиганта, которая неумолимо приближалась к обрыву. И вот отчего-то я был уверен — она пришла по наши тела. Умная бестия — всё сделала, чтобы ни одна жертва не ушла: отсекала толпу от края скалы, убивала стражей… Сколопендра неспешно подползла к обрыву и начала своё медленное восхождение.

— Фант, я боюсь! — дрожащим голосом сообщила Нанна.

— Не бойся, — я присел рядом и обнял её, попытавшись придать своему голосу уверенность. — Она сюда не заберётся!

В этот момент сколопендра рывком достигла уступа, и её огромная голова застыла всего в десяти метрах от нас. Огромные фасеточные глаза смотрели на нас очень внимательно, и это внимание чувствовалось всем существом… Было страшно — внутри нарастал первобытный ужас, которому было тяжело сопротивляться. Я будто собственную смерть увидел… А потом когти сколопендры заскребли по скале, высекая мелкую крошку — и она кувырком полетела вниз.

Я надеялся, что она разобьётся в лепёшку, но самая большая тварь была очень живучей. Какое-то время она ещё полежала на земле, а потом вывернулась, вставая на многочисленные ножки, и деловито поспешила куда-то в сторону рынка и храма. И только тогда я понял, что в городе стало слишком тихо. Разве что далёкие стоны говорили о том, что кровавая ночь Экори ещё далека от завершения…

Глава 6

В которой нам удаётся пережить ночь, меня учат пользоваться семечком пневмы, а потом мы просто чудом избегаем гибели, притворявшейся нашим спасением.

Не знаю, сколько ещё мы просидели так, вглядываясь в пугающую темноту… Час, может быть, но вряд ли два. Ночь вступала в свои права, а в начале весны ночи всегда холодны. Температура быстро опускалась, да ещё и ветер поднялся, нагоняя низкий слой туч, который говорил о том, что скоро можно ожидать снегопад.

— Холодно! — пожаловалась Нанна.

Я глянул на девочку и вздохнул. У неё была обычная приютская курточка, которая по своему качеству не слишком-то превосходила мою одежду… Пока Нанна не выглядела сильно замёрзшей, но это вопрос времени — и не такого уж и большого. Телосложение у неё было худощавое, одежда не слишком хорошая — в общем, замёрзнет она очень быстро. Да и я, видимо, очень скоро почувствую холод, хоть и сижу в перчатках и маске, которая позволяет хотя бы согревать дыхание.

Снова вздохнув, я внимательно огляделся, чтобы понять, что у нас вообще есть. А было у нас не то чтобы много: трещина, сухие кустарники, сумевшие укорениться на каменном склоне, остатки крепежа подъёмника — и, пожалуй, всё. Ещё была еда в моей сумке, но сколько ни ешь — это нас надолго не согреет. И спичек у меня не было, чтобы разжечь огонь.

— Давай-ка попробуем построить убежище… — предложил я. — Может, придумаю, как разжечь костёр.

Я помнил, что можно разжигать трением, но как это сделать лучше всего? Если честно, я понятия не имел. Ещё можно было высечь искру…

— Трением разожжём или искру высечем… — проговорил я.

— Я могу разжечь, — заметила Нанна. — Я умею делать бытовой Логос Огня…

Вот в этот момент — каюсь! — я испытал острое чувство зависти. Будучи человеком, не умевшим даже своё семечко пневмы ощутить, я был в этом мире сильно ограничен — прямо как инвалид. Любой ребёнок здесь с малолетства учился бытовым логосам, которые можно было использовать и в экстренном случае. Все они были слабенькие, но весьма полезные — зажечь на кончике пальца огонёк, сформировать каплю воды из воздуха, создать тонкий поток ветра, который мог даже переместить лёгкие предметы, закачать пневму в накопители… И для всего этого надо было работать со своим семечком, чем местные жители и занимались с детства. А я — только начал…

— Отлично! — деланно обрадовался я, постаравшись скрыть свою неблагородную зависть к ребёнку. — Давай-ка тогда уйдём подальше от края. Попробуем найти удобную щель, где ветер не будет так донимать нас.

В нашем распоряжении была площадка шириной почти пять метров, где последний метр, к сожалению, использовать не получилось бы — а всё из-за нависающего свода. Щель в длину была метров двадцать — во всяком случае, с одной стороны от крепежа подъёмника. На другую сторону ещё надо было перелезть. Что я и сделал, подойдя к мощной деревянной балке — толщиной почти с мой рост — после чего подтянулся и залез на неё.

— Бинго! — радостно сообщил я Нанне.

— Я не знаю, что такое бинго, но ведь там что-то хорошее, да? — спросила девочка.

— Что-то очень хорошее. И… Сейчас! — кивнул я, продолжая улыбаться находке.

К сожалению, было в находке и грустное пятно в виде какого-то мужика на самом краю обрыва, который, падая с подъёмника, оставил тут свои бренные останки. Я думал сначала спихнуть их вниз, но потом решительно принялся освобождать несчастного от вещей, в которые он был одет. Дядька, видимо, был из зажиточных — при жизни он ходил в хорошей такой шубе. А мне и Нанне ещё надо было чем-то укрываться… Я беззастенчиво забрал не только шубу, но и ботинки, штаны, а также длинный свитер, плотный камзол, варежки и шарф — всё, что мог. Оставил бедолаге только исподнее.

— Извини, дорогой, — пробормотал я. — Нам нужнее…

Вещи я отодвинул от края обрыва, а тело спихнул ногой в пропасть. К счастью, крови от него почти не было.

Зато были доски настила с подъёмника — много досок!.. Все они были не слишком большого размера, а ещё отличались по ширине и толщине, но если постараться, то можно было из них сделать нормальную стенку. Благо, и другого мусора здесь хватало.

А в том месте, где балка, через которую я перелез, уходила в скалу, параллельно ей было создано искусственное углубление — и вот туда можно было войти, чуть пригнувшись. Глубина была примерно метра два. Дело за малым — организовать здесь удобное лежбище и развести костёр. И желательно не из досок — они ещё могут пригодиться…