«Горячий свой привет стране родной…» (стихи и проза)

1938

Вечер войны

Играл оркестр бессмысленно и пусто, Шумели все в припадке болтовни И двигались напористо и густо Туда, где жгли бенгальские огни. Смертельный праздник был велик и жуток. А поезда во все концы путей, Дрожа от свиста, слез, вина и шуток, Уже везли вчерашний сад детей. Здесь никому не страшен гул орудий, Но смерть глядит из каждой пары глаз… Как стар весь мир, как скучны эти люди И весь их пыл воинственных проказ! Сегодня вечер душен и вульгарен — Напрасно жгли бенгальские огни. Сегодня мир так горестно бездарен От этой музыки, от этой болтовни…

1942

Боль и гнев

Бессильно слово и беззвучен стих Перед лицом всемирного страданья, Когда не слышно голоса живых, Когда от мертвых нет воспоминанья… Когда горят в кощунственном огне Жилища, освещенные веками, — Тогда нельзя не плакать в тишине Горячими и жутки слезами. Но после слез рождается в груди Такое чувство, гордое и злое, Что даже тот, кто вечно позади, Мгновенно превращается в героя. Такой восторг от гневного вина, Что даже мысль становится туманной, Такая боль, что даже смерть сама Становится любимой и желанной…

1942

Тяжкий сон

Голодали взрослые и дети… Это была страшная зима. Смерть ждала кого-то на рассвете, И стояли в снежном туалете Черные, разбитые дома. Приходили крепкие солдаты, Хохотали, били по лицу — Все, что было дорого и свято, Все летело в яму без возврата — Жизнь, казалось, двигалась к концу. Я не видел тягостных кошмаров, Я читал в газетах о войне. Но и дым бесчисленных пожаров, Но и боль нанесенных ударов Отдавалась сердцем в тишине. Если мне, живущему в покое, Эта явь казалась только сном — Как же там — уставшие от боя, От мороза, холода и зноя, Могут жить и строить новый дом? Вспомни время страшное России, Ужас первой, памятной зимы… Если живы там еще родные, Если могут вынести другие — Значит, может вынести и мы.

1942

Привет тебе

Снег и бомбы падали на город, Город снов, дворцов и баррикад — Я там был, когда был очень молод И когда он звался Петроград… Ночью прилетали бомбовозы, Заводили смертный бой с землей, Наступали жгучие морозы, Били пушки гулкой чередой. Плакали холодными слезами Окна неотопленных квартир, Фабрики гудели молотками Сверлами, моторами, станками — Там окоченевшими руками Люди звали в бой весь мир… В прошлом было только четверть века, Враг был грозен, тяжек и свиреп, Но спасала вера в человека, Вера в жизнь и русский черный хлеб. Враг был сломлен, он бежал позорно… И стоит, как старый великан, Город мой, свободный и просторный, Город — знамя пробужденных стран. Шлю тебе привет, красавец дальний, Город снов, дворцов и баррикад, Памятный, родной, военачальный, Светлый город — Ленинград.

1944

Волга

Черный дым лежит на мерзлом поле — Здесь прошла сражений колея, Волга, Волга, Стенькино раздолье, Сторона далекая моя… Много было песен понапето, Но еще одну тебе споют — Как сухое, пламенное лето Разметало русский твой уют. Как задумал враг, искони древний, Разломать старинный твой уклад, Как горели села и деревни, Как оборонялся Сталинград. Боль и гнев тяжелых испытаний Вынесла великая река. От твоих неслыханных страданий У меня теперь душа легка. Мне не стыдно в будущее время Поколеньям будущим взглянуть За свое такое Боевое племя, За его такой суровый путь… В эти дни нередко вспоминаю Я твои крутые берега, Я тебя не видел, но я знаю, Отчего ты мне так дорога. Отчего так весело во взоре И так грустно в сердце у меня, Волга, Волга, Вражеское горе — Сторона далекая моя.

1943

Вечная битва

Се ветры Стрибожьи внуки

Кончился бой. Неподвижны Мертвые люди и пушки. Смотрит в холодное небо Лик обожженной земли. Дуют свирепые ветры, Воют Стрибоговы внуки В темное логово ночи Долгие песни свои… Там, за старинным курганом, Вдруг пробужденные песней Медленное поднялись тени В тяжких доспехах своих, Грозно блеснуло оружье, И, разбежавшись, столкнулись Тысячелетние рати Воинов снова живых. Сумрак смотрел безучастный, Как закипела бесшумно Вечная, страшная битва Призрачных вечных бойцов. Долго сходились немые, Долго рубились нещадно, Падали, вновь поднимались И умирали без слов… Только прохладное утро Встало над лесом дремучим — Ожили, вздрогнули снова Камни, деревья и пни, И в трескотне пулеметов, В лязге и грохоте танков Вдруг провалились куда-то Тени седой старины. Место их заняли люди В серых солдатских шинелях Снова отстаивать грудью Шири родимой земли, Где-то пропели моторы И разорвался зловеще Первый слепой дальнобойный В розовой, свежей дали. Дрогнули горы далеко, Даже ответило море Эхом таким удивленным На громовое «ура». Все завертелось, смешалось, Все захлебнулось в тумане, Все потонуло в гремучем Воздухе дымном утра… И напоенное кровью Поле вздохнуло глубоко — Много здесь воинов билось, Много их здесь полегло. Пойте, Стрибоговы внуки, В песнях своих величавых, Вечным память сразившим Многовековое зло… Нет больше страха земного, Злые развеяны чары, Темные сломлены силы, Прахом рассыпан их миф. Все, что копили их предки Гордой душой, терпеливой, — Все погубили потомки, Диким позором покрыв. Спите же призраки-люди, Спите спокойно, но чутко, Новые беды нагрянут, Снова подниметесь вы. Жизнь бесконечно благая, Вечных ночей не бывает, Мир не напрасно омылся В вашей горячей крови. Время пройдет и залечит Черные раны раздоров, Вновь зацветет небывало Эта сырая земля. Если бы не было битвы, Если бы не было смерти — Так ведь и не было б жизни, Так и трава б не росла. Войте, свирепые ветры, Вейте над полем изрытым, Громкие песни слагайте Детям и внукам бойцов, Чтоб не забыли упавших В битве жестокой и вечной, Чтобы их славное имя Жило во веки веков!

1943

Круг

Опять придет цветущая весна, Ленивых дней прольется водопад, И ночи станут душные, без сна, Лукавые и горькие, как яд. В пустые мысли, как в колокола, Забьют желаний острых языки, Горячая от света и тепла, Слепая кровь запросится в зрачки. В душе — еще по-прежнему зима, Так неподвижно, тихо и темно — Привычная, домашняя тюрьма, Стремящаяся вырваться в окно. А тут уже идет, цветет весна, Ленивых дней гудит неровный шум, За ними ночи шествуют без сна, Усталые и душные от дум. Таких же, как безвольная весна, О том, что я — комок случайных мук, Случайных бурь случайная волна Не в силах разорвать проклятый круг…

Берег сна

Мне снилось солнечное море И берег темно-бурых скал, Где, осужденный, я стоял, Молясь о счастье и о горе. Всю жизнь свою благословляя, Я размышлял о вечном сне, И сердца не было во мне, Но трепетала мысль живая. Когда же ветер пролетал, Я простирал бессильно руки; Конец своей жестокой муки Я бессловесно призывал. Передо мной пустынным мысом Шла в море бурная земля. Мне снилось, что я был не я, Мне снилось — я был кипарисом.

Сердце города

Центр гигантского механического тела, Пульс жизни, скованный сталью и цементом, Рождающий полчища белых и красных шариков, Создающий ритмы движения. Эти человеческие лица — Словно маски минутных страстей; Красные губы манят в темноту, Бледно-неоновые глаза утомления Вспыхивают и потухают… И титанические челюсти, дыша алкоголем, Медленно пережевывают миллионы жизней. Это сердце города, Зеркало старой красавицы — Времени. Я узнаю тебя, я хорошо знаю тебя, Старый развратник, мой город. Я знаю, чье сердце бьется в твоей груди — Это мое сердце…

Смерть Пьерро

Бумажный черт трепал ногами, Давясь лиловой бородой, А он, знакомясь с моряками, Пил виски с содовой водой… Кассир, торжественный и сонный, Прощал кому-то все грехи, А он, засмеянный и томный, Читал последние стихи… Когда ж, устав от скверных шуток, Свалилась в угол матросня, Тогда на смену пьяных суток Пришел рассвет второго дня. Бумажный черт лежал забытый И оскорбленный, как никто, Когда ушел вином залитый Последний гость, хрипя в пальто… И сторож, шоколадно-черный, Сдвигая клубное добро, — Потом нашел в мужской уборной Уже остывшего Пьерро…

Память земли

Угол неба полыхнул огнем, Пополам ломая небосвод, И упали вместе дождь и гром На покров безжизненных пород… Там, где камни первобытных скал В узких щелях вспоминали лед, Загудел поток и заплясал Дикой пляской прыгающих вод. Долгим вздохом вспомнила земля Молодость далекую свою — Гордый блеск зеленого огня И ветров мятежную игру, Страстный шепот раскаленных струй У подножья бесконечных гор, Солнечный могучий поцелуй, Времени любовный разговор…