Гостеприимство по-соседски

— Очень, — мрачно прошипел Клинт. — А, кстати, где же наш любимый друг? У меня что-то нога чешется ему в табло закатить.

— Он ушел в лес, — сообщил Стив. — Вы будете кофе или чай?

Все желали кофе. Стив развел заново костер, быстро сбегал за водой, и вскоре потянуло ароматом свежезаваренного кофе. На аромат материализовался Баки. Бесцеремонно налил себе первому, уселся на бревнышко, блаженно отпил глоток и достал сигарету. Закурил.

— Класс, люблю природу, — ухмыльнулся Баки, подмигивая Наташе. — Ранние подъемы, песни у костра…

Наташа и Клинт промолчали. Они тоже пили кофе, и на Баки старались не смотреть. А Баки старался не смотреть на Стива. Роджерс же тоже старательно отводил глаза в сторону, но уши его то и дело начинали алеть.

— Можно еще пристрелить кого-нибудь, и совсем кайф, — произнес Баки.

Стив во все глаза уставился на него.

— К-кого?

— Ну оленя там, или лося, кто тут водится у вас, — пояснил Баки. — Отдых на природе без охоты не считается. Где там ружьишко-то?

— Э-э, — растеряно хлопал глазами Стив. — Но нам надо возвращаться. Сегодня моя очередь читать газеты миссис Канингем. Зимой ее парализовало, и мы, волонтеры, по воскресеньям приходим к ней, чтобы почитать свежие новости…

— Нашли чем помочь, — фыркнул Баки. — Лучше бы вы ей эвтаназию пробили.

Стив позеленел, Клинт подавился кофе, а Наташа вскинула голову.

— Баки шутит, — замороженым голосом сказала она. — Нам тоже надо домой. У меня сломался ноготь, и мне необходимо заехать в салон.

Баки в ответ только ухмыльнулся.

***

Дом встретил их уже привычной тишиной. Какой-то особенно уютной. Они все трое почувствовали ее, когда переступили порог.

— Уф, хорошо-то как, — Клинт плюхнулся на диван и закинул ноги на подлокотник.

Баки снял кепку и положил ее на столик. Наташа обошла диван и спросила оттуда:

— Тебе не нравится Стив?

— Нет, не нравится, — буркнул Баки. — Не знаю уж, что еще сделать, чтобы вы это поняли.

— Почему? — скрестила руки на груди Наташа. — Он отличный парень.

Баки опустил голову и отошел к двери. Он стоял к Наташе и Клинту вполоборота. Правой рукой Баки потер затылок и замялся, подбирая слова.

— Он слишком идеален, — наконец ответил он. — Весь такой же, как этот дом, с картинки из журнала. Как ненастоящий. Меня это раздражает.

— Почему? — мягко повторила Наташа.

— Ну, сложно объяснить, но меня эта его идеальность напрягает, — сморщился Баки. — Когда я вижу этого Стива с его сияющей улыбкой… Мне хочется что-то сломать. Просто он меня бесит, вот и все.

— А ты ему, наоборот, нравишься, — заметила Наташа. — Это заметно. И…

Баки в секунду оказался напротив нее. Глаза его отливали сталью, губы сжались в линию. Он выглядел так, словно собирался ударить Наташу. Клинт даже сделал движение, чтобы встать между ними, но не успел, потому что Баки внятно, с нажимом, произнес:

— Я не хочу этого слышать. Никогда.

Наташа молчала. Баки снова провел рукой по волосам и отвернулся, снова уставившись куда-то в пол.

— Мне жаль, но тебе не надо было…

Он не договорил. Клинт оставался в том же положении. Наташа молчала. Баки встряхнул головой и вышел из комнаты. Тут же под его ногами заскрипела лестница.

Клинт перевел взгляд на Наташу. Та в ответ дернула плечом. Им не требовались слова, чтобы понимать друг друга в такие моменты.

***

Баки припарковался почти у самого входа в супермаркет, гудком спугнув стайку подростков. Когда он вылез из машины, отбежавшие в сторону подростки разразились возмущенными воплями. Одного косого взгляда из-под бейсболки хватило, чтобы они замолчали и ушли.

В супермаркете Баки ходил, уткнувшись в список. Кому-то наступил на ногу, кого-то толкнул. Недовольство ущемленных он игнорировал с полным пофигизмом. На кассе Баки не проронил ни одного слова, кроме «спасибо» после того, как забрал чек.

Покручивая на пальце ключи, Баки вышел из магазина и резко остановился. Неподалеку от входа, возле своего пикапа, стоял Стив Роджерс, а напротив него — компания здоровенных мужиков с бутылками пива. Их было четверо, один больше другого. Но в середине возвышался и вовсе гигант, рядом с которым даже немаленький Стив смотрелся подростком.

Стив говорил с ним, закинув голову и сияя своей обычной доброй улыбкой.

— Хей, Роджерс, — оборвал его мужик. — Я же пытаюсь тебе втолковать, я не прогуливал смену. Я болел.

— Видишь ли, Джек, чтобы это доказать, надо принести справку, — виновато разводил руками Стив. — Я бы не просил тебя сделать это, но таковы правила. Без справки я не могу засчитать тебе эти две смены. Потому и получка у тебя в этот раз меньше.

— А я тебе говорю, Роджерс, что я не ходил к врачу, — сипел Джек. — Давно ли ты таким бюрократом стал? Сам же лес валил. Парни, да вы только гляньте на него. Начальство изображает. Роджерс, не надо создавать мне проблем. Понимаешь меня? Я же вот с тобой по-хорошему говорю. Я даже здороваюсь с тобой за руку всегда. То есть, я никогда не напрягался из-за этого всего, что про тебя говорят люди, но сейчас ты ведешь себя как полный педик.

Стив побледнел и застыл с раскрытым ртом. В глазах его появилось то самое выражение, которое можно увидеть у смертельно больных собак, молчаливо и кротко погибающих от боли.

— Парни, вы же видите, он ведет себя как гребаный педик, — обратился к своим спутникам Джек. — Почему ты не можешь поговорить со мной как нормальный мужик, Роджерс? Неужели ты не понимаешь, что я не собираюсь из-за всякой херни ходить к доктору, как делают всякие гребаные педики. Ну и как ты после этого можешь затирать мне про какую-то справку?

Дальше Баки не стал слушать. Он быстро подошел к компании и сказал Стиву, не здороваясь:

— Эй, Роджерс, если ты домой, подкинь меня. Наташа должна была забрать, но шляется где-то. А у меня матч скоро.

— О, — Стив широко раскрыл глаза и застыл, не в силах собраться с мыслями.

— Эй, парень, — нахмурился Джек. — Что за паскудные у тебя манеры? Ты, как я погляжу, не местный. А у нас тут знаешь ли не приятно, чтобы кто-то как последнее хамло влезал в беседу. Ты не видишь, что ли, что мы разговариваем?

— Да мне насрать, — ответил Баки, поворачивая к нему голову. — И завали дупло, воняет.

Лица у Джека и у его друзей вытянулись, а Стив раскрыл рот и нелепо взмахнул руками.

— Парень, — багровея, произнес Джек, отдавая свою бутылку приятелю. — Ты явно не местный, иначе бы ты знал, что меня зовут Большой Джек, и я год как откинулся. Посидел за поножовщину пару лет. И, к твоему сведению, нож я все равно носить не перестал.

Баки молча сунул пакеты замершему Стиву и развернулся к Большому Джеку всем корпусом. Он был заметно ниже ростом, не так массивен и не выглядел как-то особенно грозно. Мятая толстовка, недельная щетина и засаленная кепка придавали ему почти убогий вид.