Государство Катар. Отражения во времени

В апреле 1937 г. Зубару посетили представители компании Petroleum Concessions Ltd. Цель поездки — оценить Зубару на предмет открытия там нефтеналивного терминала. Приезд в Зубару английских специалистов вновь подвиг Манаму к тому, чтобы во весь голос заговорить о ее принадлежности роду Аль Халифа. Случилось так, что по прошествии нескольких дней после отъезда представителей этой компании из Катара два крупных клана племени бану на’им в Зубаре сильно повздорили. И один из них обратился за разбирательством к шейху ‘Абд Аллаху ибн Джасиму. Тот потребовал от шейха Рашида ибн Мухаммада, вождя племени бану на’им, последовать примеру именитого клана своего племени и, проживая на территории Катара, присягнуть на верность роду АльТани, как поступили все другие племена, либо платить дань. Судя по всему, тогдашнее положение шейха Рашида его вполне устраивало. От правителя Бахрейна он получал финансовые субсидии и помощь — продовольствием и оружием, а правителю Катара не платил никаких налогов. При этом и тот, и другой в их противостоянии друг с другом были крайне в нем заинтересованы, и выказывали ему знаки внимания. В складывавшейся ситуации шейх Рашид попытался разыграть «бахрейнскую карту» — и обратился за помощью к шейху Хамаду ибн ‘Исе. Реакция последовала незамедлительно. Шейх Хамад отправил в Катар небольшую группу гвардейцев, и повелел им поднять над Зубарой бахрейнский флаг. Как только они это сделали, шейх Рашид призвал все кланы племени бану на’им к оружию, и отдал приказ приступить к поправке тамошнего форта.

С учетом складывавшейся обстановки, пытаясь не допустить военного противостояния Катара с Бахрейном, английский политический резидент отправил в Зубару военное судно, а британский политический агент на Бахрейне повстречался с шейхом Хамадом и в жесткой форме предупредил его — ссоры не зачинать. Тот на его обращение к нему с таким призывом заявил, что Зубара, как должно быть известно англичанам, принадлежит роду Аль Халифа. Да и живущее там племя бану на’им тому подтверждение — лояльно и подвластно оно ему, правителю Бахрейна, а не Катара, и потому, дескать, не платит, роду Аль Тани никаких налогов.

Британский политический резидент в Персидском заливе, руководствуясь соответствующими положениями договора о защите от 1935 г., заключенного англичанами с шейхом ‘Абд Аллахом, выступил на его стороне. Вместе с тем, пытаясь решить дело миром, убедил шейха ‘Абд Аллаха отправить своих представителей на Бахрейн (май 1937 г.) — для переговоров с представителями шейха Хамада. Правитель Бахрейна обязался вопрос о принадлежности Зубары и власти рода Аль Халифа над племенем бану на’им не обострять. Но при условии, что шейх ‘Абд Аллах Аль Тани согласится со сложившимся на тот момент статусом-кво Зубары и воздержится от взимания каких бы то ни было налогов с племени бану на’им. Пойти на это шейх ‘Абд Аллах не мог. И после нескольких недель переговоров стороны разошлись, еще больше, чем прежде, озлобленными друг на друга.

Шейх ‘Абд Аллах информировал англичан о том, что племя бану на’им, жительствующее в его уделе, поддержанию в нем тишины и мира, как они сами это видят, никак не способствует. Подзуживаемое и подстрекаемое шейхом Хамадом ибн ‘Исой на акты неповиновения, подпитываемое им оружием и боеприпасами, зачинает, то и дело, беспорядки и волнения в Катаре. Мириться с этим он, естественно, не может и не будет.

Английский политический резидент решение шейха ‘Абд Аллаха о пресечении беспорядков в Зубаре, учиненных племенем бану на’им, и если потребуется, то и силой, поддержал. Правителя Бахрейна, шейха Хамада ибн ‘Ису, предупредил, чтобы тот в события, происходившие в Зубаре, не вмешивался, ни в какой форме.

Венный отряд, отправленный шейхом ‘Абд Аллахом в Зубару (август 1937 г.), насчитывал 3700 человек. Девятьсот из них были из Дохи, 2000 человек — из других поселений, и 800 бедуинов из гвардии шейха. На вооружении у них имелось 800 ружей, выданных из арсенала правителя Катара, и 60 000 патронов.

Выступление племени бану на’им было подавлено, решительно и жестко. Шейх этого племени, учитывая, конечно же, и реакцию англичан на все происходившее в Зубаре, заявил о лояльности шейху ‘Абд Аллаху и его преемникам.

Однако правитель Бахрейна и после этого не успокоился. Решил проконсультироваться по данному вопросу с центральными английским властями. И вскоре британский политический резидент, Тренчард Фаул, информировал шейха Хамада об ответе, полученном им из Лондона. В нем подчеркивалось, что Зубара, о чем род Аль Халифа был информирован еще в 1875 г., принадлежит Катару, и что решение это окончательное, и пересмотру не подлежит. Тогда же, к слову, шейх Хамад узнал и том, что шейх Рашид ибн Мухаммад, вождь племени бану на’им, вступил в соглашение с шейхом ‘Абд Аллахом, обязавшись вместе со своим племенем повиноваться впредь только ему.

Правитель Бахрейна отреагировал на все это тем, что ввел запрет на торговлю Бахрейна с Катаром и на поездки в Катар бахрейнцев, равно как и на посещения Бахрейна жителями Катара (июль 1937 г.).

Надо сказать, что запрет этот больно ударил по населению Катара, активно торговавшему с Бахрейном и закупавшему там практически все требовавшиеся ему товары. Другой крупный рынок морской торговли на Восточном побережье Аравии, где также, как и на Бахрейне, недорого можно было приобрести все эти товары, располагался в Дубае, лежавшем несколько поодаль от Катара, что было сопряжено с дополнительными расходами. Стоимость жизни в Катаре на фоне эмбарго, введенного Бахрейном, и общемирового экономического спада резко возросла. Началась массовая миграция населения Катара в соседние с ним шейхства.

Вскоре после победы, одержанной в схватке за Зубару над родом Аль Халифа, шейх ‘Абд Аллах отстроил там новый форт, в нескольких сотнях ярдов от старого, и разместил в нем дозорносторожевой пост. И хотя сделал это, заметим, в ответ на установление шейхом Хамадом ибн ‘Исой бахрейнского дозорного поста на островах Хавар, выступавших еще одним местом территориальных разногласий между Катором и Бахрейном, для Манамы это было все равно, что посыпать соль на рану. И вражда рода Аль Халифа по отношению к роду Аль Тани, забравшему в свои руки Зубару, основанную легендарным предком-родоначальником семейно-родового клана Аль Халифа, усилилась еще больше.

Надо сказать, что и в последующем клан Аль Халифа продолжал считать Зубару принадлежащей ему. Смириться с переходом Зубары под суверенитет Катара и власть рода Аль Тани никак не мог. Из истории данного вопроса известно, что в 1944 г., когда у руля власти на Бахрейне находился Сальман ибн Хамад (с 1942 г.), англичане пытались, в который раз, примирить семейста Аль Халифа и Аль Тани, но сделать это не смогли. И отголоски той вражды, вспыхнувшей между ними в давние времена, дают о себе знать и по сей день.

Что же касается упоминавшихся выше островов Хавар, то вопрос об их принадлежности в отношениях Катара с Бахрейном встал в полный рост только в 1930-х годах, то есть с началом деятельности в обоих шейхствах нефтяных компаний. До этого ни Катар, ни Бахрейн никаких прав на владение ими друг другу не предъявляли и споров в отношении их принадлежности не вели. Острова эти, расположенные всего лишь в трех километрах от побережья Катара, никак и ничем не выделялись. Людей на них проживало мало. Занимались они в основном рыбной ловлей. Ситуация стала меняться с началом нефтепоисковых работ в землях Верхней Аравии. В 1936 г. правитель Бахрейна, с учетом возможности наличия там источников нефти, разместил на островах военно-сторожевой пост. Вслед за этим, по истечении двух лет, бахрейнцы активно стали бурить на них колодцы. Значение бурильных работ как таковых, в ходе которых могла быть обнаружена и нефть, хорошо понимал уже в то время правитель любого из шейхств на побережье. И вот тогда-то правитель Катара впервые пожаловался английскому политическому агенту на Бахрейне, в сферу деятельности которого входил и Катар, на противоправную, как он заявил, деятельность бахрейнцев на островах Хавар. Отметил, что принадлежность этих островов Катару, лежащих в непосредственной от него близости, никогда и ни у кого никаких вопросов не вызывала, да и вызывать не могла. И те бурильные работы, что начал вести там Бахрейн, есть ничто иное, как вмешательство рода Аль Халифа во внутренние дела Катара, грубое и ничем не прикрытое. И потому вмешательство это, по его, правителя Катара, пониманию, не только следовало бы пресечь, но и должно было бы сделать непременно.

Политический агент сразу же известил об инциденте свое непосредственное руководство — английского политического резидента в Персидском заливе. Следствие, начатое ими по этому делу, показало, что каких-либо задокументированных доказательств, подтверждавших, что острова Хавар принадлежат Катару, правящее в нем семейство Аль Тани представить не смогло, ибо таковыми, как выяснилось, не располагало. Ничего другого, кроме заявлений о том, что острова Хавар — это территория Катара, о чем издревле известно всем побережным арабам, шейх ‘Абд Аллах предъявить англичанам в доказательство своей правоты не мог.