Говорящие с...

– Куда?

– Поем в комнате, - буркнула Мила.

– А мы уже недостаточно хороши, чтобы с нами есть?! Сядь за стол!

– Не хочу!

Пока они препирались, Ларка выдернула листок из блокнота и тайком сунула Эше. Та скосила глаза на бумажку, с трудом разбирая шатающиеся выписанные буквы. Судя по почерку, в будущем Ларка наверняка станет врачом.

"Она скоро удет с зантом. Хочешь ево смареть?"

Эша, помедлив, кивнула, еще сама не зная, зачем, собственно, ей "смареть" Милкин зонтик - разве что из любопытства - что ж в нем такого красного или зонтичного, что он так нравится Миле и так не нравится ее сестре.

Ларка тем временем, заручившись согласием, принялась стремительно производить со своей тарелкой некие загадочные манипуляции, сваливая в нее понемногу всего, что имелось на столе. Обильно полила все это кетчупом, налила полную чашку компота, подхватила тарелку и чашку и метнулась с ними вокруг стола. Шталь за это время только и успела, что сесть и взять ложку, а про остальное забыла - так и сидела с ложкой в руке, с интересом наблюдая за специалистом. Мила, держа свою тарелку, отвернулась, считая разговор с матерью законченным, и тут Ларка на полном ходу врезалась в нее с громким возгласом:

– Ой, мам, а это что такое?!

Горячее содержимое тарелки Милы выплеснулось ей на грудь, на живот угодило скользкая, жирная и липкая мешанина из Ларкиной тарелки, поверх всего этого распределился компот, и Шталь невольно сморщилась.

– Ты корова!
– взвизгнула Мила, швырнула тарелку на стол и попыталась влепить сестре подзатыльник, но та уже отскочила достаточно далеко, крича, что она нечаянно. В комнате поднялся гвалт, и мать рявкнула из своего кресла:

– Не мешайте мне смотреть телевизор! Ларка, живо все убери! Под ноги смотреть разучилась?! Добро переводить... денег и так нет!

– Я тебе устрою!
– зловеще пообещала Мила и вылетела из гостиной. Ларка почти сразу же устремилась следом, и Эша встала.

– Ой, я кое-что забыла... Извините.

Ответом было гробовое молчание. Эша быстро вышла в коридор, и Ларка тут же выглянула из-за угла.

– Сюда!

– Ты что вытворяешь?!
– прошипела Шталь, давясь смешками и прислушиваясь к шуму воды и ругани из-за двери ванной. Веснушчатая мордашка Ларки довольно сморщилась, и она шмыгнула в комнату. Эша вошла за ней и остановилась, недоуменно оглядываясь.

– Слушай, ну чего тебе этот зонтик дался-то?

– А чего она мне его не дает?!
– Ларка уже азартно рылась в шкафу.
– Чего она с ним сидит все время? У нее и раньше были зонтики, но с ними-то она не сидела! Ищи - он где-то тут.

Хмыкнув, Эша развернулась. Искать нужно было, конечно, не зонтик, а кое-что другое, но как объяснить это Ларке? Объяснять это нужно самой Миле, да еще и врезать как следует, потому что...

Ее взгляд упал на антресоли, задернутые выцветшими лиловыми занавесочками, и Эша ухмыльнулась. В щель между занавесочками, выглядывал, точно дразнясь, кончик красной изогнутой лакированной ручки. Эша осмотрелась, соображая, как Миле удалось запрятать зонтик так высоко, потом залезла на стул, а с него - на письменный стол, стоящий у стены возле дверного проема. Наклонилась и, ухватившись за дверной косяк, потянулась к антресолям. Пальцы скользнули по занавескам, Эша покачнулась и чуть не обрушилась вниз.

– Ты нашла?!
– запищала Ларка от шкафа.
– Ты его нашла?!

Глубоко вздохнув, Эша снова вытянула руку, и ее пальцы таки ухватили край занавески. Пробрались под нее, коснулись лакированной ручки, и в тот же момент Шталь ощутила нечто странное, очень далекое и откровенно угрожающее, словно недобрый собачий рык. Эша удивленно дернулась, и, на этот раз потеряв равновесие окончательно, слетела со стола и свалилась на пол, чудом ничего себе не сломав. Сложенный ярко-красный зонт упал следом, болезненно стукнув Эшу ручкой по плечу, словно в наказание за то, что его потревожили. Это действительно был очень красивый зонт. И очень красный. Но это было все.

– Ну, вот он, - прокряхтела Эша, поднимаясь и потирая ушибленные места.
– А сейчас твоя сестра...

– Я заперла ее в ванной!
– торжествующе сообщила Ларка, и Эша улыбнулась. Да, не только все старшие сестры похожи друг на друга. Младшие тоже. Когда-то она тоже заперла Полю в ванной, и сейчас уже и не вспомнить, зачем. Возможно, причины вообще не было. Младшим сестрам отнюдь не всегда нужны причины, чтобы делать какие-нибудь гадости.

– Какой большой, - Ларка потянулась к зонту, безмятежно лежащему на паласе, но Эша вдруг перехватила ее руку.

– Подожди. Не трогай его.

– Почему?
– удивилась та.

– Не знаю.

Ларка тут же отступила. То ли "не знаю" для нее было самым весомым аргументом, то ли голос Эши прозвучал как-то по-особенному. Но Эша и правда не знала. Это был самый обычный зонт. Что он может сделать? Странное ночное состояние Милы не могло быть вызвано зонтом. Глупая девчонка просто подсела на какую-то наркоту. Это бледное лицо призрака, эти широко раскрытые невидящие глаза...

"Ты не понимаешь!" - вдруг крикнул в ее голове густой голос "маньяка".
– " Ты не понимаешь!"

Что ж, сумасшедшие всегда уверены, что их никто не понимает. Да и нельзя их понять, разве нет? А у тебя высокая температура, и поэтому в голове все перепуталось. Вспомни свои вчерашние жуткие галлюцинации! Ничего нет. Ты просто больна.

Воодушевленная этими выводами, Эша схватила зонт и открыла его. Самый лучший способ рассмотреть зонт - это открыть его, не так ли?

Зонт, щелкнув, открылся легко, охотно, округлив над Шталь свой тугой красный купол, и в тот же момент она снова ощутила нечто, похожее на злобное собачье взрыкивание, но теперь это ощущение было очень близко, оно было прямо здесь, словно вместо зонта Эша неосмотрительно схватила в охапку злющего сторожевого пса, который прямо сейчас за это вцепится ей в горло.

Не трожь! Ты не моя!

Нарядный красный зонт вдруг ощерился на нее - самым натуральным образом. Отовсюду - из туго натянутой материи, из блестящих спиц, из стержня ножки проросли в мгновение ока острейшие крепкие клыки, которым позавидовала бы любая матерая овчарка, и из-под купола на Шталь дохнуло зловонным звериным жаром.

Ты не моя!

Взвизгнув, Эша отшвырнула зонт, и он, кувыркнувшись, пролетел через комнату и мягко шлепнулся на одну из кроватей, уставив в потолок изогнутую красную ручку. Ларка тоже взвизгнула, но, скорее, изумленно:

– Ты чего?!

Мелко дрожа, Шталь осторожно посмотрела на зонт. Это был самый обычный зонт, безо всяких клыков, и его стальные части поблескивали совершенно безобидно и даже озадаченно, словно зонт тоже безмолвно вопрошал: