Говорящие с...

– Хватит!
– кричал тот, кто совсем недавно был масштабным, холеным Петром Семеновичем.
– Прекрати! Я знаю, это ты! Хорошо, я виноват! Я извиняюсь! Я заплачу! Все, что просишь, и сверх того! Я все отдам, только верни мне мою жизнь! Номер счета... и другие счета...все скажу! Я знаю, ты меня слышишь, сука! Забирай все!

Часы затихли, и вместе с ними затих и Гурин, трясясь всем телом и старательно отворачиваясь от остальных. Спец по фильмам вытянулся вперед и нежно пропел:

– Ах ты падла!

– Ты знал, кто это?!
– в один голос завопили Оля-Зоя и администраторша, пытаясь вскочить и страдальчески хватаясь за согбенные спины.

– Ты знал?!

Старец Максим рванулся было вперед, но позабытая цепь брякнула и вернула его обратно, уронив на пол. Коля-второй повалился на спину и мощно захохотал в потолок.

– Ну, босс! Ну спасибо, босс!

– Я не знал точно!
– Петр Семенович плотно прижался к стене, хотя прочие узники, метавшиеся на концах своих цепей, словно взбесившаяся свора, все равно не могли до него дотянуться.
– Но все похоже! Все, как она написала! Я не знаю, как она так делает! Она не могла такого сделать! Она просто сумасшедшая старуха!

– Она?
– тихо переспросила Шталь и повернулась к Севе.
– Почтальонша, которая принесла Пашковскому тот конверт. После которой все произошло...
– Эша снова воткнула взгляд в Гурина.
– Она?

– Я не знаю, как она... кто ей...

– Старый козел!
– взвизгнуло с дивана то, что теперь было молоденькой Юлей Маланчук.
– Посмотри на меня! Мне из-за тебя лет сто теперь! Зачем я только с тобой связалась?! Чтоб ты сдох!

– До этого уже недолго осталось, - злобно заметил Максим.
– Скоро "Тихая слободка" станет действительно очень тихой.

– Кто она?
– Эша попыталась сжать пальцы свободной руки в кулак, но из этого ничего не вышло.
– Что значит написала? Тебя об этом предупреждали?

– Разве такое можно было принять всерьез?!
– огрызнулся Гурин, продолжая сверлить взглядом пол.
– Чертова старуха почти два года засыпала меня идиотскими письмами! Требовала денег и извинений. Я не обращал внимания. Просто бред старой свихнувшейся женщины! Но то, что было в последнем...

– Что там было?

– Что она не будет больше ничего требовать. Что я сам буду умолять ее взять мои деньги. Став беспомощным стариком, я сам их отдам, - Петр Семенович поднял голову и провел тыльной стороной дрожащей ладони по запавшим губам.
– Разумеется, я отнесся соответственно.

– Она как-то подписалась?
– деловито спросил стоматолог.
– Как ты узнавал, что письмо от нее? Только по содержанию?

– Цветы, - буркнул Гурин.
– Она всегда приклеивала цветочки на свои дурацкие записки. Из открыток вырезала или еще откуда... не знаю.

– Какие?
– одними губами произнесла Эша, и прочие старики-узники посмотрели раздраженно.
– Какие цветы?

– Фиалки.

– Точно!
– вдруг воскликнул Сева и вскочил с неожиданным для своего возраста и физического состояния проворством.
– Ну конечно же! Фиалки! Простой цветок! Как я мог забыть?!

– Бедный малый спятил...
– грустно пробормотал спец по фильмам.

– Дима Фиалка?
– перебила его Эша, для которой сейчас весь мир сузился до Севы и Гурина.
– Фиалкин?

– Дима Фиалко, - уточнил Сева, восторженно блестя глазами.
– Я еще тогда подумал - такая смешная фамилия...

– Ты его знаешь?
– едва слышно шелестнул голос Петра Семеновича.

– Ты говоришь в настоящем времени, - пальцы Эши все оглаживали и оглаживали цепь.

– Значит, Дима еще жив?

– За кого ты...
– Гурин вскинул голову.
– Да это вообще не я...

– Вот только не надо, Петр Семеныч, на нас с Колькой стрелки переводить!
– подключился к дискуссии Коля-второй, все еще лежавший на спине.
– Вы приказали, мы сделали.

– Это объясняет, почему с ним оставили этих двух придурков, - констатировал таксист.
– Ну а мы-то тут при чем? Никакого Диму Фиалко я не знаю!

– Мы тоже!
– всхлипнули Оля-Зоя.

– Тихо!
– рявкнула Эша во всю силу своих ныне слабых легких.
– О чем говорит ваш хранитель, Петр Семенович?

– Да ни о чем... да вообще... да что такое...
– слова неожиданно посыпались из Гурина, словно бусины из разжавшейся ладони.
– Новенький "Прадо"! Вам известно, сколько стоит новенький "Прадо"?! Да даже не в деньгах дело... первый день выехали, и тут этот придурок прямо в зад на полной - шарах! На своей вонючей "шкоде" прямо... Габарит, полировка, бампер!.. Конечно я взбесился! Любой бы взбесился! Я и велел своим его проучить!

– Вы тоже его били, - вероломно подал голос Коля-второй, из бороды улыбаясь потолку.
– А про мамашу? Семеныч, про мамашу-то им расскажите.

– Вы еще и женщину избили?!
– Быстрова шокировано звякнула цепью.

– Никто ее не бил, - Петр Семенович снова принялся изучать пол.
– Она была на заднем сиденье. Мы и не знали, что он не один - она не сразу выскочила. Только... в общем, они перестарались.

– Мы перестарались, - поправил Коля-второй.
– Так бывает. Рабочая ситуация, короче. В общем, парень загремел в больницу. Переломы, разрыв селезенки... к тому же, у него оказалось слабое сердце. Ну, кто ж знал.

– Какой ужас!
– трагично прошептала Вера.
– И вы так об этом говорите... будто это совершенно естественно!

– Для таких козлов неестественно, когда все происходит как раз наоборот, - спец по фильмам хищно улыбнулся.
– И всей вашей теплой компании, разумеется, ничего не было.

– Босс умеет сворачивать ситуации, - сказал Коля-второй потолку.
– Слушай, вполне нормально тому, кто вмазал твою машину, дать в ухо. Остальное - просто случайность.

– Где Димка?
– хрипловато спросил Сева, прицеливаясь в Гурина ненавидящим взглядом.
– Что с ним стало?

– Ты тоже его родственник?
– с мрачной иронией осведомился тот.

– В некоторой степени.

– В больнице твой Димка, - буркнул Петр Семенович.
– В коме уж третий год как. Я говорил с одним типом оттуда. Врачи не делают никаких прогнозов на его счет. Единственное, что они делают, так это удивляются, что он до сих пор не умер. А его мамаша с тех пор от меня не отставала. Вначале все пыталась меня в тюрьму упечь... потом ей еще и деньги понадобились. Сперва звонила. Потом начала письма посылать со всякими дурацкими угрозами. Сына ее я, конечно, трогать не стал, но начал заниматься тем, чтобы эту бабу засадили в психушку, потому что она меня достала, и семью мою достала! Но полгода назад она пропала. Сына не навещает, хотя деньги на лечение приходят... Даже письма мне перестала присылать. До вчера я думал - ну, все, отстала.