ГП. Падение во Тьму

Он медленно принял сидячее положение и сложил ноги по-турецки. Сейчас Гарри сидел на грязном полу возле изуродованного трупа василиска и пытался собрать разбегающиеся мысли воедино. Когда у него это, наконец, получилось, он озадаченно заморгал, медленно понимая, что сделал. И это показалось ему невозможным!

Словно все это было сном.

Ведь просто невозможно, чтобы он обладал силой, способной сотворить такое с тысячелетним магическим существом. А еще он просто не мог чувствовать себя настолько хорошо. Это было подобно мечте и не могло быть настоящим!

Но было.

Он сделал это! Гарри полностью растворился в магии, получая за это не испытываемое ранее наслаждение. Но чем больше подробностей он вспоминал, тем сильнее ужасался тому, что натворил.

Неужели это действительно был он?

Да!

Гарри не мог свалить часть вины на своего компаньона. Весь груз ответственности лежал лишь на нем одном. И он это знал. Темная магия была так великолепна, что он без остатка хотел отдаться ей. Хотел раствориться в ней!

Что и сделал.

Дрожащее дыхание сорвалось с губ, и он почувствовал, как дрожь, пробежавшись по позвоночнику, оседает в животе, наполняя его восхитительным послевкусием былого могущества.

Гарри запустил руки в волосы и что есть силы сжал их в кулак, крепко зажмуриваясь.

Что за чертовщина с ним творится?

– -

Следующие несколько дней Гарри старался держаться от Тайной Комнаты подальше. Он действительно старался, даже прекратил тренировки по трансформации. Поттер прекрасно понимал, что стоит ему лишь взглянуть на труп василиска, как он тут же вспомнит, как пьяняще и волнительно струилась по венам темная магия.

Что эта магия творит с человеком? Неужели эффект всегда такой? Он прочел несколько описаний темной магии в нескольких учебниках, что ссылались на склонности волшебников к темной стороне. Но он и подумать не мог, что она будет так сильна и быстродейственна! А ведь это было не самое опасное проклятье. Оно казалось даже мягким по сравнению с некоторыми другими, о которых он читал.

Несмотря на все приложенные усилия, сейчас Гарри все-таки стоял в Тайной Комнате, рассматривая изуродованное тело василиска. С одной стороны ему ужасно хотелось повторить, но с другой - он боялся этого.

«Ты должен… принять это… без страха», - прошептал его компаньон. Гарри вздрогнул от такого внезапного появления собеседника.

Несколько ночей назад его компаньон даже не появился на «тренировочном сеансе». А когда Гарри укрылся в своем подсознании прошлой ночью, он хотел избавиться от всех воспоминаний об этом инциденте. Он хотел расслабиться и успокоиться, отрешившись от всех проблем. И его компаньон поддержал это желание, не напоминая об этом случае.

«Что ты имеешь в виду?» - неуверенно спросил Гарри.

«Магия всего лишь… контролировала тебя… потому что это ново… не привычно для тебя. И она будет продолжать это делать… до тех пор, пока ты остаешься… на таком уровне…»

Гарри прикусил губу и опустил взгляд, рассматривая искушающий его труп.

«Но я как будто схожу с ума в такие моменты… я… что, если, используя подобные заклинания в реальном бою, я потеряю себя? Я точно убью кого-нибудь и, что еще ужаснее, начну этим наслаждаться… а потом, когда это пройдет, я навсегда себя возненавижу».

«Именно поэтому… ты должен практиковаться… ты должен уметь это контролировать. Чтобы справиться с тьмой внутри себя… ты должен стать сильнее. Ты должен использовать её… постигнуть её… сложность… и подчинить себе.

Практикуйся здесь… где никому не сможешь навредить…. Это идеальный вариант, Гарри. Ты… ты сможешь овладеть своей силой здесь. Стать хозяином своей тьмы… заставить её развиваться… внутри себя. Владеть и распоряжаться ею, это… ТВОЯ воля».

Гарри медленно кивнул. Он видел смысл в этих словах, потому что они были правдивы. С помощью практики он подчинит себе свои способности, и это будет стоить затраченных усилий. Он чувствовал, как часть его ликует от того, что он будет держать эту силу при себе. От того, что будет ощущать трепет.

Гарри закрыл глаза, стараясь оттолкнуть эту сумасшедшую радость.

«Я могу помочь тебе…», - прошептал его компаньон, и дрожь пробежала по позвоночнику.

Медленно, Гарри открыл глаза и кивнул. Уголки его губ приподнялись, а в глазах вспыхнул какой-то безумный огонек. Он принял решение. Он сделает это.

И, черт побери, он взволнован!

– -

У Гарри уже вошло в привычку следить по Карте за передвижениями Грюма и Крауча. И почти сразу Поттер понял, что тут определенно что-то не так.

Первое и главное: Грюм никогда не покидал своего кабинета.

В буквальном смысле. Точка с именем Аластора Грюма ни разу не сдвинулась ни на дюйм. В то время как точка с именем Бартемиуса Крауча постоянно передвигалась по школе, что тоже было весьма странно. Ведь этот человек - высокопоставленный чиновник в министерстве, у которого должно быть уйма работы, и в его обязанности вряд ли входит блуждание по школе.

Бартемиус Крауч очень много времени проводил с Грюмом в кабинете последнего и еще на занятиях по Защите.

Получается, что Крауч - это Грюм? Если это так, то Крауч, скорее всего, использует Оборотное зелье, и это объясняет, зачем он вторгся в кладовую Снейпа. Но на кой черт Краучу все это понадобилось? Гарри никак не мог этого понять. Это было просто бессмысленно!

В любом случае, в одном он был уверен точно: человек, что ведет у них занятия каждую неделю - не Аластор Грюм.

Однажды прямо во время занятия по Защите, Гарри достал из-за выступа парты Карту и, активировав, посмотрел на неё. Подняв голову, он посмотрел на человека, выглядевшего как «Грозный Глаз» Грюм. Вот только Карта упрямо обозначала его как Бартемиуса Крауча.

Это было нечто… странное. Что здесь происходит? И кто-нибудь еще об этом знает?

– -

До второго задания оставалось всего три недели, а эта неделя была последней в курсе приема зелья-ускорителя, и Гарри не видел смысла в том, чтобы продолжать принимать его.

Невилл пару раз замечал, как утром Гарри принимает свои зелья, потому что утро у него проходило почти также как и у самого Поттера, и он не боялся принимать душ вместе с Гарри. Дин и Симус почти не изменились в своем мнении, но, принимая душ вместе с ним, не делали вид, что им противно.