Грабь награбленное

— Я обязательно это выясню, обещаю, — заключила я.

Курбанова поняла — разговор закончен, и встала, чтобы уйти.

— Вы, кстати, на чем? Ночь ведь уже! Может, подвезти? — вслед ей крикнула я.

— Нет, спасибо, я на такси, машина дожидается меня внизу. Завтра заедете?

— Угу, — пробормотала я, хотя знала, что это будет зависеть от обстоятельств.

После ухода Екатерины я еще немного покопалась в принесенных ею продуктах и, окончательно насытившись, завалилась спать.

* * *

Я тщетно махала в воздухе рукой, пытаясь нащупать будильник, который настырно пищал. В конце концов пришлось подняться и нажать на нужную кнопку. Первым пунктом в моем плане действий на этот день была проверка личности нотариуса, который заверял сделку по продаже лагеря. Все-таки сомнительные сделки заключаются преимущественно у сомнительных специалистов.

В этом деле я собиралась прибегнуть к помощи Кири, поскольку менты наверняка владели какой-нибудь информацией о чистоте совести людей этой профессии. Возможно, чья-то фамилия слишком часто мелькала в уголовных делах, наверно, что-то интересненькое могли рассказать осведомители. В общем, при желании нужные сведения можно было получить достаточно легко.

Выпив чашку свежесваренного кофе, я решила сначала сама наведаться в эту нотариальную контору, задавшись целью хотя бы со стороны посмотреть, что собой представляет нотариус. Иногда даже короткое знакомство с человеком дает довольно полную информацию о нем. Например, на Наполеона мне достаточно было только глянуть, и мне сразу стало ясно, какого полета эта птица.

Контора находилась в Трубном районе, на проспекте Энтузиастов, поэтому я сначала заскочила на заправку: бензин после вчерашней «прогулки» был на исходе. Выходя из машины, я заметила, что возле дверей в помещение стоит кучка людей.

— За чем очередь? — весело спросила я.

— За нотариусом! — ответил шутливо молодцеватый мужчина лет пятидесяти.

— А что, его еще нет? — поинтересовалась я.

— Ее, — поправила меня одна из женщин, — с десяти работает, а сейчас без пяти только.

Я и не додумалась, что нотариус — женщина: в документах была указана фамилия — Бойко — и инициалы. Я решила поинтересоваться общественным мнением об этой самой Бойко.

— Бабуля, — шепнула я, подойдя к самой на вид привередливой из собравшихся.

Она ничего не ответила, а только строго и вопросительно посмотрела в мою сторону.

— Как она? Ничего? — Я кивнула на дверь конторы.

Бабка осмотрела меня оценивающе. Я поняла, что надо ее разговорить.

— Я первый раз здесь. Жутко переживаю, потому что однажды по-крупному влетела.

— Даже не сомневайся. Останешься довольна. Женщина она порядочная, интеллигентная и внимательная.

Стоящие поблизости бабульки, невольно став свидетелями нашего разговора, решили к нему присоединиться:

— Да, да, дочка. Она правду говорит, — твердили они в один голос.

Естественно, слова этих женщин на самом деле не могли быть мерилом порядочности, но кое-что значили и они. Ровно в указанное время дверь открылась изнутри, и все желающие смогли войти. Передо мной было человек восемь, поэтому мне довелось насладиться всеми прелестями времяпрепровождения в очереди. Хотя, в отличие от обычных ситуаций, здесь все проходило довольно гладко: никто не нервничал, не кричал, не ругался.

Возможно, потому, что многочисленные знакомые не лезли в кабинет без очереди, а если это и происходило, то дольше минуты они там не задерживались, так как получали от ворот поворот. Эти посетители злобно хлопали дверями и ругали на ходу нотариуса, по сути дела, справедливо отказавшего им в приеме без очереди. Это было непривычно, поскольку зачастую чиновники позволяют себе не только с распростертыми объятьями встречать тех, кто умел их хорошо отблагодарить, но и распивать в рабочее время по полчаса чаи и кофе, зная, что в душном коридоре томятся люди, которые, измучившись, должны будут все-таки оплатить соответствующие услуги.

Несмотря на все плюсы, минуты ожидания были все же малоприятными. Особенно их тягость чувствуется, когда куда-то торопишься, а торопиться мне было куда — столько дел ждало еще впереди.

Наконец очередь дошла и до меня. Гостеприимным взглядом я была встречена женщиной средних лет, стройной и довольно приятной на внешность.

— Слушаю вас, — сказала она, когда я присела.

Мне пришлось на ходу сочинить длинную историю о том, что отец моего мужа жуткий пьяница и мы продали его двухкомнатную квартиру, а вместо нее собираемся купить ему какую-нибудь комнату в коммуналке на имя мужа. Я говорила, с неподдельным интересом спрашивая о том, возможно ли это в том случае, если мой супруг уже является собственником другой квартиры.

Нотариус терпеливо и внимательно выслушала всю мою белиберду, а затем подробно и спокойно рассказала о воплощении этой идеи в реальность при наличии моего письменного согласия на покупку. Со мной распрощались так же любезно, как и встретили. И, в целом, я была довольна состоявшимся общением, как будто рассказанное мной на самом деле имело место быть.

Тем не менее мне нужны были факты более достоверные, и я вновь набрала номер телефона Кири.

— Кирь, это Таня, — представилась я.

— А-а-а… Привет.

— Вот звоню узнать, как ты себя чувствуешь после той вечеринки, ты ведь прилично принял на душу.

— Сегодня — уже ничего, а вот вчера пришлось помучиться. Но ведь ты врешь! Выкладывай начистоту, что тебе надобно, старче!

— Ну-у-у… — помялась я.

— Ладно тебе, Танюх, я ж тебя знаю как облупленную!

— Ну все, сдаюсь. Информация нужна кое-какая.

— Что на этот раз?

— Не соберешь сведения о нотариусе? Так, проверка на «вшивость».

— Да могу, в общем.

— Поинтересуйся, пожалуйста, нет ли за ней темных делишек каких.

— Будет сделано.

— Я позвоню к обеду?

— Угу, — согласился Киря.

Я назвала адрес конторы, фамилию нотариуса и положила трубку. К этому времени Наполеон должен был уже проснуться, и я поехала домой, чтобы проверить, как поработал жучок. Данное техническое устройство было снабжено функцией автоматической записи разговора, которая начинала осуществляться, как только в помещении начинал кто-то разговаривать, все остальное время жучок находился в состоянии покоя. Причем он также имел способность фильтровать звуки, например, отсеивал те, которые издавали проезжающие машины или сливной бачок унитаза.

Поудобнее расположившись в кресле с чашкой кофе, я нажала кнопку воспроизведения аудиозаписи. Пленка ничего не содержала, зато через пять минут между двумя мужчинами начался разговор. В одном из голосов я узнала Наполеона, второй тоже был знакомым, но кому он конкретно принадлежит, вспомнить я не могла.

— Ты чего приперся? — спросил Подольский.

— Наполеон, у меня башка кругом идет. Баба нос сует везде! Ей-богу, она все разнюхает!

— А ты че такой опухший, бухаешь, что ли?