Грабители

— Сэр, у нас новые сведения, — голосом Саломеи заговорила рация полковника.

В настоящий момент «скауты» находились довольно далеко; пользуясь своими мощными оптическими средствами, они проводили разведку.

— Что там у вас? — спросил Вильямс, выдернув из кармана переговорное устройство. Монро видел, что у полковника дрожат руки.

— От городской черты к нам выдвигается противник. Этих тварей с ножами не видно, но пехоты сотни полторы…

— От какого города, голубушка? Ты бредишь! Там нет никакого города! — закричал полковник. — Нет и не должно быть!

— Увы, сэр. Он есть.

— Хорошо, — уже тише произнес Вильямс. — Продолжайте наблюдения.

Закончив разговор с лейтенантом Хафин, полковник ссутулился и направился к уложенным в длинный ряд телам погибших солдат, которых уже заканчивали укладывать их более удачливые товарищи.

Тем временем танкисты привезли на броне несколько трупов вражеских пехотинцев и сбросили их на землю.

Увидев трофеи, полковник подошел ближе, тела уже осматривал медик.

— Что скажешь, Бакстер? — спросил полковник.

— Определенно это люди, сэр, — не слишком уверенно заметил тот. — Темный цвет кожи вполне обычен, но… это не кожа в привычном нам понимании.

— А что же это?

— Похоже на кожу ящерицы. Такая же шершавая, и еще… — Бакстер разжал челюсти у мертвеца, и даже Монро понял, что такого количества острых клыков у людей не бывает.

— Понятно, — обронил Вильямс, хотя все запутывалось еще сильнее.

Солдаты, закончив свою неприятную работу, сгрудились вокруг.

— Так, ребята, — сказал полковник. — Если нас почти всех перерезали, это не означает, что мы теперь толпа. Сержанты есть?

Солдаты огляделись, выискивая знакомые лица, но сержантов среди них не оказалось.

— Капралы? — уже тише спросил Вильямс.

— Капрал Касагава, — сказал один боец и вышел вперед.

— Капрал Лансбергис, — шагнул второй.

— Отлично, капралы. Разделите людей на два взвода и принимайте командование. Немедленно организуйте охранные смены и выставьте часовых.

— Есть, сэр!

Вдалеке послышался стук автоматических пушек.

— Как обстановка, лейтенант Хафин? — тут же подключился полковник к рации.

— Ничего серьезного, сэр. Мы их отогнали, и они удрали обратно в город.

— Дался тебе этот город, Саломея, — с досадой произнес Вильямс.

— По карте здесь нет никакого города, сэр, — заметил Жак.

— Возможно, карта неверная.

— Как это неверная, сэр? Она утверждена картографическим отделом вооруженных сил. Там не делают ошибок, сэр!

— Лейтенант, заткнись, пожалуйста, — неожиданно попросил капитан Фарнбро, все еще сидящий на земле. — Нам всем сейчас нелегко, так что помолчи немного.

«О чем они говорят? — не понял Жак. — Наверное, я не понимаю чего-то очевидного и очень важного».

— Лучше скажи свое мнение о противнике как о солдате, — миролюбиво проговорил полковник и дотронулся ботинком до трупа.

— Ну что… Броня слабовата. От штурмовой винтовки не спасает. Шлем тоже никуда не годится, а вот карабин у него интересный.

Жак подобрал оружие и, открыв затвор, заглянул в магазин.

— Хлопушка очень серьезная, — продолжил он. — Калибр примерно двадцать два миллиметра. Ствол без нарезки. Толкающий заряд — жидкое топливо, впрыск форсункой.

— А что скажешь о пулях?

— Ничего, сэр. Определенно в них есть какая-то начинка, но вот какая — зажигательная или кумулятивная, определить не могу.

— От этих пуль на нашей броне здоровенные язвы остались, — заметил капитан-танкист Фарнбро. — Миллиметров десять в глубину. Серьезное оружие.

— Разрешите доложить, сэр… Посты выставлены, — сообщил подошедший капрал.

— Отлично, Касагава. А теперь снимайте людей с постов. Мы немедленно выступаем. — И, оглядев притихших солдат, полковник громко добавил:

— Пойдем пощупаем этот поганенький городишко! Вы не против, ребята? Говорят, в древности взятый город отдавали на разграбление воинам — на три дня…

Поймав себя на том, что говорит чушь, полковник замолчал.

Монро заметил, что Вильямс сильно изменился за последние часы. Осунулся и пожелтел.

«Наверное, это от ранения», — решил Жак. Ему было жаль полковника.

19

Втрое укороченная колонна двигалась по густой траве и оставляла в податливой земле глубокую колею. Грунтовые воды тут же заполняли все углубления, и в нее прыгали невесть откуда взявшиеся лягушки.

«Скауты» ушли еще дальше и теперь стояли на возвышенностях, прикрывая движение уцелевших танков.

На головной машине сидел полковник Вильямс, а рядом с ним находился Фарнбро, который, чтобы не упасть от головокружения, крепко держался за антенну и морщился, когда танк подпрыгивал на неровностях. Позади старших офицеров сидел Монро. Хотя он и считался заместителем полковника, но в такой ситуации опыт капитана Фарнбро значил гораздо больше.

Жак крепко сжимал винтовку и как мог объяснял новые для себя обстоятельства. Собственно, вариантов было немного — неправильная карта, сверхмощная маскировка противника и, пожалуй, больше ничего. Не найдя никакого объяснения, лейтенант окончательно запутался, а затем его мысли как-то сами собой перешли к Саломее.

Он все еще чувствовал обиду за тот издевательский рассказ об их свидании. Похоже, Саломея не делала из этого секрета. А еще он вспомнил, как она ответила на шутку полковника. Да, не очень-то правильно думать о девушке, которая ведет себя таким образом.

«Буду думать о Бонн», — сказал себе Жак. По крайней мере, так он мог хоть немножко отомстить Саломее. Огорчало лишь то, что сама виновница не догадывалась о его мести.

«Жестокая сука», — мысленно обругал ее Жак. Так, бывало, обзывал своих приятельниц его друг по военному колледжу Том Дивац. Где-то он сейчас? Последнее письмо от него пришло на базу с Канарского Кратера.

— Жестокая сука, — вслух произнес Жак и почувствовал себя немного легче. В конце концов он решил, что лучше обругать Саломею еще несколько раз, а о Бонн вовсе не думать. Она хоть и была симпатичной девушкой, но уж больно предсказуемой. С первого взгляда становилось ясно, что она «на все согласная» А вот Саломея, Салли… Она любила поиздеваться над своими поклонниками и этим привлекала их еще сильнее.

"Наверное, все мужчины мазохисты, — неожиданно подумал Жак. — Иначе зачем бы они сходили с ума из-за таких вот «саломей».