Грабители

— Самый главный? Тогда спросите мистера Филсберга, если он, конечно, захочет с вами разговаривать.

40

Как оказалось, само агентство было небольшим — всего десяток дверей, однако деньги здесь определенно водились. Свидетельством тому была и отделка коридора, и нежный спрей, добавляемый в систему воздухоочистки, и увесистая тропическая лиана, украшавшая одну из стен.

Царик остановился и втянул воздух ноздрями — запах денег становился все отчетливее.

— Но куда же нам идти? — спросил Фредди.

— Сейчас сориентируемся. Нужно войти в какую-нибудь комнату и спросить.

— Что спрашивать?

— Где мистер Филсберг.

— Тогда давай войдем. Например, сюда. — Фредди потянул за ручку, но дверь не подалась.

— Закрыто, — удивленно сказал он.

— Как это закрыто? Они обязаны ждать клиентов — каждый час, каждую минуту может прийти кто-то, кто принесет информационную бомбу.

Фредди видел, что, несмотря на внешнее проявление гнева, Царик продолжал трусить и возмущался только для того, чтобы прибавить себе решительности.

Неожиданно одна из дверей все же открылась, и в коридор вышел коротко стриженный мальчуган. Повернувшись к двум незнакомцам, мальчуган затянулся толстенной сигарой и вопросительно поднял брови. Теперь это существо больше походило на невысокого роста женщину со слаборазвитой грудью.

— Нам нужен мистер Филсберг… — робко начал Царик и после некоторого раздумья добавил: — Мисс…

— Тогда вы не по адресу, — с легкой хрипотцой профессионально курящего человека ответила женщина. — Я Зизи Стриж. Настоящее имя — Ксюглав…

— А я и так понял, что вы не Филсберг, — заговорил Михель, — потому что…

Но Ксюглав его тут же перебила, продолжив свой монолог, тяжелый, как траектория асфальтового катка.

— …ничто не может оторвать мастера Филсберга от воспитательного труда. На этот раз его жертва — Малыш Шварцвальд. Тема беседы: «наплевать на этические нормы при сборе ценной информации». Впрочем, вы и сами можете послушать. Это поучительно — уверяю вас.

С этими словами мисс по имени Ксюглав подошла к двери босса и приоткрыла ее, давая возможность Фредди и Михелю послушать поучительную беседу.

— Сосать! Сосать, я сказал! — запальчиво выкрикивал кто-то. — Добрался и сосать, как нефтяная скважина! Иначе нам крышка! Ты понял?

В ответ кто-то тихо всхлипнул.

— Ты должен возвращаться, как пчела в свой улей, насосавшись всякой гадости, которой мы торгуем. А он, видите ли, стал помогать пострадавшим! Да кто ты такой?! Ты врач?! Ты брат милосердия?! Ты хотя бы патологоанатом?!

— Нет, — всхлипнул Малыш Шварцвальд, — но они истекали кровью…

— Наплевать! Пусть сдохнут на твоих глазах, а ты должен заснять все это и принести сюда! Чем дольше они подыхают, тем дороже я продам эту запись! Это ты понимаешь!?

— Д-да…

— Ты репортер, папарацци, ты что угодно, только не человек! Что скажут твои коллеги, когда узнают, что ты получил медаль от муниципалитета! «За спасение на пожаре»! Какой позор! Выброси ее немедленно!

— Она у меня дома…

— Тогда иди домой прямо сейчас и выброси эту гадость! Все, уходи отсюда. Не могу тебя видеть. Уходи и помни — это было последнее предупреждение. Такие добытчики мне не нужны…

— Сейчас он выйдет, — произнесла Зизи Стриж голосом провидца.

И действительно, дверь приоткрылась и в коридор боком притиснулся молодой человек со светлой курчавой бородкой. Его глаза и нос были красными, а в руках он сжимал портативную камеру для трехмерной съемки.

— Малыш! — окликнула его Зизи. — Малыш, подойди сюда немедленно!

Молодой человек нехотя повиновался. Казалось, он знал, что его ожидает, но ничего не собирался делать для своей защиты.

Зизи подпрыгнула и отвесила несчастному Шварцвальду пощечину. Затем сделала еще один прыжок, и Шварцвальду досталась пара крепких оплеух.

Пораженные Царик и Чингис смотрели на это представление широко раскрытыми глазами.

Зизи Стриж прыгнула не менее десяти раз, но затем ее ноги ослабли, и она уже не могла ударить в полную силу. Тем не менее она оказалась на удивление прыгучей, что вообще свойственно собакам карликовых пород.

Видя, что больше он здесь не нужен, Малыш Шварцвальд ушел, а Зизи опустилась на пол возле стены. Ее лицо было красным, и она тяжело дышала.

— Ты слишком много куришь, — раздался голос мистера Филсберга, Он прозвучал так близко, что Царик невольно вскрикнул. — Сожалею, что напугал вас, господа. Невежливо получилось — извините. Однако я вас ждал, проходите, пожалуйста.

41

Филсберг плотно притворил за собой дверь и предложил гостям садиться. Они опустились в старомодные кресла, застланные клетчатыми пледами, и стали удивленно озираться.

Весь кабинет был оформлен в стиле жилища старой девы. Большие деревянные комоды, множество вышитых салфеток и абажур, имевший, впрочем, чисто декоративное назначение.

— Честно говоря, я ждал вас еще вчера, — сказал хозяин кабинета. Он сел за рабочий стол и, положив перед собой руки, внимательно посмотрел на раскрытые ладони. Затем перевел взгляд на своих гостей.

— Вчера мы не могли, — ответил Царик, удивляясь проницательности мистера Филсберга.

— Да, вчера мы еще не готовы были действовать, — подтвердил Фредди

— Я уважаю людей обстоятельных, хотя они порой кажутся мне нудными.

Филсберг нажал потайную кнопку, и из-под журнального столика выехал небольшой ящичек.

Ящичек подъехал к гостям и неожиданно раскрылся, предоставляя им возможность любоваться разложенными в ряд сигарами.

— Уго-щай-тесь… — проговорил ящичек и призывно затрепетал крышечками.

— Здорово, — восхищенно заулыбался Михель и, как человек не чуждый роскоши, потянулся за сигарой

— Это муляж, — предупредил его Филсберг. — И те, что слева, тоже муляж. Настоящие сигары только в середине.

Михель взял из середины. В сигарах он ничего не смыслил, и ему было все равно.

— А вы? — спросил Филсберг Чингиса.

— Спасибо, я не курю.

— Вот как? Может быть, травки? По пол-унции на брата, а? И разговор пойдет быстрее.

Филсберг улыбнулся, как профессиональный обольститель.