Грабители

Отбыв свой срок в холодных глубинах, плот, словно очнувшись от спячки, начал взлет к солнцу и теплому воздуху.

Угадав в нем угрозу, речные хищники бросились в стороны, а бревенчатый остров, исполненный величия, поднялся над неспокойными волнами.

Кислород жарким огнем обжег истощенные легкие Жака, и он, словно немая рыба, разевал рот, уставив раскрытые глаза на ослепительно белое солнце. Он уже снова жил, однако медлительный разум с трудом возвращался в привычное русло жизненного порядка.

— Кха-кха-кха! — послышалось над самым ухом Монро, и этот кашель извергавшего воду Тони Лутца вернул лейтенанта к прежним мыслям и ощущениям.

Рев стонущего водопада удалялся все дальше. Солнце грело, и глупые речные чайки бессмысленно носились над водой.

Потянув за веревку, Монро подтащил свое тело к тюку с вещами и, перевернувшись на живот, встал на колени.

— Я не верю, — сказал Ральф, отплевывая речную слизь, — я не верю, что мы все еще живы.

— Хо… Хос… мар, урюк ты ублюдский… — про-харкал Тони, — ты бы хоть почихал для приличия…

— Я и так намок, — промолвил проводник, пытаясь вставить на место соскочившее рулевое весло.

— Почему… Почему ты… не глотал воду? — спросил Монро с удивлением. В его словах звучали обвинительные нотки.

— Но я не хочу пить, — удивился Хосмар.

— Все в порядке, командир, — заступился за рулевого Ральф. — Просто ему задержать дыхание на полчаса — пара пустяков.

Несмотря на бледность, Ральф уже снова был готов к неприятностям. Его рука сжимала винтовку, а глаза перебегали от стены к стене.

— Здесь самое лучшее место, чтобы устроить засаду, — сказал он. — На случай, если нам повезет и мы проскочим водопад.

— А нам как раз повезло, — пролепетал Тони и снова изверг на бревна остатки прихваченной реки.

— Лейтенант, где твоя винтовка?! — хрипло прокричал Шапиро.

— Вот! — ответил Жак, выпутывая оружие из веревочных узлов.

Пока он это делал, Шапиро открыл огонь.

— Куда ты стреляешь, Ральф? — задал вопрос Монро, однако вид упавшего в реку тела снял все вопросы.

Монро выбрал свою сторону каньона и, встав на колено, стал ловить мишень в перекрестие прицела.

Оптика давала хорошее увеличение, и Жак увидел лицо своего врага.

Высокие скулы, — серая кожа и прищуренный взгляд. Противник тоже видел Монро и тоже целился в него, исходя затаенной ненавистью.

Лейтенант нажал курок первым. Его пуля взлетела на стену и опрокинула медлительного стрелка. Бедняга выронил ружье, и оно полетело вниз, ударяясь об острые выступы и срывая слабые камни.

— Келли, ты меня слышишь? — прорезался вдруг голос из другого мира. — Как у тебя на флангах?

Не помня себя от волнения, Жак выхватил рацию и в исступлении заорал что было сил:

— На флангах все нормально! Докладывает Келли! Все хорошо, мать вашу! Все хорошо!

80

Поняв, что турган Мадраху боится их по-настоящему, полковник Вильямс почувствовал себя увереннее. Его солдатам было выделено два добротных одноэтажных дома, жителей которых в спешном порядке куда-то переселили. Платяные шкафы были пусты, однако вся обстановка и кухонная утварь оставалась на месте. Плюс ко всему в распоряжении Вильямса оказались два больших сарая, где раньше содержали ездовых лабухов. Мадраху пообещал поставить полковнику любое необходимое количество этих животных, но тот отказался.

Однако одним из самых приятных сюрпризов в новом жилье оказались бани. Это были комнатки с деревянными лавками и стенами, выложенными каменной плиткой. Кранов в парных не было, и вода подавалась в небольшую ванну, где, видимо, поочередно и должны были ополаскиваться купающиеся.

Саломее Хафин и Бони Клейст тут же предоставили в распоряжение одну из таких моечных.

Печи для нагрева воды стояли на чердаках, и солдаты не мешкая приступили к их растопке. К счастью, таскать воду не требовалось. В городе существовал обычный водопровод, и холодной воды оказалось в избытке.

Несмотря на теплый прием, пять бойцов отряда занимались охраной усадеб, а пара «скаутов», стоявших за оградой, оказывала им молчаливую поддержку.

Силуэты этих великанов были видны издалека, напоминая о силе и могуществе гостей города Люктинга.

— Ну как тебе водичка? — спросил Вильямс у рядового Позница, когда тот, красный от жара, выбрался из парилки.

— У-у! Смерть, а не баня, сэр! Еще бы пивка или хоть колы холодненькой!

Позниц сделал несколько глубоких вдохов и снова скрылся в раскаленной парной.

Вильямс постоял, потоптался на месте и, ощупав свой колючий подбородок, стал решительно раздеваться и складывать вещи на скамью. Лежавшие тут же стопки белых простынь предназначались в качестве средства защиты. Полковник взял себе одну, накрыл ею голову и решительно толкнул маленькую дверь.

Волна удушающего парного жара накатилась сверху, и Вильямс быстро сел на пол, чтобы не свалиться сразу. И, лишь немного пообвыкнув и оглядевшись, он осторожно пополз вдоль стены туда, где в двух ваннах была горячая и холодная вода.

— Вам помочь, сэр? — узнав командира в клубах пара, спросил один из солдат.

— Да, плесни для начала холодненькой, — попросил Вильямс и с удовольствием принял освежающий поток, которым его окатил солдат.

Отлетевшие брызги зашипели на раскаленных стенах, и Вильямс понял, откуда здесь такое пекло. В солдатских банях топили довольно жарко, но такого ему еще не случалось испытывать.

«Должно быть, жители Люктинга крепкие ребята, коли любят такую температуру», — подумал полковник, кряхтя от накатывавшегося жара.

— Может, пройтись по спине веничком? — предложил Позниц, показывая охапку каких-то мокрых веток.

Вильямс слышал, что были любители и таких экспериментов, но он считал их мазохистами, поскольку бить себя в довершение к такой жаре — просто самоубийство.

— Нет, спасибо. Дайте лучше шампунь… — попросил полковник.

— У горячей стены нельзя, сэр. Идите в «холодный» угол, там и шампунь есть.

С этими словами Позниц улегся на деревянную скамью, а второй солдат стал с остервенением хлестать его по спине.