Граф Орлов и мелкий фюрер

– А там живут Анины шиншиллы, - сказал Андрей Анатольевич, указывая на эту самую клетку.

– Они уже больше мамины, чем мои, - заметила девушка, проводя рукой по металлическим прутьям. Пушистые зверьки спали в гамаке, свернувшись двумя хвостатыми клубками.

– Ну а что ж ты хотела, второй раз от них уезжаешь, - иронично напомнил Ане отец.

Александр зацепился мыслями за слово “второй”. Один раз это понятно, университет, а что было ещё?

– А куда ещё ты уезжала?
– негромко спросил Александр, наклонившись к Аниной голове.

Андрей Анатольевич несмотря на его ухищрения вопрос услышал. Он сначала свёл брови к переносице, затем поднял максимально близко к волосам, сморщив лоб.

– Аня, ты не рассказывала Александру про поездку в Китай?
– удивился хозяин дома и тут же пояснил для гостя: - Она у нас десятый класс в Даляне отучилась. Потом вернулась, не смогла далеко от дома, - Андрей Анатольевич подошёл к дочери приобнял за плечи и быстро провёл ладонью по её руке, как кошку погладил.

Аня обернулась к Александру, и её взгляд стал настолько виноватым, что казалось, вот-вот расплачется. Немую сцену прервало шебуршение на чердаке. Андрей Анатольевич быстро поднялся наверх с возгласом “И тут идёт страшный лев!”. Мальчишки ответили радостным визгом.

– Прости, - пролепетала Аня.
– Я боялась, что ты начнёшь считать меня избалованной дурочкой богатых родителей. Ты просто о наших девочках с курса отзываешься с таким пренебрежением, мол, сами ничего не добились, сидят на шее у родителей… А я ведь тоже сама ничего не добилась, мне всегда во всём помогали, разрабатывали пальцы, нанимали репетиторов, водили к психологам… Ты видишь, мои родители простые люди, и я тоже, просто я… не такая смелая… - Александр шагнул к девушке, прижал её к себе, безжалостно давя своими объятиями нелепые страхи, родившиеся из мелочей. Аня от полноты чувств всё-таки расплакалась.
– Я боялась, - всхлипывала она, - что ты будешь ко мне относиться, как к ним. Я тебя не обманывала никогда, просто про Китай не договорила. И ещё про поездки с родителями.

Аня крепко обнимала Александра и никак не могла остановить поток слёз. Ей было горько и стыдно, особенно за своё детское поведение вот сейчас. От мыслей о том, что о ней сейчас думает мужчина, становилось ещё хуже, и глаза увлажнялись по новой.

– Кажется, у нас с тобой сегодня будет вечер откровений, - подытожил Александр, думая, что тоже задолжал Ане немало историй из своего прошлого. Аня - девочка неглупая и всегда всем интересуется, так почему же об этом не спросила?

Аня угукнула и потопала умываться. Извинилась за истерику, заработала несильный шлепок по мягкому месту за то, что “говорит всякие глупости”. Её папа застрял с детишками, и Александр предложил спуститься к Елене Викторовне. Аня согласилась, потому что маме нужно было помочь.

Елена Викторовна поставила новообретённых помощников резать овощи и доброжелательно расспрашивала Александра о его жизни. Мужчина отвечал легко и открыто, шутил и потихоньку расслаблялся. Как выяснилось, зря. После вкусного обеда представительницы слабого пола стали убирать со стола посуду, дети убежали охотиться на Вия. Андрей Анатольевич отозвал Александра в свой кабинет. Закрыв дверь, он по-деловому предложил гостю присесть за письменный стол и сам опустился в кресло напротив. В одну секунду этот мужчина из энергичного и позитивного человечка перевоплотился в опасного зверя, внушающего страх и уважение. Он словно стал выше и шире в плечах, его взгляд снова стал пронзительным и цепким, а губы сжались в линию. Каре-зелёные глаза, так похожие и непохожие на Анины своей мудростью и жёсткостью, буквально сканировали Александра. Как он там говорил, “страшный лев”? О да, хищная зверюга, которая успешно строит из себя домашнего котёночка. Он умеет громко урчать и ластиться под ласкающие руки, ну чужаку он хваталки по плечи оторвёт, а за родных ещё и глотку перегрызёт для верности. У Александра даже на мгновение не промелькнуло в голове простое соотношение физических сил и габаритов. Да, он выше, он моложе, но холодные глаза старого льва говорили: “Только рыпнись”. Нет, Андрей Анатольевич не сделает ничего плохого - дочка расстроится. Но заломает на раз и к семье на пулемётный выстрел не подпустит. Слишком много потерь отражалось в хрусталиках подслеповатых глаз.

– Какие планы у вас относительно моей дочери?
– без предисловий спросил Андрей Анатольевич.

– Я предложил ей ко мне переехать, - честно ответил Александр.

– Это вы молоде-е-ец, - протянул старый лев.
– Я не отрицаю, что могу быть излишне старомодным. Но в моё время сначала предлагали руку и сердце, - он сложил руки на столе и продолжил буравить оппонента тяжёлым взглядом.

– Я считаю, что мы оба ещё не готовы к такому шагу, - произнёс Александр, стараясь не опускать глаз и даже не моргать.

– А спать вместе вы уже готовы?
– выплюнул Андрей Анатольевич, не меняя своего враждебно-делового тона.

– Спать вместе мы будем тогда, когда будет готова Аня, - отрезал обвиняемый. Лев придвинулся к столу вплотную, будто готовясь к прыжку.

– А то ты не видишь, как ей дорог. Ты попросишь, она согласится, - Андрей Анатольевич заговорил тише, но оттого ещё более пугающе.

– Вы плохо знаете свою дочь, - ровно возразил Александр.

– Моя дочь с двенадцати лет пишет такие стихи о любви, что у меня сердце разрывается, - сказал мудрый лев совсем тихо.
– А что о ней знаешь ты? Ты не знал даже о Китае.

– Она побоялась мне говорить, и это моя вина, - спокойно согласился Александр.
– Поэтому я не предлагаю ей выйти за меня. Мы оба ещё не готовы. Я не до конца знаю её, она тоже знает обо мне не всё. Она никогда не пробовала жить с кем-то как пара. Она не знает, что это такое. И лучше нам спокойно разойтись в случае чего, чем со скандалом разводиться.
– Андрей Анатольевич, - Александр тоже склонился над столом.
– От меня как-то сбежала любимая со всеми моими сбережениями. Я знаю, что такое предательство. Я не обижу вашу дочь.

Лев продолжал смотреть на своего визави, не двигаясь. Александр чувствовал себя так, будто его вывернули наизнанку и завернули обратно. Наконец Андрей Анатольевич заставил себя вернуться к амплуа доброго дяденьки, у которого в кармане обязательно найдутся конфеты для детишек. Он выдохнул, расслабился и попытался устало улыбнуться.

– Я желаю ей счастья, понимаете, Александр?
– заговорил мужчина без прежней стали в голосе.
– У нашей старшей дочери, как видите, не получилось, и я чувствую в этом свою вину. У неё чудесные детки, и это я виноват в том, что они растут без матери. Что они ей сейчас не нужны. А потом будет поздно. И я полжизни бы отдал, чтобы всё изменить. И ещё полжизни, чтобы не повторить. Вы понимаете, Александр?

Александр не слишком понимал, при чём здесь Катерина, о которой он знал только по Аниным устным описаниям и фотографии, но из уважения к чужой боли, к незаживающей ране он сказал:

– Отлично понимаю, Андрей Анатольевич, - и протянул руку для рукопожатия.

***

Выходя из кабинета, Александр поймал два обеспокоенных взгляда из кухни. Кивнул Елене Викторовне и подмигнул Ане. Остаток дня пролетел суетно: все вышли на улицу гулять, Адреи, большой и маленький, устроили перестрелку снежками, Маркуша подключился к ним, как только Алёна (так почему-то в семейном кругу называли Елену Викторовну) надела ему варежки. Аня смотрела на них и липла к маме так, что и гвоздодёром не оттянешь. Александр сжимал её ладошку и переводил взгляд с бесящейся троицы на умилённую парочку. Это было… странно. Эти люди были, как мозаика, из которой собиралось эксклюзивное создание по имени Анна. Рассудительность и приятный голос от матери, от неё же каштановый цвет волос и милые губки бантиком. Жёсткость суждений, любовь к Высоцкому и черты лица - кусочек папы. Маркуша так же любил обниматься и терялся порой даже в собственных игрушках, а маленький Андрей был таким же солнечным и весёлым. Вот самые важные люди в Аниной жизни. А теперь ещё он, Александр. От этой догадки стало легко и одновременно очень тяжело. Мужчина хорошо помнил, как Аня рассказывала ему о том, как у неё началась война с деревенскими мальчишками просто из-за того, что один ей солгал. И ведь солгал безобидно, просто хотел подольше погулять на улице с весёлой девочкой… Аня говорила об этом со смехом и стыдом, но на деле ничего не изменилось. Разве что, войны не будет. Поднимется железный занавес, и никто его не опустит. А если и опустят, так поведут под нехилым конвоем.

К бабушке с дедушкой решили сегодня не идти, потому что дети извалялись в снегу, и Марк засопливил. За ужином Александр продолжил свои поиски деталей от мозаики и находил всё больше и больше. Уже совсем вечером глава семейства ушёл читать детям на ночь, Аня, Елена Викторовна и Александр пили чай на кухне.

– Вам стелить на третьем этаже или в кабинете?
– поинтересовалась Елена.

– В кабинете, - Александр так устал за день от всяких проверок, что возможность не подниматься по лестницам была истинным счастьем.