Графиня Харель

— Почему ты здесь?

Девушка побледнела, а я заступилась за подругу:

— Линетта — моя подруга и пришла ко мне!

Теперь на меня уставились удивленные взгляды всех присутствующих. Линетта же благоразумно молчала.

Ректор заскрипел зубами.

— С этого дня общайтесь не в общежитии команды!

— Почему? — задала я спокойно вопрос и возразила: — Устав академии мы не нарушаем, девушкам не запрещено общаться межу собой!

— Лея, — прорычал ректор, — не советую лезть в наши семейные дела!

Линетта всхлипнув, выбежала из гостиной, хлопнув дверью. А мне стало обидно за девушку, которой и так было не легко, а тут еще и родственник на нее кричит при всех. Нет, чтоб разобраться спокойно тет-а-тет.

— А я и не лезу! Линетта здесь обычная адептка! Мы ничего не нарушаем! Она такая же, как все и ничем не отличается от меня. Вы же сами ей это постоянно подчеркиваете!

— Не сравнивайте себя с моей племянницей! Вы другая! Вы талантливы, способны учиться, и вам есть куда расти, а Линетта здесь только из-за своих амбиций!

От этих слов я замерла. А потом меня накрыло яростное возмущение и злость:

— Уважаемый лорд-ректор… — начала я тихо с нарастающим под эмоциями голосом, в пылу чувств даже шагнув навстречу главе академии. — Я — другая, потому что меня воспитывали отец и дядя, которым я не была безразлична! Которые научили меня защищаться, а не оставались в стороне! Может Линетта ищет общество там, где чувствует себя личностью и нужным человеком, а не просто герцогской дочерью? Я другая, потому что мне было к кому обратиться за советом и поддержкой?! И ее получить несмотря ни на что?! Вы знаете, что Линетту задевают и унижают, но ничего не сделали, чтобы это прекратить! Развели в академии бардак, своей политикой невмешательства! Вы не подумали, что если бы у ее не было проблем, она могла бы учиться по-другому? Вы ужасный для нее дядя, лорд Сенье! И мне отвратительны!

Я наступала на ректора глядя прямо в глаза и тыча пальцем в грудь.

— Не забывайтесь, адептка! — угрожающе прошипел ректор, поняв, что от моего напора даже вынужден отступить.

— А сейчас не учебное время, лорд-ректор! — я также повысила голос. — И сейчас я не адептка, а подруга вашей племянницы, которой не все равно, что с ней происходит! И знаете, что…

Я кинулась к столу, схватила чертеж проклятия, и вернувшись насильно сунула его в руки ректора.

— Возьмите это… а когда будете анализировать, подумайте, что этой схемы сейчас бы не было, если бы меня воспитывал такой родственник как вы!

Лорд Сенье сдерживался изо всех сил. Его гневно сверкающие глаза и покрасневшее лицо, выдавали тот уровень бешенства, что он испытывал. Но наконец, взяв себя в руки, с раздражением разравнял листок, мельком оценил схему на нем, бросил сквозь зубы «спасибо», развернулся и, чеканя шаг ушел. Дверь хлопнула в очередной раз, так, что затрещала рама.

Я выдохнула, эмоции захлестывали меня, и нужно было успокоиться. Повернулась к команде. Парни стояли молча, рассматривая меня: Тирел задумчиво, Корин с интересом, Стомиан — осуждением, а Элдрин восхищением в сверкающих, будто бриллианты итилиена, глазах.

— Крошка, ты мне нравишься! — объявил, посмеиваясь дроу. — Ты первая, кто в этой академии отчитывал и посмел орать на ректора. И знаешь… кажется, он впечатлился!

Я подошла ближе к нему. Смотреть в глаза дроу снизу-вверх было неудобно, но иначе этот эльф-тролль не поймет того, что я хотела ему сейчас сказать:

— Элдрин, я тебя предупреждаю: на каждую мерзкую выходку — я отвечу! Если еще раз позволишь себе… пытаться запугать меня, или еще что-нибудь подобное…

Дроу отступил, подняв примирительно руки вверх.

— Крошка, я все понял! — сказал он, улыбаясь во все клыки. — Обещаю — не повторится. Так, меня даже мама бы не отчитала. Не горю желанием попасть под «горячую руку».

— И не называй меня «крошкой», остроухий!

Схватила со стола за хвост труп тенакийской выти, бросила Тирелу:

— Идем препарировать «крысу», а то могу передумать через полминуты, и не поделюсь ингредиентами! Женщины, как знаешь, весьма эмоциональны и переменчивы, у нас быстро решения меняются в зависимости от настроения. А мне его только что весьма подпортили!

Стремительно зашагала в сторону лаборатории. Обрадованный Тирел, подхватился и побежал за мной.

— Лея, уже иду!

В лаборатории достала поддоны, инструменты, подготовила все для предстоящей работы. Вампир присел на высокий стул и угрюмо наблюдал за мной, барабаня длинными острыми ногтями по столешнице. Приготовления к работе успокоили меня. И я погрузилась в процесс, орудуя пинцетом и скальпелем.

Положила трупик на поддон. Приступила к снятию шкурки. Шкура выти была очень прочной и гладкой, разрезалась с трудом, и у торговцев встречалась тоже редко. Ее потом следовало растянуть на специальном станке, чтоб высушить и отдать кожевнику на выделку. Рукам в перчатках из нее не страшен был даже драконий огонь. Пока я снимала шкурку, Тирел рассматривал расставленные по лаборатории мною банки и инструменты.

— У тебя хороший артефакторский набор, — заметил он.

— Угу, — не отрывалась я от работы, как раз аккуратно отделяя шкуру на лапках.

— Где купила?

— В наследство досталось, — ответила механически.

Тирел подошел ко мне и забрал скальпель:

— Давай сам, а то еще порежешься, — и просто пересадил меня на соседний стул, продолжая начатое. Я не возражала, помыла руки и села обратно. Работал он на порядок быстрей меня. Я залюбовалась уверенными и профессиональными движениями изящных кистей рук.

— Где вы ее достали? — полюбопытствовала я, имея ввиду тенакийскую выть.

— У грифона еле отобрали. Гонялись по небу за ним полчаса со Стомианом. А вот где грифон взял — не подскажу. Мы не успели его расспросить. Он так был возмущен потерей ужина, что пришлось спасаться бегством.

Тирел закончил снимать шкуру, нашел где-то на верхних полках станок, и закрепил на нем прищепками, оставляя высыхать. Приступил к отделению когтей, потом зубов и в конце глаз.

— Аккуратнее, Тирел, пожалуйста! — взмолилась я. — Все остальное забирай, мне нужны только глаза.

Вампир, не отрываясь от работы хмыкнул:

— А ты не жадная… Не бойся, все сделаю как надо.

Через несколько минут работа была закончена. А парень начал ковыряться в кишках, вскрыв брюшную полость. Я поместила глаза в специальный раствор, который пропитает их, и они затвердеют, и вернулась к столу. Кишки воняли отвратительно, и я закрыла нос рукой, но не ушла. Было интересно, что же там лекарь ищет? Из желудка он достал мелкие камешки, промыл их и положил на отдельный поддон. И пока заклинанием уничтожал остатки тушки, я с интересом рассматривала находку. Парень вымыл поддон, инструмент и руки.