Графиня поневоле

К тому времени как мы достигли замка, я чувствовала себя совсем вымотанной, предвидя приближение приступа морской болезни. И крайне не хотела извергнуть содержимое своего желудка на камзол мужа. Хотя, с другой стороны, было бы весело, наверное, посмотреть на выражение его лица при этом! Бьюсь об заклад, вся скука с его физиономии моментально бы слетела!

Но карета уже останавливалась. Дверца открылась, и кто-то снаружи протянул мне руку. Я оперлась на нее и вышла. Затем задрала голову: замок Сангиан поражал воображение. Величественный, высоченный, он как будто пронзал своими шпилями и башенками небо. Однако ему явно требовался ремонт: многие башенки зияли черными провалами окон, а старинные камни тут и там норовили отвалиться. Вокруг замка рос густой темный лес, а впереди располагался слегка запущенный сад с цветами и фруктовыми деревьями. Дорога здесь была одна, по которой мы прибыли.

— Ну и глушь, — мелькнула у меня мысль. — Эта Синяя Борода может что угодно сделать здесь со мной, и никто не хватится!

Тем не менее я не могла не заметить, насколько красив замок.

Поднимались по ступеням мы отдельно: граф не соизволил подать мне руки. Теперь, когда людских глаз вокруг не было, он мог обращаться со мной как угодно пренебрежительно. Но мне было все равно. Я потерплю, два месяца это немного, а потом покину этого надутого сноба и его обветшалый домик в деревне.

— Добро пожаловать граф и графиня. Обед подан, — произнес лакей, едва я переступила порог замка вслед за графом.

Я огляделась. Жилище могло похвастать следами роскоши было: помпезными статуями в нишах, гобеленами, картинами и полувыцветшими, зато многочисленными коврами. Во всем чувствовалась очевидная печать запустения. Как будто граф никогда не делал тут ремонт.

— На обеде будет кто-нибудь кроме нас? — уточнила я у графа.

— Нет, только мы, — насмешливо ответил он. — А что, вы хотели свадебный пир? Желаете повеселиться?

— Нет, — я пожала плечами. —Просто если более никого не будет, тогда я, пожалуй, переоденусь во что-то более удобное.

Граф окинул меня взглядом, от которого у меня мурашки побежали по коже. Взгляд его кристально-голубых глаз скользнул по моему лицу, спустился в декольте, охватил всю фигуру… Потом, словно очнувшись, он снова насмешливо скривил губы:

— Ваши покои наверху, Ганс покажет!

С этими словами граф отвернулся от меня и прошел в дверь справа от холла. Я же отправилась вслед за лакеем, которого звали Ганс, вверх по скрипучей широкой лестнице с мраморными ступеньками.

Мои «покои», как их назвал граф, располагались на втором этаже и представляли собой три небольших комнатушки. Если честно, в доме Октавия я жила в куда большей роскоши. Здесь же мне предлагалось следующее: маленькая спаленка в самом конце анфилады, лишенная отдельной гардеробной. В спальне стоял огромный трехстворчатый шкаф времен царя Гороха, туалетный столик и кушетка возле окна. Дверца в задней части спальни вела в ванную комнату — скромную, но имеющую все необходимое.

Средней проходной комнаткой был небольшой кабинет с письменным столом и креслом. Ну а первой в череде комнат была миниатюрная гостиная с единственным диванчиком, парочкой зеркал и журнальных столиком. Из этой комнаты был выход на балкон.

Услужливый Ганс открыл предо мной все двери и все показал.

— Скоро прибудет моя служанка, Лея, — поблагодарила я его кивком. — Для нее тож необходима будет комната.

— Не беспокойтесь, госпожа, — почтительно склонил голову лакей. — Ваша горничная будет жить внизу, где живут все слуги.

Затем Ганс показал мне тюки, лежавшие кучей в углу гостиной.

— Ваш гардероб, госпожа, — пояснил он. — Прибыл вчера поздно вечером. Еще ничего не распаковывали, уж извините.

— Ничего, сами справимся.

Кивнув, Ганс покинул комнату. Я же, найдя в письменном столе ножницы, принялась остервенело рыться в тюках, разыскивая домашнюю одежду. Свадебное платье, хоть и очень красивое, успело изрядно мне надоесть. Корсаж было очень тугой, а белые цветы, пришитые поверх мягкого бархата, безбожно кололись.

В первом тюке обнаружилось нижнее белье, во втором — вечерние наряды. Наконец третий тюк оказался с уловом. И вскоре я вытащила наружу мягкое домашнее платье с розовыми цветами на нежном сером фоне, с удовольствием облачившись в него.

Обедать мне пришлось в одиночестве, так как по словам Ганса, его сиятельство предпочел трапезничать в своем кабинете. Меня это чуть задело, но я решила не обращать особого внимания на поведение мужа. Какая мне разница, чем он занят, ведь понятно уже, что моя предшественница ему изрядно насолила.

После обеда появилась Лея, и дела пошли веселее. Вместе мы распаковали остальные тюки и забили массивный шкаф моими нарядами. Когда работа подошла к концу, Лея, утирая пот со лба, сказала:

— Уж не знаю, в чем дело, госпожа. Но вы и впрямь стали другой. Как будто вместо вас другая Арида явилась.

Я с усмешкой подумала, что она, как никогда была близка к правде. И решила взять Лею с собой, когда отмотаю свой срок в замке.

Глава 8

Арида Белль Эро Фонт Сангиан

— Господин Сангиан просит вас с ним поужинать, — голос Ганса звучал буднично, но сам смысл слов…

Я вздрогнула от неожиданности, и брови мои удивленно оползли вверх. Прошла уже неделя, и вот наконец-то муж вспомнил, что женился.

Эту неделю мы с Леей провели спокойно. На третий после свадьбы день явился Трисмегист, вручил мне запас лекарств и протянул желтоватый конверт. Дрожащими руками я вскрыла его и увидела выписку о том, что Беликова Елена Павловна поступила на лечение в ведущую эндокринологическую клинику Мюнхена. И на сегодняшний день прогресс лечения налицо.

Едва я дочитала, выписка рассыпалась прямо у меня в руках, как будто ей было тысяча лет. Вскоре от весточки из прежнего мира не осталось и следа.

Но от сердца у меня уже отлегло: мать выздоровеет, денег на лечение хватит, а раз она уже в клинике, можно не волноваться. Под присмотром квалифицированных врачей она в полной безопасности. И вдали от мужа с новой дочкой, помрачнев, подумала я.

Графа я всю неделю видела, он никаким образом не давал о себе знать. Я вообще подозревала, что его нет в замке. Вероятно, развлекается в ближайшем борделе или где тут принято развлекаться аристократам, рассеянно размышляла я вечерами. И не то, чтобы мне хотелось, чтобы он был рядом, вовсе нет. Ненависть в его глазах и яд в речах — совсем не те вещи, которые приятно ощущать. Просто… Да я и сама не знала, почему мысль о вероятных развлечениях графа была мне так неприятна.