Графиня поневоле

Все это время спокойно сидевшая Аола вдруг подняла голову, посмотрела на Грега своими странными глазами и улыбнулась.

— Сегодня Марта слишком туго затянула шнуровку на платье. Это такое мученье, милый, — тихо шепнула щекоча дыханием ухо, и запуская по спине целый рой мурашек. — Ты же не бросишь меня в столь затруднительном положении?

Она перекинула массу волос на грудь и, не слезая с коленей, повернулась к мужу спиной. Шнуровка тут же была распутана, а платье спущено с плеч.

— Счастье мое, — он, не спеша, покрывал сливочные плечи жены поцелуями, наслаждаясь вкусом чуть позолоченной солнцем кожи. Запустив руки под коротенькую тонкую сорочку, легонько коснулся сосков, собирающихся под его пальцами твердыми горошинами.

Аола изогнулась, закинула руки за голову, обнимая своего мужчину, потянулась за поцелуем.

— Сними его! — она не просила, приказывала.

Не требуя пояснений, он потянул платье, запутавшись в подоле, и, поминая всех демонов, победил таки своенравную тряпку. Грег с удовольствием оглядел жену, на которой из одежды остались только короткая нижняя сорочка, чулочки да панталончики, и тут же запустил руку в украшенные трогательными оборочками штанишки, убеждаясь, что не только он скучал эти три дня.

— Грег!

Как же он любил этот не то просящий, не то требовательный крик жены. Он был и наградой и доказательством того, что его хотят, и признанием того, что Аола готова покорять и покоряться, отдавая всю себя любимому. Панталончики легкими лоскутками спланировали на пол, и нетерпеливая красавица, почти теряя сознание от удовольствия опустилась на вздыбленное достоинство супруга.

Так Кас и застал их. Сидящий в кресле, полностью одетый гигант, сжимающий в объятиях хрупкую девичью фигурку, одетую в полупрозрачную рубашку и чулочки.

* * *

— Так, так, так, значит пока хвостатый шантажист требовал с меня опустошить семейный сейф, вы здесь без меня развлекались, — Кастерс не мог отвести глаз от довольной Аолы. Румяная, с шалыми глазами и припухшими губками, она откинулась на грудь Грега, бесстыдно закинув одну ножку на сиденье, а другую на подлокотник кресла. — Сладкая моя девочка, — он подхватил пискнувшую жену на руки, — тебе просто необходимо в ванную. Ну же, не отворачивайся, красавица, не хмурь брови, — через плечо он глянул на замершего словно хищник перед броском некроманта, посылая тому успокаивающий знак.

Грег скептически хмыкнул, но остался на месте, позволяя рыжему утащить их общее сокровище.

— Сейчас быстренько наполним ванну…

— Душ!

— Что, сладкая?

— Я говорю, что хочу принять душ, — Иришка сердито уставилась на рыжего.

— Не вижу никаких проблем, — Касу было море по колено. Он усадил свою маркизу на кушетку и деловито принялся раздеваться, не прекращая беседу. — Я многое должен сказать тебе.

— Кас, а для этого обязательно нужно снимать штаны? — она самым внимательным образом наблюдала за мужским стриптизом. — Тебе подштанники на мозг давят? Не дают возможности собраться с мыслями?

Рыжий замер на несколько мгновений, а потом решительно потянул вниз очередные шелковые безумно яркие трусы.

— Я и правда сегодня повел себя не лучшим образом, — он присел рядом с женой и принялся стягивать с нее чулок. — Почему-то рядом с тобой куда-то испаряются вся моя сдержанность и рассудительность вместе со здравым смыслом, — он потянулся за вторым чулочком.

— Получается, что тебе нужно как можно реже общаться со мной.

— Ты так сильно на меня обиделась? — Кас ловко избавил супругу от сорочки, подхватил на руки и понес в угол ванной комнаты, где к давнему удивлению Иришки была выгорожена душевая кабина.

— А как по-твоему я должна реагировать на эти световые эффекты? А наставнице я как теперь в глаза буду смотреть? Ты о чем думал?

Теплые струи воды обрушились сверху, заставляя ее замолчать. Рыжий сосредоточенно мыл Аолу, сжав зубы так, что желваки ходили под кожей.

— Хочешь знать о чем я думал? — в карих глазах словно тлели угли.

— Кас, успокойся, пожалуйста, — она положила руки на его напряженные плечи, — а то мне кажется, что от тебя сейчас пар повалит.

— А? — он удивленно моргнул, прогоняя огненные сполохи из глаз. — Я тебя напугал?

— Ты был похож на закипающий чайник, — Иришка невозмутимо принялась расплетать мужнину косу. — Дай мне шампунь.

— Зачем?

— Буду тебя бестолкового пытать, — она намылила рыжую шевелюру.

— Ай, в глаза попало!

— Так и было задумано, — она тщательно промывала длинные волосы Каса. — Как ты мог так меня опозорить, а? Нашел к чему ревновать! — услышав отчетливое рычание, стукнула мужа по спине. — Это было в другой жизни, с совершенно другой женщиной, которая к тому же была замужем.

— Жаль, что я не могу убить этого мужа! — он откинул мокрые пряди от лица.

— Второй раз мылить будем? — Иришка многозначительно потрясла флаконом перед самым носом благоверного и, дождавшись отрицательного мотания головы из стороны в сторону, спросила. — У тебя волосы после мытья сильно путаются? Очень? Это хорошо, я жду не дождусь, когда можно будет их расчесать.

— А ты оказывается злюка, — непонятно с чего развеселился рыжий и потянулся обнять, но хорошо намыленная супруга ловко ускользнула и показала язык. — Ну не вредничай, сладкая, — он попытался зажать Аолу в уголке.

— Я обиделась между прочим, — был поставлен в известность Кас после того, как маркиза проскочила у него под рукой.

— Давай мириться, — теперь он наступал по всем правилам военной науки, не давая своей очаровательной противнице ни малейшего шанса на отступление.

Та, впрочем, и не думала спасаться бегством. Вместо этого Иришка потянула на себя душевую насадку и направила поток теплой воды на мужа.

— Ай, все сдаюсь, — Кас поднял руки и, дождавшись, когда она потеряет бдительность, поймал в объятия смеющуюся красавицу. — Все, ты теперь моя военная добыча, — он спускался поцелуями по лилейной шее. — А значит должна покориться, — чуть прикусил кожу над ключицей, тут же целуя.

— Ты меня обманул, — у нее начало сбиваться дыхание,

— Это была военная хитрость, — Кастерс подхватил свое нежданное счастье под попу, прижимая к стене, и с радостью почувствовал, как ее ножки обхватили его поясницу. — Я так соскучился, — честно признался рыжий, прежде чем его губы сомкнулись вокруг нежно-розового соска чуть увеличившейся груди Аолы.

— Давай мириться, а? — он заглянул в шалые серо-зеленые глаза.

— Давай, — она облизнула пухлую нижнюю губу, — только сделай так еще.