Грани игры. Исповедь

Скинула одежду и встала под теплый душ. Жгучие слезы смешивались и смывались потоками воды. Покачнувшись, спиной вжалась в стенку и медленно скользила по ней спиной. Я присела на кафельную плитку и руками обхватила ноги. Наклонив голову к коленям, закрыла глаза и вновь прожила ужасные полчаса этого вечера, которые изменили мою жизнь.

Я не могла до сих пор прийти в себя оттого, что услышала за теми дверями. В голове до сих пор раз за разом прокручивался разговор со Златой. Меня словно распяли на кресте. Один гвоздь забили в запястье новостью о том, что Игорь мой сводный брат, а второй – Милена беременна от него и они развлекались в соседнем номере. Самым мерзким было то, что Игорь повторил поступок Влада. Неимоверная тяжесть в груди, будто камень, утягивала на глубокое безжизненное дно океана моей судьбы. Израненное в прошлом сердце получило новые увечья. Дядя оказался прав – мои крылья догорают в черном пламени.

Все, Вика, соберись. Ты больше не позволишь истязать себя. Покровский не должен ни о чем догадаться.

Завтра все закончится!

Упираясь ладонями о стену я медленно поднялась на ноги и закрыла воду.

Когда вышла из душа, пытаясь прийти в себя, услышала шум со стороны террасы. Я быстро накинула махровый халат на влажное голое тело и выбежала из ванной. Игорь крушил все, что попадалось ему под руку.

Разбитый стеклянный стол погружался в бассейн, по декоративной каменной стене стекали капли виски, везде валялись осколки стекла.

– Что ты творишь?! – из последних сил крикнула я.

– Я ненавижу ее. Как так можно было поступить? Я настолько морально выжат, столько отстрадал! – во всю глотку орал муж о «воскресшей» сестре. – Почему она так жестоко поступила со мной?! – он нервно ходил из стороны в сторону, словно дикий зверь по клетке.

– Игорь, успокойся. Вы завтра обо всем спокойно поговорите… – я встала на пути мужа и обхватила ладонями лицо. Его изумрудные глаза горели диким пламенем.

Я обхватила себя руками, укутываясь в халат. Мокрые волосы прилипли к шее, с них тонкими струйками стекала вода, впитываясь в ткань воротника.

– Спокойно? У нас не получится спокойно разговаривать, – с повышенной интонацией ответил он, обхватил кровавыми пальцами мои запястья, нырнул бешеным взглядом в глаза и скинул мои руки.

Игорь обошел меня и ударил кулаком в стену.

– Остынь! – закричала я. – Хватит! Ее тоже можно понять!

– Можно понять? Ты ее поддерживаешь?.. – прорычал он, резко развернувшись ко мне.

– Я никого не поддерживаю! Я не хочу лезть в ваши с ней отношения, но тебе стоит остыть, встретиться с ней завтра и поговорить еще раз, – я старалась разговаривать с ним сдержанно, глубоко скрывая свое опустошенное состояние.

– Я не собираюсь с ней больше разговаривать. Для меня она умерла год назад.

– Делай, как считаешь нужным, – у меня больше не оставалось сил продолжать разговор.

Я скрестила руки на груди и собралась уходить.

– А что с тобой? – понизил он голос, слегка наклонил голову и нахмурился.

– Со мной все нормально, – я старалась скрыть скверное настроение, но мои опухшие от слез глаза предательски выдавали. – Давай я обработаю твои раны… – решила перевести тему.

– Не нужно.

– Нужно.

– Не нужно… – злость постепенно угасала.

– Нужно, – настойчиво произнесла я и уверенно заглянула в глаза.

Я аккуратно подхватила его пальцы и посмотрела на окровавленные раны на костяшках. Он опустил взгляд на наши руки, а потом перевел на меня. Я в миллионный раз сгорала в его темно-изумрудных глазах, которые освещали мою душу. Глядя друг на друга, мы снова таяли. Игорь потянулся поцеловать меня, но я сглотнула и слегка отодвинулась.

– Твои раны… – растерянно прошептала, стараясь отойти от гипноза. – Нам нужна аптечка.

Он убрал руки, а я прошла в гостиную. Игорь направился за мной, открыл шкаф и достал коробку с лекарствами. Я нашла перекись водорода и бинт.

Мы сидели рядом, на краю дивана, едва соприкасаясь коленями, и я заканчивала перематывать его руку.

– Спасибо, – тихо произнес он и виновато взглянул на меня исподлобья.

– Завтра вы обо всем поговорите. Надеюсь, поймете друг друга и найдете в себе силы простить, – я слабо улыбнулась.

– Как прекрасно, что ты у меня есть. Я безумно люблю тебя, как никого и никогда! – он поднял подушечками пальцев мой подбородок, чтобы заглянуть в глаза, которые я в очередной раз пыталась спрятать.

– Я тоже тебя люблю… – внутри меня накрывала гигантская волна мучительной правды. – И очень хочу спать!

– Скоро приду! – негромко сказал он, и я прошла в спальню.

ИГОРЬ

Я приоткрыл глаза, лежа на диване залитой солнцем террасы. Приподнял свисающее с дивана запястье и посмотрел на часы – время обеда. Я не спеша присел, провел ладонями по лицу и отправился в спальню к жене. К моему удивлению, ее там не обнаружил, как и во всей квартире. Тогда я прошел в кабинет, бухнулся в кожаное кресло и набрал ее номер.

– Добрый день! – ответила она на звонок.

– Привет! Прости, я вчера сильно вспылил…– сказал я виновато.

– Понимаю! Но тебе надо съездить и спокойно поговорить со своей сестрой. Вчера всех переполняли эмоции.

– Ты права! Мы съездим.

– Извини, я не смогу! У меня много дел в галерее, – бросила Вика, а я почувствовал легкое напряжение между нами. – Да и вам надо поговорить наедине.

– Я через пару часов поеду на сделку с Матвеем, и перед этим заскочу к Марку и Полине, а вечером украду тебя на ужин в ресторан. Ты же не против? – флиртуя спросил я, стараясь оживить разговор.

– Не против, – от Вики повеяло необъяснимым безразличием. – Извини, мне нужно идти. До вечера!

– Целую!

После разговора с женой я в недоумении смотрел на экран телефона, пока он не потух. Со вчерашнего вечера она пребывала в своих мыслях, вела себя отстраненно и сухо по отношению ко мне, пыталась скрыть свое тревожное состояние. Вечером мы обязательно поговорим и ей уже не уйти от правды.

Я ответил на несколько звонков, а затем умылся, оделся, и отправился к Разумовским.

***

Подъехал к элитному жилому комплексу. Пройдя охрану и ресепшен наконец стоял перед открытой дверью квартиры. На пороге меня встречал Марк.

– Привет! Проходи!

– Привет.

Я зашел в их светлую трехкомнатную квартиру, скинул ботинки и отправился за Марком в гостиную. На кресле у окна сидела сестра и держала на руках малышку.

– Привет!..

У меня до сих пор пробегали мурашки по спине от того, что вижу ее и говорю с ней. Я неуверенно присел на край дивана напротив Полины, Марк опустился рядом.