Граница
Шрифт:
Он чувствовал ее в своем сознании. Исследовательница. Всегда любопытная. Поднимая камни его жизни и наблюдая, что всколыхнется из-под них, она знала о нем абсолютно все — вероятнее всего, с самой первой встречи. Когда она состоялась? Странный вопрос. Время было здесь понятием не столь ценностным, посторонним. И все же, когда? Через два месяца после того дня с Региной и пистолетом? Когда он, Алекс Смит, Даг Хаммерфилд и Энди Уэррен взяли один из грузовиков-пикапов и попытались выбраться из Нового Эдема, чтобы найти где-нибудь топливо? Да. Это было ночью в конце июня, когда небо было испещрено синими
— Джефф... нам лучше повернуть. Мы заехали слишком далеко. Не думаешь?
Вокруг стояла непроглядная темнота, свет исходил только от вспышек на небе. У них в багажнике лежали канистры и шланги для перекачки топлива, которое пока так и не посчастливилось отыскать. И проблема состояла еще и в том, что люди Нового Эдема использовали слишком много бензина в поисках нового бензина, так как вынуждены были все дальше уезжать от своего убежища. В мире было темно, горели только фары, да и те временами тускнели.
— Давайте вернемся, — поддержал друга Алекс. — Здесь ничего нет.
— Попробуем завтра, — добавил Даг Хаммерфилд. — Когда сможем здесь хоть что-то увидеть.
— Ладно, — согласился Джефф. — Ладно, хорошо.
Он направил грузовик на грязную грунтовую дорогу, чтобы развернуться и поехать обратно, и вдруг перед ними, стоя в свете тусклых фар, появилось двенадцать безликих фигур — призрачные солдаты Сайферов. Существа смотрели на замученное атаками небо, и оружие их было нацелено вверх.
— Вот дерьмо! — воскликнул Энди, и Дуг отчаянно закричал.
— Заткнитесь! Заткнитесь! — Джефферсон постарался развернуть грузовик в обратную сторону, и вдруг нечто проскользнуло под колесом, и в машине что-то зашумело так громко, что запросто могло поднять солдат-конфедератов из их могил. Некоторые Сайферы обратили на это внимание и повернули свои безликие шлемы в сторону дрожащего грузовика. Оружие тоже повернулось.
— Они нас убьют! — закричал Алекс почти на ухо Джефферсону.
Джефферсон не видел выхода. Всю жизнь он руководствовался только одним принципом: паши, как проклятый, или посылай все к черту. Он переключился на первую передачу и опустил ногу на педаль газа. Грузовик врезался в нескольких Сайферов, в то время как остальные будто переместились... в другую вселенную... или в другое измерение — что там у них было? Так или иначе, несколько солдат погибло, и темная жидкость брызнула на стекло пикапа. Тусклые фары окончательно погасли.
— Гони, гони, гони! — закричал Алекс.
Они мчались по грунтовой дороге со скоростью более семидесяти миль в час, ударяясь о каждую кочку.
Оглянувшись и постаравшись рассмотреть что-то во взметнувшейся пыли, Даг внезапно сдавленно застонал.
Джефферсон увидел в боковом зеркале поток горячего пламени, следовавшего за грузовиком слишком быстро, чтобы его избежать. Это пламя не теряло скорости, не меняло направления... вскоре задняя часть грузовика загорелась, шины оплавились, взорвался газовый баллон, после чего салон взорвался, и Джефферсон Джерихо...
... обнаружил себя сидящим на террасе, выходящей на сад с зеленой тенью. В центре сада показался серебристый пруд. Желтые и красные плоды, похожие на яблоки, но очень странные по форме, свисали
с деревьев. В воздухе пахло свежестью, как после кондиционера. Он понял, что на нем белая одежда из какого-то приятного к телу материала, похожего на шелк, а на ногах у него белые сандалии — похоже, резиновые. Он посмотрел на свои нетронутые огнем руки, провел рукой по волосам и громко ахнул, подумав, что, несмотря на все свои грехи, все же попал в Рай. Он практически заплакал.И тогда она — в платье, усеянном миллионом цветов — выскользнула на террасу под искусственным солнцем, и улыбнулась ему. Ее рот в тот момент еще нуждался в некоторой коррекции, и заговорила голосом, который на слух звучал в нескольких регистрах сразу.
— Я читала. Было написано... враг моего врага — мой друг. Это правильное утверждение, Леон Человек-Куш?[13] Или ты предпочитаешь зваться Джеффер-Сын-Иерихона? [14]
Джефферсон попытался встать, но потерял равновесие и упал на сверкающие камни, устилавшие террасу. Она встала над ним, глядя на него абсолютно белыми глазами, и протянула к нему неимоверно длинные руки, произнеся:
— Нет страха передо мной. Я спасала тебя. Я хорошо говорю?
— Да... да, ты... вы... ты хорошо говоришь, да.
— Я научена. Учусь, — она тут же поправила себя. — Очень много... — она помедлила в поисках правильного слова. — Надо впитать, — нашлась она, наконец. — Я... — и снова пауза и новый поиск слов. —... прилежный ученик, — продолжила она. Множество ее голосов поднималось и падало, пока Джефферсон Джерихо размышлял о том, что не попал в Рай, а был затянут в Ад. — Ах! — воскликнула она с легкой улыбкой под немигающими белыми глазами. — Ты должен объяснять мне эту концепцию!
А где-то в том неизвестном месте и времени он уснул. А когда проснулся, то сидел в своем любимом синем кресле «Адирондак», оглядывая Новый Эдем в свете утреннего солнца, одетый в ту же самую одежду, которую надел, выходя с тремя своими товарищами прошлой ночью, чувствуя небольшое воспаление — как от укуса москита — на своем затылке. Его одолевала слабость и легкая дурнота. Что случилось с солнечным светом? Куда подевалось солнце? Свет был голубоватым, а небо — белым и безоблачным. И одежда, которая была на нем... та же самая, но... другая. Материал его рубашки... тот же — серый с в белую полоску, но... ткань наощупь была какой-то маслянистой, ее будто сделали из какой-то неизвестной синтетики.
— Регина! — позвал он, вставая и спотыкаясь по пути к дому. — Регина... детка!
Он узнал, что его не было два дня. Даг Хаммерфилд, Алекс Смит и Энди Уэррен не вернулись. И что-то изменилось в Новом Эдеме. Вскоре выяснилось, что попытка сесть за руль, проехаться на велосипеде и убраться из Нового Эдема приводила обратно в Новый Эдем. Выхода не было. Здесь создавался вечный, нескончаемый круг — первый, если верить Данте[15]. Все просто возвращалось. Черт побери, всё постоянно приводило людей обратно, в Новый Эдем в царство «Рисковых Игроков».