Грёбаная Вселенная

Похоже мы нашли следующую цель путешествия.

Глава двадцатая. Вопрос жизни и смерти

«Восставший может погрузиться в бездну, а погрузившийся в бездну может вновь восстать»

Писания Преподобного Говарда

Показания сканера в целом соответствовали записям в планетарном каталоге. Проще говоря, не сообщали ничего полезного. Более того, противоречили самим себе. Корабельный ИИ, будто запинаясь и нервничая выдал, что атмосфера пригодна для жизни, тут же без объяснения причин порекомендовав замкнутую систему дыхания. Агрессивная внешняя среда вовсе осталась без пояснений, а биосфера обозначена как мёртвая, но при зашкаливающей плотности биомассы.

— У меня нехорошее предчувствие… Эта планета чем-то напоминает логово Нира…

— Поверхность в основном твёрдая, так что проблем с меткой не будет. Не волнуйся я прикрою тебя с орбиты.

— Вообще-то я рассчитывал на совместное путешествие.

Рана прыснула:

— Видел бы ты сейчас своё лицо. Конечно я пойду с тобой. Эта планета… дар на неё реагирует. Так, лёгкое возмущение, но на поверхностности будет заметнее.

* * *

Высадка прошла благополучно, через несколько минут стальная нога Гарганта сошла с метки и погрузилась хлюпающий грунт нового мира. Рана удобно устроилась на «плече» меха и держа винтовку наготове осматривала окрестности, не доверяя сканерам.

След в ярко-красном податливом грунте тут же наполнился мерзотного вида алой жижей, а сама почва расслаивалась на волокна. Словно этого мало, отовсюду острым частоколом торчали белоснежные выступы, так похожие на кости. А неподалёку росло дерево, таково же болезненно-красного цвета, неровное, всё покрытое толстыми опухолями.

К моему ужасу, Рана спрыгнула с плеч, подбежала к дереву и ножом отсекла одну из опухолей, а затем вонзила зубы в сердцевину. Я молчал, ожидая продолжения номера. Девушка бросила объеденную кору, словно пустую скорлупу.

— На вкус неплохо. Как думаешь, мы сможем взять пару саженцев?

Я глубоко вздохнул. По структуре древесина больше напоминала мясо, а судя по реакции Раны, вкус тоже был соответствующей. Вкупе с остальным пейзажем это начинало складываться в картину. Биомасса. Аморфная плоть, о которой говорил Пожиратель, и которая являлась мне в кошмарах. Как мясная река. Похоже это и правда то самое место. Но чем бы ни была эта масса, признаков жизни она не подаёт. Разве что несколько этих деревьев, или правильнее назвать их органоидами? Жалкие остатки, цепляющиеся за остатки живого величия. И целая планета, покрытая слоем распадающегося мяса.

Наевшаяся дикарка забралась обратно на Гарганта.

— Что насчёт почвы? По-твоему она тоже съедобная?

— Нет. Грязная. Несвежая. Но на ней растут вкусняшки. Давай поищем ещё.

Я кивнул.

— Разу уж высадились, поищем. Нужно найти естественную пещеру или что-то вроде того. Посмотреть, насколько глубоко проросла эта дрянь, прикинуть размеры. Как твой дар, «слышишь» что-то полезное?

— Нет. Просто будто ветер завывает. Ну и голос в голове иногда говорит убить тебя и съесть печень.

Я мстительно перепрыгнул через лужу, которую можно было и обойти, так что шутница чуть не сорвалась, и прежде чем она разразится потоком возмущений задал вопрос:

— Что за жидкость в этой луже? Снова Кровь Богов?

Рана сняла шлем, зачерпнула жидкость в ладонь, поднесла к лицу и осторожно принюхалась

— Нет. Больше похоже на обычную кровь. Но сильно застоявшуюся. Хотя не протухла. Но пить не стану.

И правда, зачем нужны химические анализаторы, если можно таскать с собой вечно голодную фриссершу?

Мы пошли дальше. Костяные выросты встречались всё чаще, и форма их была всё причудливей. Попалась даже настоящая костяная рука, совсем как человеческая. Разве что лучевой кости не было, ну и высотой метров в пять. Погода тем временем портилась, вскоре заморосил дождь, такой же кровавый, как жидкость в лужах. С каждой минутой находиться здесь было всё неприятнее. Может хватит на первый раз? Самое время вернуться на корабль, изучить образцы, выбрать лучшее место для посадки… Но тут я заметил пещеру.

Отметить координаты и вернуться? Или же… ноги сами несли к цели, обещавшей ответы. Тем более что дождь усиливался, и системы наблюдения не успевали очищаться, а внутри какая-никакая защита. Вход слишком мал, Гаргант не пройдёт. Я покинул уютную кабину. Ливень едва не сбивал с ног, подхватив спутницу за руку рывком я втащил её в пещеру. А внутри как будто светлее чем снаружи. Стены покрыты мясистым мхом, который немного светится. Впереди ещё одна лужа. Рана скидывает Защитный комплект, открыв прекрасную наготу и тянет за правую руку.

— Ну же! Это настоящая Кровь Богов! Раздевайся, идём купаться, любимый!

Вот только я по прежнему держу её левой рукой. Девушка бледна как смерть и шепчет:

— Планета кричит… Ей больно…

Обнажённое тело впереди теперь лишено кожи. Трепещущая плоть пытается засосать меня внутрь, и это совсем не эротично. Взмах ножа отсекает бесформенную конечность. Как и следовало ожидать, тварь это не останавливает. Нет, Джеймс не был новатором. Плазменный пистолет оказывается более эффективным, хотя местная тварь намного крепче лабораторных кадавров.

Рана пришла с в себя и стреляет куда-то в сторону выхода. Ещё несколько тварей. Эти уже не успевают или не хотят маскироваться, и бегут на четырёх псевдолапах гротескными кентаврами, из которых растут оплывшие человеческие торсы.

Пули фриссерки не могут их убить, но всё же заставляют остановиться, сбивают с толку, и я накрываю их плазменным огнём. Мы бьёмся как одно целое, понимая и предсказывая движения без слов. Как боевая пара. Как фриссеры.

Твари распадаются на куски, но умирают только когда плазма полностью сжигает шевелящиеся ошмётки. Наконец враги заканчиваются и бешеное биение сердца понемногу успокаивается.

— Рана, ты в порядке?

Её лицо выглядит усталым, но на щёки вернулся румянец.

— Да… У дара есть недостатки. Это ведь ты непробиваемый… невнушаемый, потому и не заметил какой шторм тут бурлит. Мне понадобилось время чтобы привыкнуть и построить защиту. Но теперь всё будет хорошо. Нужно только немного отдохнуть.

— Хорошо, возвращаемся на корабль.

Я быстро собрал первые попавшиеся образцы, и вырвал из стены несколько камней, сквозь которые словно корни, прорастали всё те же проклятые мясные жилы.