Греховный намек

Эта мысль успокоила ее, и к тому времени, как пришла Бекки, Софи уже была готова наслаждаться вечером. Она расправила светло-желтые юбки и взглянула в зеркало, прежде чем открыть дверь красавице золовке.

На Бекки было верхнее платье из серебряной сетки, надетое поверх светло-розового, нижнего; а подол и вырез были отделаны золотистым шнуром. Точно такая же золотистая лента обхватывала тонкую талию девушки, а на шее у нее блестела золотая цепочка, принадлежавшая еще ее матери. В ушах же красовались крошечные бриллиантовые серьги-слезки.

– Чудесно выглядишь, дорогая, – заметила Софи.

Улыбка осветила лицо Бекки.

– И ты тоже. То есть ты выглядишь не такой старой, как на самом деле.

Софи невольно рассмеялась и, взяв Бекки под руку, сказала:

– Что, пойдем?

Войдя в ложу герцога Колтона, Бекки тихонько ахнула и подошла к перилам балкона. Вид театра, сверкавшего огнями и уже переполненного зрителями, поражал воображение – весь Лондон стремился увидеть знаменитую мелодраму, один из лучших спектаклей «Ковент-Гардена». Что же касается Софи, то ей просто хотелось отвлечься.

Мистер Фиск подвел ее к стулу с бархатной обивкой. Софи села и краем глаза заметила, как в публике сразу замолчали и с любопытством уставились на их ложу. Но она упорно смотрела на золовку.

– Дорогая, красиво, правда?

Бекки повернулась к ней. Голубые глаза девушки округлились, и она пробормотала:

– Красиво, конечно, но… Если случится пожар, мало кто спасется.

– Зато освещение великолепное, не так ли? – усмехнулась Софи.

Бекки содрогнулась.

– Я немного боюсь. Здесь так много свечей! Если хоть одна свалится, все здание мгновенно охватит огнем.

– К подобным вещам нужно привыкнуть, – вмешался мистер Фиск. – Но уверяю, миледи, если начнется пожар, вы первая сумеете выйти отсюда.

– Как это, мистер Фиск? – удивилась Бекки. И кокетливо улыбнулась.

Софи разгладила свою атласную юбку и тихо вздохнула. Сегодня Бекки была неотразима. Слишком уж неотразима… И наверное, было ошибкой брать с собой мистера Фиска.

– Я знаю потайной выход с этого этажа, – пояснил он с хитроватой улыбкой.

Слово «потайной» почему-то встревожило Софи. Она внимательно взглянула на Фиска, но молодой человек, поглощенный беседой с Бекки, этого не заметил.

– Неужели?! – поразилась девушка.

Мистер Фиск кивнул:

– Совершенно верно, миледи. Я сам часто пользовался этим ходом.

– Ну… хоть малое утешение, – вздохнула Бекки.

Софи похлопала по сиденью рядом с собой:

– Иди сюда, дорогая.

Бекки покосилась на стул рядом с мистером Фиском, но все же послушно села рядом с герцогиней.

Тут занавес наконец-то поднялся, открыв пышно декорированную сцену.

– Перу! – выдохнула Бекки, увидев очертания гор на заднем плане. – Это Анды!

Мистер Фиск энергично закивал, явно впечатлившись такими познаниями девушки. Но Бекки уже ничего не замечала, она была поглощена событиями на сцене.

Но к сожалению, через пять минут после начала спектакля в дверь ложи постучали. Мистер Фиск пошел открывать, и к ним вошли графиня Хэпсуорт и ее четыре дочери – все в шелках, бантах и кружевах. Софи представила им свою золовку и Фиска, и через несколько секунд девушки уже болтали с Бекки, словно старые подруги, а бедняжка с тоской поглядывала на сцену – она предпочла бы смотреть спектакль.

Фиск же вежливо поклонился и отошел в угол ложи, чтобы посмотреть на публику через позолоченный оперный бинокль. А графиня – в темно-синем платье и с тюрбаном такого же цвета на пудреных рыжих волосах – тотчас увлекла Софи в противоположный угол.

– Ох, дорогая, леди Трелони жаждет видеть вас, но подагра совсем ее замучила, так что она с трудом приковыляла сегодня в свою ложу. Не хотите ее навестить?

– Да, разумеется, – ответила Софи, очень любившая обеих дам, но с самого возвращения Гарета с ними не видевшаяся. Она нерешительно взглянула на мистера Фиска.

– О, не беспокойтесь, – прошептала леди Хэпсуорт, – мы останемся тут до вашего возвращения.

– Ой! – взвизгнула одна из девушек. – Вода золотая!

Софи взглянула на сцену – там появилось золотое озеро, с неба сияло оранжевое солнце, а с поверхности воды слышалась тихая музыка. Эффект был поразительный, и Софи улыбнулась при виде взволнованно шептавшихся девушек.

– Похоже, они всем довольны, – пробормотала Софи. – Я постараюсь вернуться побыстрее. Спасибо, Сара.

Графиня сжала ее руки.

– Леди Трелони будет счастлива видеть вас. Мы все очень скучали по вас, дорогая.

– Я недолго, – пообещала Софи. Приподняв юбки, она вышла в коридор и направилась к лестнице.

Леди Трелони сидела в нижней ложе, так что ей следовало спуститься в вестибюль, а затем подняться наверх с другой стороны.

Но когда она оказалась внизу и уже свернула в вестибюль, кто-то схватил ее за руку. Софи тихо вскрикнула, и ей тотчас же зажали рот, а затем послышался знакомый голос:

– Это я, любимая.

Софи мгновенно успокоилась, а Тристан тихо сказал:

– Пойдем со мной.

Она окинула его взглядом. Он был в темном облегающем фраке, подчеркивавшем ширину плеч… и, как всегда, неотразим.

– Да, пойдем… – кивнула Софи.

И Тристан тотчас же повел ее по пустынному проходу, огибавшему заднюю часть оркестровой ямы. Остановившись у высокой узкой двери, оклеенной теми же красными с золотом обоями, что и стены театра, он открыл дверь и завел Софи в маленькую туалетную комнату, где стоял низкий диван с темно-зеленой обивкой в тон обоям на стенах.

Едва закрыв за собой дверь, он швырнул шляпу на пол, рывком привлек Софи к себе и, обнимая, принялся страстно целовать.

И в этот миг его жар, его желание, его страсть передались Софи, и она поняла, что хотела его – сейчас, немедленно! Она вцепилась в лацканы его фрака и прильнула к нему.

О Тристан! Красивый и властный! Запретный плод!.. Как же она тосковала по нему! Тристан для нее давно стал олицетворением желания.

Сладострастие бурлило в ее крови и скапливалось между ног. Ох, ей стало так жарко, так жарко!.. Она изнывала от желания!