Греховный намек

– Ты уверен, что хочешь, чтобы герцогиня это услышала? – тихо спросил Фиск. В его глазах Гарет увидел участие… и жалость, и от этого ему стало совсем плохо.

Герцог коротко кивнул:

– Да, уверен. Она моя жена и должна знать.

– Даже если диагноз не столь уж утешительный?

Гарет снова кивнул:

– Да. К тому же я сохраняю надежду на благоприятный исход.

– Конечно, разумеется… – отозвался Фиск.

Тут вошла Софи, приподняв изумрудно-зеленые юбки, из-под которых виднелись кожаные туфельки на каблучках и белые чулочки. Гарет тут же поднялся, и Фиск с доктором последовали его примеру.

Софи едва заметно наклонила голову и сказала:

– Добрый день, доктор. Добрый день, мистер Фиск.

Оба с поклоном приветствовали хозяйку дома.

Гарет протянул жене руку:

– Иди сюда, Софи. Доктор собирается объявить диагноз, и я хочу, чтобы ты его услышала.

Она сжала руку мужа. А Гарет все еще был потрясен ее реакцией на вчерашний скандал. Ведь Софи сказала ему, что всегда будет с ним рядом… И сказала, что он обязательно поправится. Увы, после этой ужасной ночи у него почти не оставалось сомнений в собственном безумии…

Тут доктор откашлялся и проговорил:

– Учитывая новые симптомы болезни, я должен пересмотреть ваш диагноз. Боюсь, у вас редко встречающееся состояние, характеризующееся припадками безумия, что вызвано серьезной травмой головы. Иногда после подобных травм даже много лет спустя больной не сознает, где находится, и ведет себя так, словно снова переживает давние события.

– Вы имеете в виду Ватерлоо?

– Да, сэр. Это наиболее вероятное событие в вашем случае.

– Но ведь это… совершенно бессмысленно. Пока я жил в Бельгии, ничего подобного не случалось, – в недоумении проговорил Гарет. – По крайней мере я ничего такого не припоминаю.

– Думаю, ваше состояние связано с приездом в Англию и с возвращением памяти.

– И припадок случится снова?

– Да, ваша светлость.

– А нет ли способа взять ситуацию под контроль?

– Нет, сэр. Не было таких случаев.

– Но может быть, это… временное?

Доктор со вздохом покачал головой:

– Нет, к сожалению. Припадки будут случаться все чаще, ведь болезнь прогрессирует… И в конце концов подобное состояние больного становится перманентным.

ПЕРМАНЕНТНЫМ?

Казалось, это зловещее слово повисло в воздухе.

– Вы уверены в таком диагнозе?

– Абсолютно, ваша светлость.

Гарет тяжело вздохнул. О Боже, он сходит с ума. Доктор только что это подтвердил.

Герцог взглянул на Фиска, но друг словно окаменел, и в его глазах блестели слезы.

Гарет взял себя в руки и спросил:

– Доктор, как долго?

– Ваша светлость, о чем вы?

– Скажите, когда безумие окончательно меня одолеет?

Доктор откашлялся и пробормотал:

– Это может случиться в любой момент, сэр. Все зависит… от многих факторов. Вы можете оправиться… или же не оправиться от следующего приступа.

– Да, понимаю. Спасибо, доктор.

– Я намерен все тщательно проанализировать, а затем составить лекарство, которое могло бы задержать развитие болезни, – продолжал мистер Макалистер.

Гарет уселся на стул и тупо уставился на чернильницу. Софи же пошла провожать доктора и Фиска. Когда дверь за ними закрылась, она стала напротив мужа и заявила:

– Я не верю ему! Не верю ни одному его слову. Не слушай его, Гарет!

Он поднял голову и пробормотал:

– Просто он тебе не нравится, Софи.

– Не нравится?.. Да я презираю его! Как он смеет говорить подобные вещи?! Как он смеет пугать тебя?!

– Иногда правда пугает.

– Но я… я не верю, что ты сходишь с ума, Гарет! Я отказываюсь в это верить. Он ошибается.

Герцог тяжело вздохнул.

– Но он ведь доктор, Софи…

– Мне все равно! Даже если он сам Господь Бог! – Она ударила кулаком по столешнице. – Да, он ошибается, черт возьми!

– Как же ты можешь объяснить случившееся ночью?

– Наверное, есть какое-то объяснение, – ответила Софи. – Не знаю, в чем оно заключается, но мы найдем его! Нет, это не безумие! А доктор Макалистер – шарлатан! Он пытается расстроить тебя, вот только… Не могу сказать, с какой целью.

Софи решительно обошла стол и, наклонившись, посмотрела мужу в глаза. А потом вдруг поцеловала его в губы.

Ошеломленный, Гарет на минуту замер. Затем обнял Софи за талию, усадил себе на колени и прижался губами к ее губам. И ему казалось, что сейчас они поцеловались так же, как когда-то… Даже исходивший от Софи нежный цветочный аромат был такой же, как прежде.

И тут на него нахлынули воспоминания… Он вспоминал, как целовал Софи под звездами, как за конюшней и в конюшне. И в каждой комнате Колтон-Хауса. И в каждой комнате этого дома…

И теперь, когда она целовала его, Гарет чувствовал себя совершенно здоровым; казалось, жизнь вливалась в его тело, и желание вытесняло болезнь. Он принялся поглаживать ее груди, когда вдруг раздался знакомый голос:

– Ваша светлость!..

Они тотчас отпрянули друг от друга. Гарет, обернувшись, с раздражением проговорил:

– В чем дело?

– О, простите меня, – пробормотал Фиск. – Я хотел помочь вам с подсчетом аренды, ваша светлость. Зайду позже.

– Нет, Фиск, пожалуйста, останьтесь. – Софи соскользнула с коленей мужа. – Я уже как раз уходила.

– Лорд Уэстклиф ждет в гостиной, ваша светлость, – сообщил дворецкий, заглянув в комнату.

– Кто?! – изумился Гарет.

– Лорд Уэстклиф, сэр.

– Но кто позволил ему войти в дом?

– Леди Бертрис, ваша светлость, – ответил Коннор.

– А где она?

– Там же, в гостиной.

Герцог медленно направился к двери, и Коннор в страхе попятился. Даже не взглянув на дворецкого, Гарет зашагал к лестнице, и Фиск тотчас поспешил за ним.

Положив руку ему на плечо, он спросил:

– Кол, ты уверен, что хочешь пойти туда?

Гарет молча, с «каменным» лицом поднимался по ступеням – шаг за шагом… А Фиск, упорствуя, продолжал:

– Я уверен, что на балу леди Кин ты сорвался, когда увидел его. Что, если такое случится снова?