Греховный рыцарь

— А что насчет тебя? Родители? Братья и сестры?

— Родители в разводе. Уверен, у тебя уже сложилось мнение о моем отце, — поддразниваю я, поскольку мы познакомились только благодаря его вечерам покера. А они всегда… интересные. — Он… зациклен на своем. Мой дед привил ему устои Семьи до такой степени, что он с трудом видит другой путь. Это может сделать вещи… сложными. Мама замечательная. Она медсестра и просто хочет помогать людям. Я не совсем понимаю, как они оказались вместе, но неважно. — Я погружаюсь в свои мысли. Прошло много времени с тех пор, как я видел маму. Я скучаю по ней. — О, и еще брат.

— Милое послесловие, — смеется Иви.

— Он… ну, он. В чем-то мы очень похожи, а в чем-то — ночь и день. Это делает вещи интересными.

— Близки по возрасту?

— Очень, — говорю я с ухмылкой. Не знаю, почему я скрываю правду, но я ее скрываю. В любом случае, это не имеет значения, если все закончится здесь.

— Значит, твои мама и папа в какой-то момент смогли найти общий язык?

— Да, — легкомысленно соглашаюсь я, когда между нами проносится футбольный мяч.

Подняв глаза, я вижу, что пятеро мальчишек смотрят в нашу сторону с паническим выражением на лицах.

Поднявшись на ноги, я отбиваю мяч подальше от Иви, а затем отбиваю его им.

Я стою так несколько минут, пока солнце не опускается за деревья позади мальчишек, и просто смотрю, как они играют.

Не так давно это были мы. Для внешнего мира мы выглядели как обычные мальчишки. Наблюдая за нами, никто бы не догадался, какой была наша жизнь на самом деле. Какие тайны мы скрывали, даже тогда. С какими уродствами мы сталкивались и что с годами становилось только хуже.

Маленькая темная фигурка среди деревьев привлекает мое внимание, и от этого сердце обливается кровью.

— Эй, ты в порядке? — спрашивает Иви, прижимая свою теплую руку к моей пояснице и делая шаг в мою сторону.

— Да, все хорошо. Наверное, мне стоит отвезти тебя домой. Твоя сестра будет волноваться.

Я оглядываюсь как раз вовремя, чтобы заметить разочарование на ее лице, прежде чем она сотрет его потрясающей улыбкой.

— Да, наверное. Она немного курица-наседка.

— А я-то думал, что она захочет узнать все подробности.

— О, и это тоже.

— Тогда идем, — говорю я, ведя ее обратно к нашему пикнику, чтобы все убрать. — Все хорошее рано или поздно заканчивается.

Если она и слышит меня, то ничего не отвечает.

37

ИВИ

Когда Алекс подъезжает к моему дому, напряжение становится ощутимым. И дело не только в том, что он бросается в глаза, разъезжая на своем шикарном Audi по улицам, на которых я выросла.

С тех пор как он увидел, как те маленькие мальчики играют в футбол в парке, в его глазах появилась грусть, которой я раньше не замечала.

Мне это не нравится, но я также не знаю, что с этим делать.

Я не знаю его настолько хорошо, чтобы догадаться, и я также не уверена, что мы уже на том этапе, когда я могу спросить.

— Спасибо тебе за сегодняшний день. Это было невероятно, — говорю я после того, как мы молча сидим здесь уже несколько секунд.

Наконец он поворачивается и смотрит на меня. В его чертах есть что-то темное, что мне не нравится, но он быстро скрывает это своей фирменной улыбкой. Но это не настоящая улыбка. Кажется, ее сейчас не существует.

— Не за что. Это было довольно эпично, да?

— Ты и твое эго, — шучу я, надеясь разрядить обстановку.

Он качает головой. — Я… э-э…, — начинает он, глядя на свои колени, как будто не уверен в себе. Что, конечно, не может быть так? Я никогда не встречала никого, кто был бы так уверен в себе, как он. Это еще одно доказательство того, что несколько оргазмов не означают, что ты кого-то знаешь. Я знаю только то, что он сам пожелает сказать. Это было очевидно, когда он уклонился от некоторых моих личных вопросов. — Я собираюсь уехать из города на несколько дней.

— О, хорошо. По делам или для удовольствия?

— Э-э…

— Все в порядке, — торопливо говорю я. — Тебе не нужно отвечать на этот вопрос. Я понимаю, что то, чем ты занимаешься, — это… ну, не знаю, секрет или что-то в этом роде.

Мягкая улыбка растягивает его губы, и он тянется к моей щеке.

— Спасибо, — шепчет он. — За все.

Я сужаю глаза, чувствуя, как много невысказанных слов вертится на кончике его языка.

— Может, позвонишь мне, когда вернешься? — с надеждой спрашиваю я, но это не избавляет меня от чувства замирания в животе. — Ты пропустишь мой день рождения, — говорю я как идиотка. Обычно мне нравится, когда день проходит незаметно. Очевидно, что сейчас я хватаюсь за соломинку, как неудачница.

Пятая стадия прилипалы, что сидит прямо на пассажирском сиденье.

— Тогда я лучше подарю тебе подарок сейчас.

Его рука проникает в мои волосы, притягивая меня к центральной консоли, а затем он прижимается губами к моим.

Его поцелуй отличается от всех предыдущих. Он медленнее, глубже. Менее торопливый, хотя такой же всепоглощающий и страстный, как и прежде. Но он словно говорит все, что отказывается сказать словами, губами и языком.

Когда он отстраняется, мы оба тяжело дышим.

Заставляя себя быть нормальной, я поворачиваюсь и дергаю за ручку двери.

— Приятного путешествия, — говорю я, вылезая наружу.

— Наслаждайся… своим днем рождения.

— Спасибо. Скоро увидимся?

Он отвечает кивком.

Чертов кивок.

Глубоко вздохнув, я заставляю слезы остаться внутри и машу ему рукой.

— Черт, — вздыхаю я, когда его машина исчезает за углом.

— Ты в порядке? — спрашивает Блейк, появляясь из тени позади меня. — Я не следила, обещаю. Я просто выходила, и не хотела мешать.

— Я… — Один взгляд в ее глаза — и я рассыпаюсь.

— Вот дерьмо. Все в порядке. Я с тобой.

Я в мгновение ока оказываюсь в ее объятиях и направляюсь наверх, чтобы уединиться.

***

— С днем рождения, — поет Блейк, когда я наконец тащу свою задницу на кухню, чтобы выпить чашку очень крепкого кофе.

— Спасибо, — хмыкаю я.

— Приятно видеть, что ты вступаешь в свой восемнадцатый год жизни с позитивным настроем, — поддразнивает она. Ее радость вскоре угасает, когда наши глаза сталкиваются. — О, милая.