Грёнланд

Разумеется, как ученый, я прекрасно понимаю, что Исландская Сага - это повествование о реальных событиях, преподнесенных рассказчиком с выгодной для него стороны, и порой богато приукрашенное выдумками. Заказчик саги может приписывать себе чужие заслуги, оправдывать свои прегрешения и замалчивать кое-какие неприятные моменты. Редко когда скальд строго придерживается объективности и не искажает повествование в угоду одной из сторон. Да и в этом случае он частенько выдает свои догадки за факты. Скажем, скальд не знал, что к моменту повествования герой саги уже женился на дочке другого персонажа, и придумывает хитроумную схему сватовства. Или герой пошутил, что охотился на куропаток, а повествователь принял это за чистую монету и красочно описывает сцену охоты.

Тем временем фьорд, по которому мы плыли, потихоньку заворачивал влево, и ветер, доныне попутный, начинал нам мешать. Скорость лодки заметно упала, и стало ясно, что к ночи мы доплыть не успеем. Однако вечер был светел, погода безоблачна, кормчий правил нашим суденышком весьма умело, а время за разговорами летело быстро, и я ни о чем не беспокоился.

Но, наконец, когда началась история про перевозку пяти белых медведей из Гренландии в Норвегию, мы все-таки пристали к берегу. Если бы не длинный полярный день, то мы бы причалили затемно, сейчас же еще было хорошо видно.

С трепетом в душе я окинул взглядом небольшую долину, со всех сторон зажатую морем и горами. Вот он какой, Гардар - финал моего путешествия. Здесь, на узком перешейке между двумя самыми заселенными фьордами, раньше располагалось место тинга. Впрочем, народ тут и сейчас регулярно собирался, и тинговые землянки постоянно подновлялись. В одной такой полуземлянке, специальной гостевой для заморских купцов, Снеррир и предложил мне переночевать, а заодно познакомиться со всеми кормчими.

Вскоре остманы отвязали свои сундуки, вытащили скарб на сушу, разложили одеяния для просушки, покрыли гостевую землянку шерстяным сукном, а на улице поставили котелок с варевом. Здесь же рядом у входа мы и расселись на принесенных скамеечках.

Заморские купцы хотя и приплыли вместе, одной флотилией, но были из разных краев. Большинство норвежцы, но один корабль прибыл из Исландии. Исландцам до Гренландии добираться ближе, но кораблей у них очень мало. Свои невысокие леса они вырубили подчистую еще несколько поколений назад, и лесоматериалы для хозяйственных нужд импортируют с континента. Корабли же покупают у норвежцев, если сумеют сойтись в цене.

Меня сразу представили купцам как человека видного и знатного, а указывая на моих спутников Снеррир добавил:

– С ним два бонда, и оба стоящие. Прочие же спутники отправились на корабле дальше, разведать побережье.

Впрочем, Морозова, имя которого моряки сократили с Айсмана до Исы, норвежцы уже знали.

Из кормчих, с которыми мы познакомились, мне больше всего импонировал Хермунд Кодрансон - высокий черноволосый исландец средних лет с полуседой бородой. У нас с ним нашелся общий интерес в виде старинных исландских саг, коих мы знали немало. Мало того, для Хермунда саги были не просто легендарными историями тысячелетней давности, а рассказами о деяниях прямых предков. Он не преминул похвастать, как бы между прочим, что является внуком Хердис, дочери Болли и Тордис, и, стало быть, праправнуком самого Снорри Годи.

Высоко оценив мое знание исландского эпоса, Хермунд даже пообещал мне рассказать новую сагу, лишь недавно сложенную, о сыновьях Дроплауг. Однако, при всей нашей взаимной симпатии с Хермундом, обсуждать предания я старался осторожно, памятуя о родственных связях последнего с персонажами саг. Скажем, весьма неприятный типчик Стюр Убийца был тестем Снорри Годи, следовательно, приходясь моему собеседнику прапрапрадедом. Поэтому мне не следовало отзываться плохо как о самом Стюре, так и о его двоюродных братьях. Кузены у древних скандинавов считались очень близкими родичами.

Впрочем, знанием родовых преданий его интересы не ограничивались. Хермунд блеснул эрудицией, поведав мне историю про Троюборг из древнегреческого эпоса. При этом он знал даже предысторию конфликта - и как Приам, испугавшись пророчества, велел вынести младенца Париса на мороз. И как богини Фрейя, Сив и Фригг просили Александра-Париса рассудить, кто из них наикрасивейшая. И как Эркулес, собрав войско, напал на Илиум-Трою, которая в то время не была сильна ни стенами, ни числом жителей. Он убил конунга Ламедона и много люда, разрушил крепость, разграбил добро и похитил Хесиону. Ставший царем Приам требовал у греков возмещения, но получил лишь угрозы, и тогда, созвав тинг, объявил о походе. Поход же, возглавленный Александром, закончился на острове Спарта похищением Элены.

Но, как ни интересно было послушать занятные истории о прошлом, важнее было знать о будущем, а главную скрипку у купцов задавали норвежцы, причем они были явно озабочены какой-то проблемой. Больше всех волновался молодой Симун Полушубок - высоченный крепкий парень, ростом с меня, но более плечистый, и явно буйный по характеру. Хотя по возрасту и одеянию он не являлся самым знатным из остманов, но все внимание было уделено именно ему. Симун приплыл на корабле своего дяди Кетиля Кальфсона, доблестного мужа, бывавшего во многих краях и немало видавшего на своем веку. Этот умудренный опытом судовладелец успокаивал своего дылду-племянника, обещая завершить дело так, что все останутся довольны. Но племянник от его уверений почему-то нервничал еще сильнее.

Еще, помимо уже известных мне Снеррира и Ивара, здесь присутствовал брат Хермунда - Торгильс Кодрансон. Братьев Кодрансонов таинственная проблема явно не радовала, и они лишь хмурились, слушая разговоры норвежцев. А вот Снеррира происходящее откровенно забавляло, и он подзуживал юного Симуна, уверяя парня, что тот уже давно стал зрелым мужем и способен решить любую проблему, в чем завтра все и убедятся. Никто не скажет, что руки у него растут из колен. А если что, так они с Иваром будут рядом. Взглянув на хладнокровного Ивара, излучавшего спокойствие, Симун действительно приободрился, и предложил отужинать.

Сам Ивар в прения не встревал, продолжая обсуждать с Алексом, которому присвоил громкое прозвище "Стейнгрим" - "Каменный Шлем", особенности судостроения и судовождения в разных странах. Я их смеси разноязыких слов не понимал, да впрочем, и не старался, думая о своем. Впрочем, когда приступили к трапезе, я заметил, что у Морозова в руке нож с рукояткой из моржового бивня, Ивар же пользовался греческим ножиком. Верно, Кольбейнсон подарил свой нож новому другу за прозвание, которое он ему придумал, а Алекс посчитал нужным отдариться в ответ.

После ужина, дождавшись, когда Хермунд пошел проверять, хорошо ли устроились его люди, я догнал исландца и прямо спросил, что тут за совы во мху прячутся. Кормчий не стал отнекиваться и лишь устало пожал плечами:

– У купцов тяжба с епископом, а он самый могущественный человек в этой стране. Поэтому мы и взяли людей из Вестрибигдара, чтобы они поддержали нас на тинге. И скажу прямо, не нравится мне это дело. Остманы неуступчивы и мстительны. Если они повздорят с местным властителем, то просто уплывут и никогда не вернутся, а нам-то нужно торговать с грёнлендингами.