Грезы наяву

Внезапно он осознал то, чего не замечал, да и не хотел замечать, раньше. Место Джесси было именно здесь.

Она принесла сюда, на эту одинокую землю, в эту глушь, свой талант веселить людей, свой звонкий смех, свой неудержимый энтузиазм и свою любовь.

Все, кто познакомился с ней, признавали ее способности и полюбили ее, поскольку она заслужила эту любовь. Все, кроме него.

Ужасная боль, пронзившая Сидни, могла, казалось, парализовать его. Но он должен это выдержать.

– Том, принеси мне карту.

– Да, сэр.

Чувствуя тошноту и странную слабость в ногах, Сидни засомневался, сможет ли он когда-нибудь сказать Джесси, что он понял: место человека там, где его любят. Нет, он не должен позволять себе быть таким сентиментальным. Особенно сейчас. Том принес карту, и все склонились над ней.

– Роб, ты и Джо обследуете этот сектор к западу. Принесите винтовки. Если вы найдете ее, стреляйте три раза. Обыщите каждый дюйм земли.

– Мы не пропустим ни дюйма, сэр.

Одно за другим он распределял места для поиска. Но они знали, и он знал, как велика эта земля. И какой маленькой была Джесси.

Наконец все подготовились к поиску. Кто-то оседлал лошадь и для него. Сидни почувствовал глубокую признательность. Он решил поехать один, осматривая территорию по дороге, ведущей к роще у ручья.

Чарльз одиноко стоял у загонов среди оседающей пыли. Он был очень удручен.

– Как только прилетит вертолет, отправьте его сюда, – сказал Сидни, показывая пальцем место на карте. – И прочешите эту дорогу.

– Конечно, я пошлю его. Эджертон… Сидни… Сидни едва сдерживал свое нетерпение.

– Да?

– Я думаю, что это я виноват в случившемся.

– Никто в этом не виноват. – Сидни резко сунул винтовку в чехол, прикрепленный к седлу.

– Вы, наверное, знаете, я просил ее выйти за меня замуж.

Проклятье! Неужели этот человек не понимает, что сейчас дорога каждая секунда? Сидни отвязал свою лошадь и вскочил в седло.

– Она сказала «нет».

– И что? – произнес Сидни, поворачивая свою лошадь, нетерпеливо танцующую по кругу. Где-то в глубине души ликующе зазвенели колокольчики надежды: она сказала «нет»! Однако Сидни одернул себя – рано еще радоваться.

– Она сказала «нет», потому что влюблена в вас.

Сидни снова развернул лошадь и подъехал к Чарльзу очень близко:

– Она вам так сказала?

– Нет, она ничего не говорила. Это я, к моему глубокому стыду, сказал ей, что, если она признается вам в своей любви, я убью вас. Я понимаю, это был отвратительный шантаж. Возможно, поэтому она от отчаяния взяла эту проклятую лошадь, едва умея ездить верхом. Я так сожалею. Это моя вина.

Сидни глубоко и спокойно вздохнул. Он едва сдержался, чтобы не выдать своего желания связать Чарльза и тащить его за своей лошадью, пока они не найдут Джесси.

Но он только взглянул на него. Чарльз страдал, он искренне раскаивался. В его глазах была тоска. Несмотря на гнев, Сидни посочувствовал этому человеку. Ведь он тоже знал, каково это – любить Джесси Хуберт.

Ковбой наклонился, быстро и крепко сжал плечо Чарльза.

– Я найду ее.

Сидни увидел Джесси издалека. Она как пьяная брела совершенно не в том направлении. Внезапно ее колени подогнулись, 'и она упала. На расстоянии девушка выглядела как маленький сверток ярких лоскутков.

Сидни пришпорил свою лошадь и поскакал прямо к Джесси. Он быстро соскочил с седла и подошел к ней. Опустившись на землю рядом с девушкой, он аккуратно перевернул ее на спину и вздрогнул от вида запекшейся крови на ее лице. Глаза Джесси были закрыты, ее грудь равномерно поднималась и опускалась – она выглядела так же мирно, как в тот день, когда он ворвался в ее спальню. Сидни захотел крепко прижать девушку к себе, но заставил себя сдержаться, чтобы не повредить ее, возможно сломанные, кости.

Сидни осторожно приподнял ее, поддерживая за спину. Она была легкой как перышко. Он поцеловал ее в щеку и был вознагражден – она открыла глаза.

Джесси слабо улыбнулась.

– Я в раю?

– Что, моя милая?

– Я умерла, – пробормотала она – Я в раю.

– Нет, ты не умерла.

– Знаешь, в этой жизни я не могу любить тебя, но мою любовь уничтожить нельзя. – Она сосредоточенно произносила каждое слово тихим и хриплым голосом.

– Ты не умерла, глупышка, – сказал Сидни с мягкой настойчивостью. – Ты можешь любить меня в этой жизни – каждый день, каждый час, каждый миг. Мы имеем на это право.

Джесси посмотрела на него в замешательстве.

– Сидни?

– Да, это я.

– Сидни, у меня болит голова. Просто раскалывается.

– Ладно, ладно, любовь моя, я потом посмотрю. – Сейчас ему необходимо предупредить других, что он нашел ее. Но Джесси вцепилась в него с удивительной силой.

– Никогда не позволяй мне уезжать, Сидни. Не оставляй меня.

– Я не оставлю, – заверил он ее.

Девушка закрыла глаза.

Однако это обещание, с грустью подумал Сидни, ему придется нарушить. Он подошел к своей лошади и взял винтовку. Затем три раза выстрелил в воздух.

Потом он взял флягу с водой и, смочив носовой платок, прикоснулся им к сухим губам Джесси, вытирая с них кровь.

– Не покидай меня, – прошептал Сидни, когда он сделал все, что мог сделать. Он мягко обнял девушку. – Никогда не покидай меня.

Через минуту над ними заурчал, приземляясь, вертолет. Оттуда вышел Чарльз. Сидни с величайшей осторожностью посадил Джесси в машину. Затем он отступил, чувствуя, что его сердце разбивается на тысячу мелких осколков.

– Вы полетите с ней. Пилот отвезет вас прямо в больницу, в Калгари, – прокричал Чарльз. – Я присмотрю за вашей лошадью.

Сидни изумленно взглянул на своего босса, а затем благодарно улыбнулся. Впервые он увидел некоторые признаки того, что когда Чарльз повзрослеет, то будет прекрасным человеком. Он крепко пожал ему руку и забрался в вертолет.

Цветы, цветы. Кругом одни цветы. Красные, желтые, всех цветов радуги.

– Джесси?

Она повернула голову и почувствовала, как слезы застилают ей глаза.

– Сидни, – прошептала она, вглядываясь в его лицо: оно было серым от изнеможения.