Грибная красавица

Она задумчиво уставилась на меня.

– Диагноз пытаетесь поставить? Не утруждайтесь, безумие у меня наследственное. Излечению не поддается.

В благородных семьях такое бывает довольно часто. Что ж, тут я ей верю.

– Но лечение может замедлить течение болезни, облегчить симптомы...

– Довольно, - девица нахмурилась, ее настрой опять изменился.
– Со своими проблемами я сама как-нибудь разберусь. У нас есть более насущные дела. Что вы собираетесь предпринять в рамках дознания?

Она настолько заморочила мне голову, что я даже не удосужился задуматься о деле и своих следующих шагах.

– У меня нет главной улики, заметьте, по вашей милости, которую я бы смог передать на исследование в местную Академию.

– Но можно ведь хорошенько подумать и добыть другие улики, правда?
– девица вела себя, как суровый профессор с нерадивым школяром.

– Кажется, вы уже подумали за меня, мы ведь куда-то направляемся?

– Ну не разочаровывайте меня, - обиженно протянула она, надув губки.
– Покажите, чему вас учили в Академии. Ведь учили же чему-то?

Я вздохнул.

– Ладно, во-первых, я бы проверил информацию про возраст подозреваемой, если она действительно намного старше возраста, на который выглядит, это будет дополнительным основанием для выдвижения обвинений. Но все равно это только косвенное доказательство.

– Неплохо, продолжайте, - она одобрительно кивнула. Интересно, она специально меня достает?
– Как можно связать обвиняемую с пропавшими детьми? Вы ведь не думаете, что Катрин ее первая жертва?
– девица приторно-сладко мне улыбнулась.

Осознание этого простого факта обожгло сердце острой болью. Это ведь действительно может быть правдой!

– Что заставляет вас думать, что Катрин не первая жертва? И как вы можете быть такой спокойной, говоря про об этом? Вас совсем не трогает чужое горе?

Девица равнодушно пожала плечами.

– Зачем беспокоиться о том, что не можешь изменить? Катрин - не первая жертва, это совершенно очевидно. Давайте прикинем: помчице Малко должно быть что-то около шестидесяти, но выглядит она по свидетельствам очевидцев максимум лет на тридцать. Почему? Очевиден ответ - она использует колдовство, чтобы сохранить молодость. Каким образом она это делает? Если учесть, что для этого ей нужен ребенок, то опять вывод очевиден - она забирает его жизненную силу, проводя какой-то ритуал. В результате получает то самое вещество, которая я нашла на кукле. Вопрос - в каких количествах? Насколько, грубо говоря, ей хватает одного ребенка?

Меня затошнило. Ее рассуждения были отвратительно логичны.

– Также неясен вопрос с продолжительностью действия этого колдовского эликсира. Если положить, что в среднем он действует на колдунью, скажем, в течении года, то даже по самым скромным прикидкам получим, что за все это время должны были пропасть около двадцати или тридцати детей. Так куда мы должны направиться в первую очередь?

– В архив, - я был ошеломлен.
– Но неужели возможно, что колдунья похищала детей в течение двадцати лет и никто этого не заметил?

Девица удивленно уставилась на меня.

– Вы откуда такой взялись? Вы знаете, сколько детей пропадает в крупных городах ежегодно? Я уже молчу про бездомных бродяжек, малолетних рабов или просто бедняков, у которых детей больше, чем они в состоянии прокормить? Вот что меня действительно удивляет...

Экипаж затормозил настолько резко, что моя спутница, сидевшая как раз напротив, не удержалась и полетела прямо на меня. Ее более чем откровенно декольте уткнулось мне прямо в лицо, а сама она оказалась у меня на коленях.

– Вот демон!
– она не торопилась отодвинуться, заорав прямо у меня над ухом на извозчика.

– Кто так тормозит, болван неотесанный!

– Да слезьте же с меня!
– я больно стукнулся головой и теперь растирал ушибленное место.
– Вы специально это сделали?

– Вы слишком мнительны. Пойдемте, мы приехали.

Здание архива располагалось на Лазурной площади, между городской управой и больницей. Старое каменное здание, некогда бывшее складом местной шелковой мануфактуры, было переделано под архив. В нем хранились записи о рождении, браке и смерти жителей города и его окрестностей, а также дела громадского сыска, судебные решения, церковные процессы, хроники, копии торговых соглашений, сделок купли-продажи, договора рабовладения и прочая информация о деловой жизни горожан. Как найти записи о рождении помчицы Малко я приблизительно себе представлял, но вот как искать дела о пропавших детях?

Неожиданно на нашем пути возникло препятствие в виде сурового вида стражника, который решительно преградил нам путь. Здоровый детина с небритой, насквозь пропитанной вином физиономией наотрез отказался впустить нас внутрь. Мои увещевания и даже угрозы он проигнорировал начисто, твердя как заведенный фразу про то, что никого не велено пускать без личного разрешения бургомистра. Я понимал, что завтра конечно это разрешение у меня будет, и я вернусь сюда, но будет потеряно драгоценное время. С досады пнув камень, попавшийся мне на глаза, я вернулся к девице, которая отстраненно наблюдала за моей перепалкой со стражем порядка, и сказал с горечью:

– Ничего не поделаешь, придется вернуться сюда завтра...

Девица насмешливо скривилась:

– И это все, что вы можете сделать? Ждите тут.

Она направилась к здоровяку. Я ожидал, чего угодно, но только не того, что стражник расплывется в глупой улыбке, заворожено взирая на девицу, согласно кивнет, отопрет замок на двери и удалится в неизвестном направлении! Девица даже не удосужилась взглянуть на меня, моментально юркнув внутрь здания. Я поспешил следом.

– Как вам это удалось? Что вы ему сказали?
– я покорно брел за девицей по темному коридору. В архиве не было окон, но она предусмотрительно захватила свечу с конторки привратника.

– Я же говорила, что у меня есть связи в этом городе, - я не видел ее лица, но знал, что она опять насмешливо кривится. И лжет. Она вдруг резко остановилась и развернулась ко мне так, что я чуть не налетел на нее.

– Осторожней!

Девица протянула мне огрызок свечи, зажгла его от своей и кивнула в сторону уходящего влево ряда с конторскими записями.

– Записи рождения, смерти, брака. Ищите семейство Малко. Возьмите все, что найдете, слышите, все - по мужу и по ней самой, по их родственникам, родословную родителей. Встретимся в приемной зале, не задерживайтесь.

– А вы сами куда собрались?
– меня злила собственная беспомощность и ее откровенно командный тон. Кем она себя возомнила?

– Я поищу записи о пропавших детях.

– Интересно, как вы собираетесь их искать? Здесь тысячи, нет, сотни тысяч дел!

– Вообще-то, здесь есть классификатор.
– Она потрясла у меня перед лицом толстенным гроссбухом. Я даже не заметил, откуда она вообще его взяла.

– Господин инквизитор, советую вам поторопиться, мне надо быть к шести в церкви.