Громила

Малая столовая оказалась залой площадью чуть меньше любого из этажей моего дома. Единственной наблюдавшейся в ней мебелью был стол на дюжину персон, занимавший относительно небольшую её часть.

«Если это «малая столовая», то какая же «большая»?» — подумал я. Воображение нарисовало картину огромной пиршественной залы с высокими потолками, большими окнами и столами, составленными… Ну, пусть будет буквой «Ш».

Вскоре ещё две горничных, не те, которые нас встретили, вкатили два столика с посудой и начали накрывать на стол. Следом появилась хозяйка, и меня опять начали кормить блюдами, названия которых я не знал. Было вкусно и сытно. А ещё порадовало, что разработчики «Нуара», похоже, не озаботились прописать в игре сложных столовых приборов, и не было нужды гадать, какой вилкой есть то или иное блюдо.

После обеда Бриошь обратилась к одной из горничных:

— Элейн, подайте десерт и кофе… хотя… мистер Змей, возможно, вы предпочитаете чай?

— Мне всё равно, пусть будет кофе.

— Так вот, милая, подайте десерт и кофе в Зелёную гостиную. Мистер Змей, пойдёмте. Зелёная гостиная гораздо лучше подходит для бесед с глазу на глаз.

Мы прошли в маленькую гостиную, оформленную в зелёных тонах, и разместились в глубоких креслах. Вскоре пришла Элейн и сноровисто расставила на маленьком столике кофейник, кувшинчики с молоком и сливками, чашки и блюдца с десертами. Сервировав стол, горничная удалилась.

— Думаю, пара взрослых людей могут попить кофе и без помощи горничной. Будьте как дома, мистер Змей. — Сказав это, Бриошь. налила себе кофе, добавила молоко и неторопливо помешала ложечкой. Отпила. Поставила чашку на блюдце и посмотрела на меня. Дождавшись, пока я наполню свою чашку, спросила:

— Как вас зовут? Я имею ввиду, по-настоящему, а не все эти клички.

— Олег.

— Олег. Замечательное имя. Позвольте спросить, какие у вас отношения с хазарами?

Сперва я не очень понял, о чём она спрашивает, но быстро догадался и ответил в тон:

— С разумными — нормальные. А коня у меня нет.

В ответ Бриошь коротко рассмеялась.

— Приятно встретить в наше время культурного молодого человека.

— Вы мне льстите. «Песнь о Вещем Олеге» изучают в школе.

— Кто-то изучает, вы правы. Большинство, к сожалению, проходят. Мимо.

— Как я могу к вам обращаться?

— Ох, простите. Забыла представиться. Нина Васильевна Орлова.

— Олег Всеволодович Хромов. Лучше — просто Олег. Вы работаете учителем?

— Работала. И не учителем, а преподавателем. В техникуме пищевой промышленности. Я — кондитер. Полвека практики, а потом, когда на кухне стало для меня жарковато, пошла передавать опыт молодым. Но вы ведь не об этом хотите меня спросить?

— Не об этом, но мне действительно интересно. Что привело вас в «Нуар»?

— Хо-хо! Ну и вопросы у вас. А что, вы думаете, что такая древняя старуха, как я, не может поиграть в виртуальные игрушки?

— И в мыслях не было. Хотя, конечно, вы меня удивили. Правда, по большей части тем, как уложили Кирби. Всё же, если позволите, спрошу: как вы так раскачали персонажа?

— Ну, политес соблюдён, можно перейти к делу. Как, по-вашему, сколько мне лет?

— На вид — в районе восьмидесяти, — покривил душой я. На самом деле, я считал что Нине Васильевне не меньше девяноста.

— Олег, хотите совет? Никогда не играйте в покер. Вы абсолютно не умеете лгать, лицо вас выдаёт. Но всё равно, спасибо. Так вот, мне… Простите, а какой сейчас год там, снаружи?

— Пятьдесят четвёртый. Двенадцатое… да, всё ещё двенадцатое июня. Без двадцати десять. Вечера.

— Пятьдесят четвёртый, июнь… Значит мне… значит мне… Пятьдесят четыре минус тридцать восемь… Сто шестнадцать. Да, мне — сто шестнадцать лет. Я на три дня моложе Высоцкого. Хотя, это имя вам вряд ли что-то скажет.

— «Средь оплывших свечей и вечерних молитв, средь военных трофеев и мирных костров…» — процитировал я, — вы об этом Высоцком говорите?

— Вы меня снова приятно удивили. Да, именно о нём. И не говорите, что его тоже изучают в школе.

— Ну-у… Вообще-то, изучают. В старших классах. Но знаком я с ним не поэтому. У меня папа любит его песни и я, можно сказать, под них рос.

— Что ж, при случае, передайте папе от меня поклон. Он определённо знает, под какие песни следует растить сыновей. Так вот, мне — сто шестнадцать лет. По календарю. И больше двухсот субъективных, как это сейчас называют. Я безвылазно провела в «Нуаре» почти сто лет. Здоровье, знаете ли, стало подводить, и меня запихнули в капсулу длительного погружения. Доживать.

— Сто лет? Тогда понятно…

— Ничего вам не понятно. Не перебивайте. Я расскажу вам, как на самом деле надо качать персонажа. Да-да, не удивляйтесь, я, конечно, старомодна, но вполне владею современной терминологией. Итак. Вы знаете, каково максимально достижимое значение характеристик?

— Нет.

— Двести пятьдесят. Стартовое значение — восемьдесят. Для полной прокачки всех характеристик требуется почти двести семьдесят миллионов очков опыта. Если быть точным — двести шестьдесят семь миллионов пятьсот двадцать тысяч. Попытайтесь представить, сколько вы будете набирать эти миллионы обычными для игроков способами. Я набрала их за сорок лет. Набрала бы быстрее, но есть ограничение — не более пятидесяти тысяч очков опыта в сутки. Локальные, естественно.

Я сидел, оглушённый огромными цифрами. Пятьдесят тысяч в сутки… Это… Да я даже примерно не представляю, что для этого надо сделать. Двести семьдесят миллионов — цифра достаточно абстрактная и эмоционально не воспринимаемая, а вот пятьдесят тысяч в сутки… Для этого придётся ежедневно геноцидить по крупной банде, самому, при этом, не получая пенальти за смерть. Что же эта милая, интеллигентная бабушка сотворила? Перед внутренним взором появилась картина: старая леди в силовой броне стоит на куче трупов и очередями из ручного пулемёта выкашивает толпы бандитов и вурдалаков набегающие со всех сторон. Апокалиптичненько.

— Вы сейчас, должно быть, задумались, как набрать столько опыта?

— Не то слово… Если честно, мне страшно представить, что нужно для этого сделать.

Нина Васильевна снова рассмеялась.

— Ну-ну, не переживайте, всё не так страшно. Нужно всего лишь приносить пользу. Много не надо, можно по чуть-чуть. Главное — охватить как можно больше местных. К слову, я вам не говорила? Не люблю, когда местных жителей называют НИПами, а тем более — неписями. Звучит так, будто он не могут сходить в туалет по маленькому или не умеют писать. В общении со мной прошу придерживаться термина «местный житель». Вы следите за моей мыслью?

— Да. Приносить пользу местным жителям.

— Именно. Вопрос в том, как её принести много, по-настоящему много. Я такой способ нашла. Как я уже говорила, я — кондитер. Но не простой! Я, и скажу вам это с гордостью — кондитер-императрица! В мою империю входят несколько сотен кафе-кондитерских по всему континенту. Они есть в каждом населённом пункте численностью жителей более десяти тысяч. Только здесь, в Ист-Харборе, их пять. В них готовят и продают десерты по моим рецептам. Это, заметьте, не считая того, что готовят по лицензии. Каждый съеденный местным жителем десерт приносит мне немного опыта. Совсем немного. Ноль целых, одну десятую очка. Кажется, немного?