Гуль. Харизма +20. Том 1

«Правило Семидесяти заставляет нас верить в наличие семи Характеристик: Силы, Ловкости, Выносливости, Интеллекта, Мудрости, Харизмы и Духовной мощи; но существует и восьмая, скрытая, к которой игрок не может прибавлять очки. Это Удача. На неё влияет милость богов, проклятья и самые высокоуровневые ачивки. Артефакты, способные прибавить значение Удачи являются редчайшими и ценнейшими».

Там было ещё много чего: боги Галефрата — нейроматрицы послабее демиургов, принимающие запросы в виде молитв и иногда меняющие реальность для приписанных к ним «верующих». Светящиеся «чертежи», — зримые проявления готовящихся к применению заклинаний. Пиктограммы кровотечения, сотрясения, и прочие, появляющиеся на плашках игроков, назывались «баффами» и «дебаффами», но официальная терминология рассматривала их как положительные и отрицательные «статусы». История, география, сопредельные планы бытия, населённость Четырёх миров, а также лун, всё это Мэдлин описала очень поверхностно, чтобы неопытный читатель не сломал мозг.

От переизбытка информации мне приходилось подолгу отдыхать в тени, а потом возвращаться к рукописным страницам вновь и вновь. Так продолжалось, пока спустя часы, ночью не вернулась Мэдлин.

— Ты опоздала.

— Что привело тебя к такому заключению?

— Я употребил всю еду, даже кости перемолол.

— Значит, не я опоздала, а ты поторопился, — сказала она невозмутимо. — Ознакомился с текстом?

— Как ты успела столько написать?

Она медленно опустила и опять подняла веки, будто давая своему самообладанию время.

— Видимо, до механики выбора профессий ты не дошёл. Их у меня две, сертифицированные и хорошо прокачанные: писца и библиотекаря. Я читаю и пишу очень быстро, умею составлять официальные документы, распознавать подлинность печатей, систематизировать картотеки и тому подобное. Обладаю некоторыми навыками историка, лингвиста и картографа.

— Восхитительно. Ты полна скрытых талантов.

— Все мои таланты сверкают словно алмазы на солнце, и лишь близорукие не могут сразу их разглядеть.

Ворон согласно крикнул, за что удостоился поглаживания от хозяйки.

— Итак, готов лететь?

— Только скажи, куда? — улыбнулся я.

— На север. Мы направляемся в субрегион Топи Гнилого Духа, к берегам озера Пафаун. Там стоит Великая Усыпальница Азарика.

Мы расселись в кабине топтера, и я поднял машину в воздух, разгоняя новые облака пыли. На деревянной приборной панели имелся компас, а также серебряная пластина, ожившая под пальцами ведьмы. Оказалось, она исполняла функцию навигационного экрана, маршрут был проложен.

— Значит, ты успешно пригласила себя в гости к тому другу, Мэдлин?

— Он мне не друг, скорее старый приятель. Не была уверена, что он согласится, но Фаланга обрадовался. Не отклоняйся от курса.

— Не отклоняюсь, это ветер. И кто же он, этот Фаланга?

— «Кит».

То есть игрок или НИП двухсотого уровня и выше. Приятно знать термины.

— А ещё профессиональный кодер, участвовавший в создании этой реальности. Очень талантливый. У Фаланги есть одно старое увлечение, Древние называли это «дата-майнингом», то есть он любит копаться в чужом коде, искать секреты, обрывки спрятанной информации. Можно надеяться, что он разберётся с твоим клиентом.

— Это было бы прорывом.

— Было бы. Но не обольщайся раньше времени.

— Обожаю твой холодный прагматизм.

Она милостиво кивнуло.

— А место, куда мы летим, это опять какое-то кладбище?

— Великая Усыпальница Азарика — это данж.

То есть многоуровневое подземелье, полное чудовищ, ловушек и сокровищ.

— Это место было создано одной очень особенной гильдией, все её члены — «киты», и все они начинали как представители различных доступных рас, но превратили себя в чудовищ.

— Как это? — Я заинтересовался. — Ты же говорила, что игрок не может быть…

— И была права. Нельзя выбрать на старте в качестве аватары чудовище, демона или нежить. Но если пройти долгий и трудный квест на очень высоком уровне сложности, принести большие жертвы, доказать, что ты мастер игры, то можно изменить свою видовую принадлежность раз и навсегда. Все они это сделали, включая Фалангу.

— Но зачем?

— Бунт, доказательство превосходства, свобода самовыражения, элитарность.

— И сейчас этот парень «кит», а ты кто? Макрель?

— По лезвию виброножа ходишь, Антон.

— Приношу извинения. А что значит «место было создано»?

— Основано. Ты не дочитал до механики агентности?

— Не успел.

— Зря. Тогда узнал бы, отчего твоя кожа стала такой белой.

— От краски, разве нет?

— Нет. Всё из-за агентности. Это способность игрового сообщества и отдельных игроков влиять на виртуальную реальность «Нового Мира» через свои поступки; моральный выбор, меняющий сюжеты и судьбы НИПов.

— И такое есть? А причём здесь я?

— Притом, что ты носился по Улиму, покрытый белой краской. Многие видели тебя, а потом обсуждали в Инкарнаме, делились пикт-файлами. Таким образом общее сознание сотен тысяч игроков изменило виртуальную реальность, создав настоящего белого гуля из Улима. Вот так здесь всё работает, это и называется агентностью.

— Допустим… то есть, благодарю за объяснение. А что с гробницей?

— Усыпальницей. Гильдия «Террор Мунди» создала её на пустом месте, выкопали данж, доведя его до невероятных размеров, а потом сами обороняли сокровища от соискателей. Они закрывали квесты очень высокого класса, проводили сокрушительные рейды, участвовали в событиях мирового масштаба, поднимались на вершины рейтинговых таблиц, и тем добыли своей базе немалую славу.

Я усмехнулся:

— Кажется, ты восхищаешься ими.

— Нет, — ответила она, — я восхищаюсь творением Нифтара, и тем, какие возможности оно даёт. Вселенная бесконечного прогресса, воплощённая фантазия одного мечтателя.

Вдали появилась искристая водная гладь озера Пафаун. Под зонтиком из тёмных туч на южном берегу, среди обширных болот раскинулся дворцовый комплекс. Его окружало кладбище идеально круглой формы с диаметром приблизительно в три километра. Мы приземлились у южного проёма в ограде, который стерегли две каменные статуи на массивных тумбах. Они изображали устаревший облик смерти: два балахона с костяными руками, в которых покоились огромные косы.

Покинув борт, Мэдлин приблизилась к тумбам, задумчиво изучила их в густом сумраке и закурила.

— По идее мы приглашены, — сказала она, стряхивая пепел.

— А если бы не были?

Я испытывал некоторое неудобство; могилы, начинавшиеся за оградой, выглядели почти родными, но зеленоватые туманы, стелившиеся по болотам, вызывали тревогу. К тому же статуи выглядели так, словно могли ожить в любой миг.

— Давай поразмыслим, Антон. Это один из самых трудных данжей на полуострове. Его пытались взять многие сильные гильдии, некоторым почти удавалось, но защитники всегда побеждали. Их здесь, кстати, лишь двадцать семь живых игроков, остальные — высокоуровневые НИПы, а также армия мелких мобов. Усыпальницу защищают охранные заклинания, ловушки, големы, элементали, демоны и нежить. В общем и целом, без приглашения здесь мы получим лишь путёвку на респавн. Я окажусь в Пустошах Кровавых Шипов, а ты — на Великом Погосте.