Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Гуляш из турула
Шрифт:

Кто-то снова скандирует мятежную мантру: «Дьюрчань, вали отсюда! Дьюрчань, вали отсюда!» — и снова ее подхватывает едва ли несколько десятков человек, и снова она стихает через пару секунд. Через мгновение на противоположной стороне площади, там, где на светодиодном экране транслируется то, что происходит на находящейся в нескольких десятках метров сцене, немногочисленные манифестанты выкрикивают: «Танцуй, Фэри, это прощальная вечеринка». Фэри — вроде как польский Франек. Это уменьшительно-ласкательная форма имени премьера.

Но и они, повторив свой возглас пару раз, замолкают. Толпа не подхватывает слоган, она слушает речи, дискутирует, сбившись в небольшие группки, или ест вареную кукурузу и баранки. Дух хаоса и расслабленности сообщается даже полицейским, которые плотным кордоном охраняют вход в здание парламента, как будто совершенно опустевшего, словно капище инков, покинутое жрецами пятьсот лет назад. Полицейские стоят в позе «вольно», опираются о пластмассовые щиты, давая отдых усталым ногам. Безо всякого интереса смотрят на толпу напротив.

Беспорядки утихли несколько дней назад, и никто уже не собирается ни с кем драться.

И все же, когда группа людей, ближе всех подступивших к сцене, запевает национальный гимн, сотни ртов помалу начинают им подпевать:

Боже! Дай Ты венгру свет Счастья, благодати! Огради народ от бед, От враждебной рати!

Полицейские выпрямляются и принимают положение «смирно»; издалека мне кажется, что кое-кто из них шевелит губами и произносит слова:

Сколько раз победный клич, Брошенный османом, Повергал, как Божий бич, Нас на поле бранном. Мы и сами жгли свой дом Со стыдом и страхом. И дымился он потом, Словно урна с прахом.

Звучит последний куплет:

Боже! Венгру протяни Длань над морем горя! И спаси, и сохрани, С темной силой споря! Претвори раздор в успех, В радость, в рай цветущий! Искупили венгры грех, Прежний и грядущий [116] .

Полицейские снова расслабляются и, слегка ссутулившись, опираются на щиты. Площадь смолкает на мгновение, но эта тишина, похоже, всех смущает. Ведь даже когда толпа на площади не кричит, постоянно кто-то выкрикивает что-то со сцены: ораторам не хватает харизмы и приходится восполнять этот недостаток яростью. А тут воцаряется полное безмолвие, как на экране телевизора после завершающего программу гимна в исполнении академического хора, когда уже не остается никакого резона, чтоб не отправиться спать.

116

Основой национального гимна послужило стихотворение «Гимн» венгерского поэта Ференца Кёльчеи, написанное в 1823 г. (перевод Владимира Леванского).

И вдруг, чтобы только заглушить эту неловкую тишину, взметается энергичный вопль болельщиков: «Ria! Ria! Hungaria!», как если бы все внезапно оказались на стадионе, где после хорового исполнения гимнов футболисты разогревают мышцы, а болельщики — глотки.

Но и это «Ria! Ria! Hungaria!», будто нарочно созданное для того, чтобы без устали надсаживать глотку, не может увлечь толпу. Стоящий передо мной молодой, одетый в черное парень вдруг замечает, что остался последним в несколькотысячной массе, кто выкрикивает этот клич. Он замолкает, слегка пристыженный; его рука, сжатая в кулак, опускается, пальцы растопыриваются, а потом тянутся к голове, где начинают возиться с резинкой, стягивающей его длинные волосы в конский хвост.

Никто не может увлечь за собой этих людей; в толпе тех, кто выступает здесь под личиной вождей и лидеров — самозваных и сиюминутных, — нет ни одной настоящей личности.

Такой, например, личности, какой когда-то был Виктор Орбан, который теперь, являясь главой консервативного Фидеса, не хочет показываться на площади Кошута. Он предпочитает выступать по телевидению и держаться подальше от этого Гайд-парка. Он не хочет даже новых выборов, которых требуют ораторы. И тем более не хочет менять систему, к чему они призывают. Не может, кроме того, поддержать требования посадить за решетку членов правительства.

А между тем вождям, появись они, было бы кого повести за собой. В субботний вечер многотысячная толпа плотно заполняет всю площадь и близлежащие улицы. Правая газета «Мадьяр немзет» [117] насчитала пятьдесят тысяч демонстрантов; по мнению популярнейшего интернет-портала «Индекс», на площадь пришло двадцать пять тысяч. Другие источники сообщают о тридцати тысячах. Это рекорд. Многие пришли потому, что в этот день должна была состояться большая манифестация Фидеса. Однако Фидес отказался от участия в ней, опасаясь, как объяснялось, провокации. Виктор Орбан сидел в студии телеканала «H'ir TV» [118] с белой ленточкой на лацкане пиджака и предлагал созвать правительство профессионалов, которые вытянут Венгрию из безнадежной экономической ситуации.

117

«Венгерская нация» (венг.).

118

«ТВ Новости».

Белая

ленточка — это символ протеста против агрессии и лжи премьер-министра. Тысячи людей, ожидавших появления Орбана на площади, тоже прикололи себе такие ленточки. В ограждения, отделяющие их от полиции, манифестанты втыкали белые розы. Розы вяли и засыхали. А Виктор Орбан не пришел. Зато пришло несколько десятков болельщиков «Ференцвароша».

«Ференцварош» — это легенда, клуб с более чем столетней традицией. Как «Real Madrid» или «Manchester United». «Ференцварош» — название IX квартала Будапешта, «город Ференца». Если ехать из аэропорта Ферихедь [119] , стадион «Ференцварош» виден с левой стороны, около станции «Неплигет» [120] голубой ветки метро. Сегодня «Ференцварош» играет во второй лиге и считается клубом, имеющим самых грозных болельщиков в стране. На площадь Кошута их пришло несколько десятков, не больше. Они вяло прохаживаются по площади, попивают теплое «Боршоди» из банок и, судя по всему, не знают, куда себя деть. Болельщики «Ференцвароша» никак не могут смириться с деградацией своей команды. Их любимых «бело-зеленых» удалили из первой лиги, потому что клуб влез в огромные долги, но ведь и ежу понятно, что дело-то не в этом. Каждый знает, что кое-кто хотел уничтожить «Фради». И теперь «Ференцварош» вынужден играть с командами маленьких провинциальных городишек, вместо того чтобы биться с командой из Дебрецена [121] за кубок страны.

119

В 2011 г. международный будапештский аэропорт Ферихедь был переименован в аэропорт им. Ференца Листа.

120

«Народный парк» (венг.).

121

Второй по населению город после Будапешта. Здесь базируется одна из сильнейших футбольных команд страны — «ФК Дебрецен», выигравшая три последних первенства: в 2005, 2006 и 2007 гг.

Во время штурма телевидения, с чего и начались массовые беспорядки, «фрадиштаки» [122] были в первых рядах. Вместе с болельщиками Уйпешта. Уйпешт — это команда IV квартала. Почти половина ведущих футбольных команд Венгрии родом из столицы: «Ференцварош», «Уйпешт», «Гонвед», «Вашаш», «МТК». Болельщики «Уйпешта» и «фрадиштаки» вообще-то не пылают взаимной любовью, но на сей раз они объединились. Истории известны случаи, когда демонстративно братались болельщики ненавидящих друг друга футбольных команд. Такое происходит только перед лицом переломных событий. В Польше — когда умер Иоанн Павел II. В Будапеште — когда народилась странная революция. Потом все возвращается на круги своя и болельщики с облегчением предаются племенной вражде, поскольку в ненормальной ситуации братания с врагом им все же неуютно, они чувствуют себя как-то не по-мужски. Здание государственного телевидения на площади Свободы кроме болельщиков-побратимов «Уйпешта» и «Ференцвароша», а также националистов штурмовали пятеро полицейских, один пограничник и один армейский офицер. Все — в гражданском, не «при исполнении», как зафиксировали камеры. Так выглядит пародия венгерской судьбы — куруцы и лабанцы XXI века.

122

Болельщики команды «Фради», т. е. «Ференцвароша».

Болельщики «Уйпешта», должно быть, пребывали в унынии: недавно их родной клуб выбыл из игры на кубок УЕФА, на собственном стадионе проиграв футбольному клубу «Вадуц», чемпиону Лихтенштейна, со счетом четыре — один. Зато по крайней мере на площади Свободы можно было праздновать победу. В здании телевидения были захвачены, помимо прочего, автоматы с напитками и шоколадными батончиками.

В течение двух ночей после захвата телевидения «фрадиштаки» сражались также в аллее Ракоци и на площади Октогон. А в субботу, 23 сентября, их настроение уже улучшилось. «Ференцварош» выиграл в матче второй лиги со счетом семь — один. Когда болельщики в зеленых майках, с банками пива в руках хаотичными группками подходили к площади, их появление возвещал шепот: «Фрадиштаки пришли!» Но они растворились в многотысячной толпе без следа.

Я устраиваю себе перерыв, чтоб отдохнуть от демонстрации, и иду посмотреть, что творится в центре. В нескольких сотнях метров отсюда, на площади Елизаветы, в клубе «Гёдор» играет группа «Specko Jedno». Полно молодежи и ни у кого нет никаких флагов и ленточек. Тут не встретишь маек с турулом или цитатой из Дьюрчаня. В забегаловках VII квартала царит атмосфера уик-энда, льется рекой «Дреер», никаких признаков революции. Город ничем не напоминает место, в котором кипят страсти, а горячка субботней ночи не имеет ничего общего с демонстрациями протеста. Только развешанные повсюду плакаты с предвыборными посулами социалистов (через неделю состоятся выборы в органы самоуправления) производят сюрреалистическое впечатление. Партия, которая призналась в сплошном лицемерии, без смущения кормит народ очередными обещаниями. Кандидаты призывно улыбаются и манят: «Голосуйте за нас!» — они верят, что электорат привязан к своей партии, как болельщики «Фради» к любимому клубу.

Поделиться с друзьями: