Хаос и Порядок

– Это Нид – проклятье. Очень древнее. Ранние друиды часто использовали его, но с ним нужно быть осторожным. Если сделать что-то неправильно, то проклятье обернется против самого проклинателя.

– С какими целями его делают?

Биггер прыснул, и кривая ухмылка перечертила его лицо.

– С целью проклятия. Для чего же еще?

– Вы можете объяснить, кто мог бы послать его? – Оливер встал с кресла и подошел к мужчине.

Биггер еще раз взглянул на фотографии, но лишь подернул плечами.

– Нет. Я не знаю.

Уинстер, сощурившись, посмотрел на ирландца. Его мелкие морщины делали его старше, хотя на самом деле ему было не больше сорока. И в этих морщинах светилась нервная неуверенность. Он знал что-то большее, и Оливер понимал это. И сам ирландец понимал, что агент его подозревает, но не выдал своей нервозности ничем, кроме плотно сжатых губ, ставших еще более узкими и сухими, очерченными фиолетовым контуром астматика.

***

– Мне прислали перевод того текста с деревяшки, которую нашли у Маккейнов. – Кетрин раскрыла ноутбук, лежащий у нее на коленях, и открыла электронную почту. – Это, как и предполагалось ирландский. Только немного специфический диалект.

– Что в том тексте? – Спросил Питер, обернувшись к ней.

– Проклятье. «Злая песнь», как ее называли сами друиды. – Пробегая глазами по присланному переводу, проговорила Кет. – Прочитать?

– Мы не суеверные. – Усмехнулся Питер, сидящий за рулем.

– Впустите меня в свой сон и я спою вам про жгучий дождь, в котором зародится конь, поющий вам последнюю песнь, но следов его вы в траве не найдете, только там где горит свеча, в доме где его ждут, где он славный гость, хозяина тронет печаль, беда и боль найдут их.

Через секунду молчания, воцарившуюся после прочтения текста, мужчина заговорил:

– И что? Теперь мы все прокляты? – Скептически произнес он.

– Нет, конечно, только от произношения текста песни вреда не будет. Нужны особые условия, чтобы проклятие свершилось. Нужно стоять обязательно или под дубом, или под орешником, чтобы ветер был попутный и дул в сторону проклинаемого, чтобы в руках были особые предметы. – Объяснила Кет. Она захлопнула ноутбук и положила его на мягкую плюшевую обивку заднего сиденья. – Кстати, интересно, почему у других жертв таких кольев не нашли?

– Может они выбросили их? – Предположил Питер, пожав плечами и поймав ее взгляд в зеркале заднего вида.

– Такие вещи не выбрасывают. – Покачала головой Кетрин. – Нужно провести специальный обряд, для снятия проклятья. Если все будет проведено правильно, то проклинающий уйдет под землю, а если нет, то земля заберет с собой проклятого вместе с его близкими.

– И ты веришь в это? – Пораженно спросил агент, уже выруливая на стоянку Бюро.

– Если я знаю об этом, то не значит, что я верю в это. Мой скептицизм противоречит подобной практике. – Ответила Кет. – Ты же знаешь.

***

Длинный кабинет замдиректора Теренса был оформлен в бежевых тонах. Только три предмета мебели выделялись на пастельном фоне стен и пола – стол самого заместителя, стол для переговоров и диван, стоящий у двери. Все они были более темного красновато-коричневого оттенка.

Агенты немного опоздали на совещание и, войдя в кабинет, поймали на себе заинтересованные взгляды коллег и перешептывания. Кетрин сгримасничала, недовольная подобной реакцией, уже наслышанная о том, какова была тема подобных разговоров. Зная репутацию Питера и его «особое» отношение к женщинам, Кетрин понимала, что она обязательно попадет в список его «достижений», не зависимо от того угодит она к нему в постель или нет.

«Если бы вы знали правду», - подумала она, спрятав ехидную ухмылку.

Сам Марлини не обратил внимания на слухи и спокойно прошел в кабинет, заняв место за столом, предварительно отодвинув стул для своей напарницы. Она только еле заметно качнула головой и заняла место рядом с ним. Они оба нашли взглядом Оливера и пытались по его выражению лица понять, что ему удалось выяснить, однако эмоции Венеры Милосской были красноречивее его каменной мимики.

– Итак, раз агенты Марлини и Робинсон наконец-то прибыли, я думаю, нам стоит начать. – Заметил Теренс. – Меня интересует то, каким образом продвинулось следствие за последние дни.

Марлини опустил голову, что было непроизвольным символом сожаления. Кетрин не смотрела на него, но чувствовала его раскаяние, словно это он был виновен в произошедшем. Он ощущал угрызения совести за то, что не мог помочь жертвам и на протяжении нескольких дней не мог выйти на след убийцы.

– Агент Марлини? У Вас есть, что сказать нам? – С нетерпением спросил начальник.

Но за мужчину ответила Кет.

– Сэр, за последние несколько дней мы с коллегами смогли собрать некоторую информацию, которая, возможно, помогла бы нам найти преступника. – Она старалась не замечать ехидных усмешек других агентов и уставилась на Теренса, просверливая дыру в его пиджаке.
– Очевидно, что убийца ярый противник каких-либо религиозных отступлений, коими, безусловно, считает и друидизм. Отмечается, что преступник оставляет на месте убийства знаки, которые, наверняка, должны показать нам и другим друидам мотивацию.

Кетрин бросила на стол фотографии с крестами, начертанными на стенах в местах происшествий.

– Мотивацию? – Переспросил Теренс, разглядывая фотографии.

– Агент Робинсон хочет сказать, что этот крест является символическим изображением пересечения христианства и друидизма, символом взаимозависимости двух религий, в то время как преступник, очевидно, не принимает возможности соединения несоединимого. Поэтому и зачеркивает крест.

– А способ убийства? – Уточнил замдиректора. – Он что-то может объяснить?

– Он использует серп как наиболее быстрый способ обезвреживания жертвы и решения проблемы с сопротивлением, либо…

– Либо с теми же религиозными мотивами. – Прервала напарника Кетрин. – В кельтской мифологии серп это ритуальное орудие…

– Мы пришли на лекцию по религиоведению? – Презрительно бросил один из агентов, за что был удостоен таким пронзительным взглядом «заткнись-или-я-убью-тебя» от Питера, что тут же заткнулся.

– Он использовался во время обрядов для срезания плодов и растений, в том числе омелы, так как считалось, что таким образом серп выпускает энергию из растений и она возносится к небу, благословляя собрание. – Развела руками Кет, мол, «делайте выводы сами».

– У жертв он тоже пытается «выпустить энергию»? – Переспросил Теренс, стараясь не обращать внимания на ядовитые усмешки агентов, наблюдающих за работой Кетрин и Питера.

– Очевидно, что для преступника важно своего рода разрешение от высших сил, которым он поклоняется. – Кивнул Питер, оглядев сидящих за столом коллег. – Религиозные фанатики, обыкновенно, одержимы идеей «очищения», «искупления», «направления на путь истинный»; убивая жертв подобным образом, преступник пытается показать во имя чего он совершает свои злонамерения и в то же время пытается доказать их правомочность, с точки зрения той же религии.