Хаоспатрон

Плотный молочно-белый туман довольно быстро поднимался над бескрайним болотом, затягивая практически всю его поверхность. При этом никаких источников этого «пара без чайника» разведчики не видели. Туман почти не клубился и не двигался по горизонтали, но при этом расслаивался и сбоку выглядел, как стопка бумажных листов. Нижний слой, правда, не лежал на кочках, а висел на высоте примерно в полметра от поверхности воды и в нескольких сантиметрах над верхушками кочек. Верхний слой за считаные минуты поднялся до высоты в пару метров и остановился. После этого странный слоеный пирог из нескольких десятков листов тумана повис над болотом совершенно неподвижно.

– Духи, – Люся помотала головой. – Плохо! Нельзя туда!

– Все равно куда-то надо идти!

– Пойдем назад, слева тоже есть проход!

– Это чего, такого кругаля нарезать? – Прохоров скопировал Люсино телодвижение. – Тогда и впрямь три часа будем топать. Не пойдет!

– Туман на болоте, а мы с краю, – в кои-то веки согласился с сержантом Лунев, – протиснемся как-нибудь.

Люся хотела сказать что-то еще, но почему-то передумала. Она загадочно посмотрела на Андрея и вдруг кивнула.

– Сделаем, как ты скажешь.

– Почему я? – Андрей попытался поймать ее взгляд. – Ведь ты у нас проводник. А Прохоров – сержант. Вы должны командовать.

Андрей краем глаза уловил реакцию Прохора. Не сказать, что тот удивился, но и без внимания этот ход Лунева не оставил – спрятал ухмылку, то ли недоверчивую, то ли снисходительную, понять было трудно.

– Ты умеешь слышать сердцем, – Люся встретилась с Андреем взглядом. – И ты видишь Большое Зло. Никто так не умеет. Даже я.

– Даже ты? – Андрей обозначил улыбку.

– Даже я, – Люся осталась серьезной. – Я могу командовать людьми. Могу успокоить или рассердить одним взглядом. Только подумаю, и человек делает, что я хочу. Но я не могу бороться с Большое Зло. Ты можешь. Оно боится тебя.

– Что за хрень она несет? – тихо спросил Прохоров у Купера.

– Тебе не поровну? – шепнул в ответ Федор. – Видишь, у них с Андрюхой своя игра.

– Большое Зло меня боится? – Андрей удивленно вскинул брови. – Почему ты так решила?

– Оно идет за нами давно, оно могло нас всех убить, но не сделало этого. Ты был без сознания. Я видела, как Большое Зло плясало рядом… словно огонь… но оно не тронуло тебя.

– Потому что ты танцор диско, – подражая тону Люси, добавил Прохоров. – Может, фиг с ним, со злом, пойдем подобру-поздорову?

– Подожди, – отмахнулся Лунев. – Люся, ты тоже видела Зло?

– Не четко, но… – девушка замялась. – Ты не веришь, ты комсомолец… вам нельзя верить, но…

Люся не закончила мысль, ей помешали отзвуки нескольких очередей, которые донеслись как раз с той стороны, где приземлилась невидимая за густым туманом «вертушка». Андрей жестом приказал всем подняться и двигаться по краю болота вправо. То, чего не добился от ребят Прохоров, сделал Андрей. Группа поднялась и вновь осторожно двинулась по краю болота, вдоль границы тумана.

Москва, 29 февраля 2012 года

Полковник Грачев вышел на связь в пятнадцать часов с хвостиком, но внятно изложить суть проблемы сумел только когда хвостик превратился в хвостище. Стартовые пятнадцать минут он делился впечатлениями о необычном явлении, которое очень сильно смахивало на аномалию вроде тех, что, по слухам, наблюдаются в засекреченной зоне под Киевом. Но местная аномалия явно имела искусственное происхождение, и этот факт распалял фантазию Грачева. А еще ему не давал покоя факт, что товарищи спецназовцы не позволили Грачеву нормально поработать и фактически выдворили его с места происшествия. Ни ссылки на Кулемина, ни приказ об особых полномочиях, подписанный начальником Генштаба, не произвели на командира оперативной группы никакого впечатления. Бойцы спецназа аккуратно оттеснили прибывших с Грачевым офицеров, оставив их фактически не у дел. Аналогично они поступили и с контрразведчиками. Последние оказали более серьезное сопротивление, чем Грачев, и даже устроили небольшой скандал, но результат получили тот же. Вот тебе и кооперация, причем не межведомственная, а внутри единой вроде бы силовой структуры.

– Хорошо, хотя бы не подтвердилась первая версия, – сказал Грачев в финале сумбурно-пространного рапорта. – А то и не знаю, как мы делили бы отбитый у диверсантов образец. «Гвардейцы» действительно промчались по этому маршруту, и как раз на этой развязке их колонна разделилась. Контрразведчики все-таки успели осмотреться и не обнаружили поблизости от места этого странного происшествия никого из «Гвардии» и, соответственно, не нашли и секретного изделия. Более того, я слышал, как спецназовцы говорили, что скорее всего клиентура вернулась в город.

– Но сами они в город не спешат? – уточнил генерал.

– Нет. Их настолько заинтересовало происшествие, что они задержались на Ярославке. И знаете, Николай Михайлович, у меня складывается ощущение, что товарищи из ГРУ знают об этой аномалии больше нашего. Что это может означать, я ума не приложу. Если было использовано какое-то оружие, почему о нем не знаем мы?!

– Постойте, Грачев, не перескакивайте, – Кулемин поморщился. – Вы зачем туда поехали? Проконтролировать поиски ЦТО? Что в результате? «Гвардия» разбежалась, утерянного оружия вы не нашли и отвлеклись на побочную проблему. Если эта проблема кажется спецназу более серьезной, это на их совести. Но вы-то почему зависли? Вы вполне способны продолжать поиски самостоятельно, почему вы не следуете плану оперативных мероприятий?

– Виноват, Николай Михайлович, просто это… происшествие… такое необычное… и я подумал…

– А я приказывал вам думать о посторонних происшествиях?

– Никак нет!

– Вот и не отвлекайтесь, Грачев! Работайте по плану! Вы ведь можете сами проверить связи и базы этой неуловимой «Гвардии»?

– Так точно!

– Вот и проверяйте, перетряхните эту контору, чтоб пыль полетела. А спецназ и контрразведка пусть занимаются тем, чем им больше нравится. Спрос будет в первую очередь с нас, полковник, а уж после – с них. Так что нам скорейший положительный результат куда как интереснее. Работайте, Петр Тимофеевич, и не забывайте докладывать каждый час. До связи!..

…Избавившись от Грачева, генерал открыл в компьютере программу слежения за агентом и оценил обстановку. Команда Фролова ехала именно туда, куда ей и следовало направляться, – в центр обозначенного хаосвихрями треугольника. Генерал Кулемин просчитал намерения Отступника правильно. Из этого следовало, что и похищенный образец, и взятый в плен Арбитр тоже вскоре окажутся в заданном районе. В принципе, Кулемину ничто не мешало направить Грачева именно в эту точку. Да он так и собирался сделать, но не сейчас, а чуть позже, после того как там окажутся все фигуранты этого запутанного дела. Генерал был намерен решить все проблемы одним ударом. Только так он мог и вернуть похищенное секретное изделие, и избавиться от скелетов в шкафу, упрятанных туда еще в далеком 1984 году.

С какой стороны ни смотрел на свой план Кулемин, существенных изъянов он не находил. Арбитраж в лице Хранителя и Отступник сходились в поединке, и в самый ответственный момент двойной агент Отступника и Кулемина лишал Арбитров их козыря – Фролова, а Грачев и команда захватывали образец и уравнивали положение. Чистильщиков тем временем блокировали контрразведчики. Они же получали бонус – того, кто уцелеет в схватке. Если это будет Отступник, контрразведчики смогут предъявить ему участие в нападении на лабораторию, хранение и попытку продажи секретного оружия, а для комплекта – похищение человека. Если же выживет Хранитель, он пойдет как диверсант, ведь именно его лицо запечатлено на записях камер внутреннего наблюдения в лаборатории. Расклад выходил почти идеальный при любом исходе встречи Хранителя и Отступника.