Харама
Шрифт:
Мигель подошел к компании, где сидел Тито. Все трое пели.
— Эй, пошли наверх!
— Что ты сказал? Мы не расслышали, — ответил Даниэль.
Лусита засмеялась.
— Ладно, хватит трепаться. Уже поздно. Решайте.
— И что мы должны решать?
— Ну вот что, некогда тут с вами разговаривать. Оставьте ваши шуточки при себе и скажите, идете вы наверх или нет.
— А это смотря куда…
— Сразу видно, на вас рассчитывать нечего. Я не собираюсь тут с вами время терять. Делайте что хотите.
Мигель повернулся и пошел обратно. Кармен
— Что ты на меня смотришь?
Сантос стоял перед ней, прислонившись к дереву. Она подошла и потерлась щекой о его щеку.
— Милый, — сказала она.
— Ты идешь с нами одеваться, Кармела?
— Да, иду. Только возьму одежду.
Она наклонилась за одеждой. Сантос продолжал стоять у дерева.
— Слушай, Кармен.
— Да, моя радость, — обернулась она к нему.
— Тебе очень хочется идти наверх?
— Что? Ей-богу, не знаю. А в чем дело?
— Нет, ничего. Я думал, ты устала.
Снова подошла Алисия.
— Пошли, если идешь.
Кармен держала в руках одежду и зеленые босоножки.
— Я готова.
— А ты тоже одевайся, — сказала Алисия. — Ну что тут стал? Чего ждешь?
— Иду, иду…
Мигель уже одевался. Сантос сдвинулся с места. Мели пошла с Алисией и Кармен. Прошли мимо Даниэля с компанией.
— Ничего себе троица, — сказала Алисия.
Мели не обернулась.
— Какой чудесный день, девочки! — сказала Кармен. — Особенно после обеда — прелесть!
— Да? — протянула Мели. — Тебе виднее.
Себастьян положил голову на колени к Паулине.
Она смотрела на кирпичные своды моста, окрашенные заходящим солнцем. Тень от моста ложилась на илистые воды реки.
— Завтра опять понедельник, — сказал Себас. — Много будет мороки на этой неделе…
— В гараже?
— Где же еще?
Фернандо прошел мимо них и стал что-то заполаскивать в реке.
— С каждым днем работы все больше, такая тоска! Хозяин доволен, а мы на части разрываемся.
— Не думай ты ни о чем.
— Это как же?
— Ну сейчас не думай об этом.
— Ни о чем не думать нельзя, если ты только не спишь. Человек не может все время ни о чем не думать.
— Тогда сии. — И она положила руку ему на глаза.
— Не надо, на пикник спать не ездят.
— Так что же ты хочешь?
Фернандо уже возвращался, выжимая плавки.
— Чтобы не было столько работы. Чтобы не портить себе воскресений, думая о предстоящей неделе.
— В чем дело? — спросил Фернандо. — Ну ты и лентяй. Вон как хорошо освоил горизонтальное положение. Счастливые вы: сели, дали газ и в ноль минут уже в Мадриде.
— Куда там, настоящие господа.
Кармен одевалась в зарослях ежевики у подножья холма, а Мели и Алисия держали халат.
— Я красная как рак, — сказала Кармен, посмотрев на свои плечи. Она ловко освобождала тело от одежды. Из-под блузки спустила лямки купальника. — Сейчас оденусь, девочки. Не смотрите, — смеялась она.
— Ну и дуреха, — сказала Мели. — Думаешь, ты Шахразада?
Кармен
засучила рукава блузки и застегнула юбку. Потом спустила купальник и вылезла из него. Донесся голос Фернандо, который кричал, чтобы они поторопились.— Пошевеливайтесь. Ребята уже готовы.
В кустах ежевики что-то прошуршало. Алисия, которая в это время одевалась, испуганно вздрогнула. С вершины холма кидались в них землей.
— Какие бессовестные! — сказала Мели, глядя вверх.
Она разглядела две головы, тотчас же спрятавшиеся. Кармен сказала:
— Мальчишки.
— Нахалы.
Снова зашуршали комья земли по листьям ежевики. Алисия тоже посмотрела.
— У этих идиотов ни стыда, ни совести. Вот ведь пристали!
— Мало ли на свете дураков, — сказала Мели. — Ты оделась?
— Я готова.
Их звали уже хором.
— Не на пожар спешим, успеем.
Они подошли к своим.
— Вы ничего не забыли? — спросил Мигель.
— Не беспокойся, пошли.
Мигель обернулся к Паулине и Себастьяну.
— Значит, постарайтесь подняться наверх до десяти. А если нет, мы оставим вам сумки и судки, чтоб вы их привезли на мотоцикле. Ладно?
— Да, конечно. Мы поднимемся раньше, чем вы уедете, не беспокойся.
— Тогда пока.
— Давайте, веселитесь!
Даниэль, Тито и Лусита сбились в кучу. Слышен был их смех.
— Ну и троица!
— Вы остаетесь здесь, — сказал им Мигель, — ну что ж, только помните, что в десять мы уезжаем. Смотрите сами как быть.
Тито поднял голову и махнул рукой, показывая, чтобы они уходили.
— Шагайте, шагайте, о нас не беспокойтесь. Мы сами с усами, независимые.
— Вот мы какие! — крикнул Даниэль из-за спины Тито.
Лусита сказала:
— До скорого!
Они уже уходили.
— Оба будут лезть к ней наперебой, — сказал Мигель. — Жалко Луситу.
Сантос и Кармен поднимались по земляной лестнице, обнявшись и глядя под ноги, как будто считали ступени.
— Пара голубков, — сказала Мели.
Фернандо разговаривал с Мигелем:
— Старик, уже полвосьмого. Наши, должно быть, совсем извелись, дожидаясь.
Мало-помалу они взбирались все выше и выше, и люди у реки оставались где-то далеко внизу. Многие еще сидели компаниями в роще и на другом берегу, среди кустов, на краю желтеющей пустоши. Обнаженные тела на бетоне плотины отливали медью под заходящим солнцем. Вдоль канала вытянулись тонкие и длинные тени черных тополей.
— Дыхание перехватывает.
Фернандо тяжело дышал. Они поднялись наверх. Мели задержалась на середине склона.
— Подождите, — сказала она им снизу. — Эту высоту надо брать не спеша.
Музыка из приемников поднималась сюда, громкая и назойливая, вместе с говором толпы и грохотом воды в водоспуске, скрытом деревьями; весь этот шум пропитывал кроны деревьев, как жаркий дым веселого пиршества.
— Какая ты неженка, Мели!
Она поднималась очень медленно, упираясь руками в бедра. Посматривала наверх, прикидывая, сколько еще осталось.