Hassliebe. Афериsт

— Прости, лапочка, но…

— Это ты меня прости, Джонс, но сейчас лучше помолчи, — резко оборвала его блондинка и, схватив за руку, толкнула на диван, скрестив руки на груди, — потому что ты уже достаточно всего сказал, дай и мне, пожалуй, поболтать, а то дискриминация выходит. Знаешь, Киллиан, я долгое время пыталась разобраться в тебе, эти чертовы полгода, но словно не сдвинулась с мертвой точки. То ты лезешь, пытаешь добиться меня, а, получив, посылаешь, заставляешь себя ненавидеть да еще и радуешься этому. То ты говоришь, что волнуешься, бесишься, когда не знаешь, где я, ездишь по моим друзьям, пытаясь во всем разобраться, одновременно убеждая меня в том, что я должна быть с Грэмом, и параллельно ревнуешь, стоит мне только его обнять, даже по-дружески. Что тебе нужно, Киллиан? Я перестала окончательно что-либо понимать, честно. Что тебе нужно? Даже не от мира, от всего мира, потому что ты, я знаю, не любишь погружаться в свое детство и говорить о нем. Скажи хотя бы, что тебе нужно конкретно от меня? Секс? Пожалуйста. Давай, возьми меня и после оставь в покое, потому что меня уже не хватает, я не могу нормально и адекватно все понимать, ты задолбал трепать мне нервы, выносить мне мозг, трахать мое спокойствие! Я не понимаю, ты с этого кайф ловишь? Ты так повышаешь свое эго? Самоудовлетворяешься? Да пошел ты, знаешь ли! Может, первое время я и поддавалась тебе, потому что ты был мне жизненно необходим, но больше я не буду молчать и просто подстраиваться! Если я тебе действительно нужна, если ты реально беспокоишься обо мне, если я не очередная твоя игрушка, как та дура Белль, то докажи мне это! Перестань быть моральным уродом, потому что я уверена, что ты сам таким стал! Приют, тяжелое детство — я понимаю, это ломает психику, коверкает человека, но всегда есть выбор, всегда есть возможность сказать «нет» и развернуться на 180 градусов! И если ты когда-то пошел не по той дороге, то это только твой выбор, Киллиан, только твой! И нечего вымещать злобу и недовольство на другом мире и людях, которые пытаются тебе помочь! Ты как-то сказал, что один по жизни, так зачем ты отталкиваешь тех, кто хочет стать твоим другом, кто хочет поддержать тебя? Просто так? Потому что не привык доверять людям? Черта с два! Ты сам этого не хочешь, а когда хочешь, у тебя все получается! Когда ты хочешь быть нормальным, ты и дружишь с Дэйвом, и вежливо говоришь с Бутом, и перестаешь гнобить Грэма, и не нервируешь меня. Я понимаю, что для тебя Грэм — легкая мишень, потому что против тебя у него только кулаки, и то он ими не умеет пользоваться, но вы бы могли подружиться, если бы ты этого хотел, если бы перестал каждый раз вести себя, как последняя скотина, только потому, что ты не привык иметь друзей. Но ведь тебе они нужны, и ты сам это знаешь, тебе нужен кто-то, кто скажет тебе «стоп», кто внесет разнообразие в твою жизнь, кто отвлечет тебя от твоего, так сказать, хобби. Вот что было в твоей жизни? Приют, новая семья, убийства, шлюхи. На этом все. Разве это жизнь? — она помолчала, облизав губы, и резко вскинула на него блестящие яростью глаза. — Поэтому я и спрашиваю — что тебе нужно, Киллиан?

Он молчал, пристально глядя на нее исподлобья, кажется, почти не дыша, глядя в одну точку, не моргая. Потом, очень медленно облизав губы, он поднялся, подойдя к ней вплотную, коснулся кончиками пальцев ее щеки и провел по ее нижней губе, немного наклонив голову набок, и прошептал, не отрывая от нее взгляд.

— Ты.

И, не дав ей опомниться, прижался к ее губам, притянув ее максимально близко к себе, скользнув рукой в ее волосы. Эмма, шумно сглотнув, прижалась к нему, обхватив его шею руками, сминая его губы, плотнее прижавшись к нему бедрами.

Застонав, Свон запустила руку под его рубашку, касаясь кончиками пальцев напряженной груди брюнета, скользя ниже, и замерла, когда дошла до бинта. Оторвавшись от его губ, она приподняла его одежду, посмотрев на забинтованную рану, и подняла на него глаза.

— Ты попал под обстрел?

— Нет, отвлекающий маневр по спасению ребенка не очень удался, но это уже не важно, — резко закончил Киллиан, снова накидываясь на ее губы, скользя руками по ее телу, и Эмма, пятясь, упала на диван, не выпуская ворот его рубашки, слегка охнув, когда он упал сверху, умудрившись не разорвать поцелуй.

Его кофта упала на пол, сорванная резким движением, и она скользнула руками вниз по его телу, вцепившись в ремень, стараясь расстегнуть его неслушающимися руками, пока он покрывал ее шею жадными поцелуями, не давая ей передохнуть.

Но тут Джонс, поджав губы, немного отодвинулся, сжав ее запястья, прижав их к своей груди, и, подавшись вперед, легко коснулся ее губ своими, едва ощутимо, заставив ее затрепетать еще сильнее.

— Думаю, мы должны остановиться…

— Что? — она резко открыла глаза, тяжело дыша, и неверяще уставилась на него. — Ты сейчас серьезно…?

— Абсолютно, — кивнул он, поцеловав ее подбородок, — мы же не кролики, которые, разобравшись что к чему, начинают спариваться. Это было бы немного… неправильно. Или ты думаешь иначе?

Свон замерла, пристально глядя в его темные глаза, силясь справиться с дыханием и стараясь понять, что она чувствует сейчас. С одной стороны она хотела позволить ему раздеть себя и любить, любить, любить, до стонов, до хрипов в горле, но в то же время она не могла поверить, что он сейчас реально готов отказаться от секса, только ради того, чтобы получить ее поощрение. Поэтому, улыбнувшись, она с нежностью поцеловала его в нос, прижавшись губами к его груди.

— Я уже говорила, что лю…

Девушка не договорила, потому что в кармане джинсов Киллиана завибрировал телефон, и тот, достав его, скользнул глазами по сообщению. Складка пролегла между его бровей, и он, закатив глаза, приподнялся на локтях, взлохматив и так взъерошенные волосы.

— Кажется, нужно ехать в участок.

— Что случилось? — спросила она, поправляя одежду и поднимаясь, приводя себя в порядок.

— Нашли тех двух последних недотеррористов. Бут ждет. Но, Свон, — резко развернув ее к себе, он сжал ее подбородок, заставив посмотреть себе в глаза, — мы не закончили. Не забывай об этом.

— И не подумаю, — прошептала она, касаясь его губ.

====== 49. ======

Комментарий к 49. И снова здравствуйте. Добрейший вечерочек всем, кто у экранов. Вышла очень милая история, мы прелестно пообщались с автором отзыва, который и заставил меня поставить статус “заморожен”, поняли, что совершенно друг друга не принимаем, и разошлись как в море корабли. Знаете, я человек сдержанный в плане речи, то есть почти не матерюсь, не поднимаю голос, но в плане действий – легко. И я реально была готова оставить эту работу в заморозке и начать что-то новое. Но потом... Я знала, что меня читают, но чтобы это было такое количество людей – даже не представляла. Ваши отзывы, сообщения в группе, в личных сообщениях – я просто не верила своим глазам, что реально есть люди, которые готовы поддержать меня. Для человека, который является фактически одиночкой, это дар, ценность, которую нужно беречь. Что я и собираюсь сделать. Хейтеры были, есть и всегда будут. Я не очень понимаю, почему очень остро среагировала именно на этот отзыв, наверное, моя чаша переполнилась и я взорвалась. Мощно так, со слезами, брошенным ноутбуком и матами в голове. Но все, хватит. Психанула – и довольно, нужно браться за работу, фик сам собой не напишется, а жаль, если честно. Я продолжаю работать, продолжаю учиться, хочу продолжать радовать, или хотя бы пытаться, тех, которые помогли мне перенести этот вечер. Честно, от души спасибо всем, кто поддержал меня, потому что без вас я бы, наверное, не продолжала. Я и сейчас на взводе, так что если глава будет немного неудачной, надеюсь, вы поймете.

— Игра в плохого/хорошего копа, ясно, — протянул Киллиан, лениво прислонившись к стене и глядя на Августа, который разговаривал с двумя мужчинами, — только где хороший коп-то? Гус только рычит.

— Гус? — Дэвид изумленно выгнул бровь, и брюнет усмехнулся, почесав затылок. — То есть?

— Фантазии у тебя совсем нет, дружище. Но ладно, если ты не догоняешь, то пусть будет просто и банально — Бут. Он сейчас орет так, что даже у меня в ушах звенит. Значит, исполняет роль плохого копа. И я спрашиваю — а где, собственно, хороший коп?

— Порой ты порешь такую чушь, Мажорчик, — фыркнул Грэм, сложив руки на груди, — насмотрелся тупых фильмов и теперь веришь в них. Такого в нормальной жизни нет. А ты, кстати, чего такой веселый? — он насмешливо посмотрел на него. — Ранение так действует?

— Нет, просто свои причины, — улыбнулся он и, надев солнцезащитные очки, вышел из комнаты, убрав руки в карманы.

Проведав в больнице Нила и оставив ему фрукты, Джонс выехал загород, вцепившись в руль автомобиля, как делал каждый раз, когда ехал к отцу. Бреннан стал для него именно отцом, и не только по официальному документу и фамилии, но и по духу, так сказать. Он никогда не повышал на него голос, не отказывал ни в чем, давая все, что только мог, поддерживая его и напоминая, что он теперь не один. И вот сейчас Киллиан снова и снова подводил его, отказываясь от заказа.

Въехав на территорию участка, мужчина, припарковавшись, вышел из машины и, поправив рукава рубашки, вошел в здание, стараясь выглядеть непринужденно, в то время как на душе было гадко. Он не переносил это состояние, которое он испытывал каждый раз последние месяцы, когда встречался с отцом с глазу на глаз.

— Добрый день, мистер Джонс, — миловидная темноволосая девушка в белой рубашке и короткой черной юбке вышла ему навстречу, и он, улыбнувшись, легко коснулся губами ее щеки.

— Привет, Мила. Как муж?

— Который из? — ухмыльнулась она, и он засмеялся.

— Все время забываю, что вопрос с подвохом. Ну, а дочка как?

— Учится.

— Хорошо?

— Старается, по крайней мере.

— Если что нужно будет, ты знаешь мой номер.

— Спасибо, мистер Джонс.

— О чем говорить. Отец дома? — он поднял глаза на лестницу, скользнув напряженным взором по ступенькам.

— Да.

— Занят?

— Не то, чтобы очень.

— Понял, спасибо, — снова ненавязчиво поцеловав ее в висок, Киллиан пошел на второй этаж, нервно теребя запонки, и, замерев перед дверью, нервно облизал губы, после чего постучал костяшками пальцев и, напоследок сглотнув, вошел в комнату и остановился в дверях.