Химеры пустошей

— Клара… объяснила тебе, что собиралась делать?

— Сказала только, что ей нужна моя магия. И повесила на шею камень. Тяжелый.

— Криос.

Маг помолчал, изучающе наблюдая за Янкой. Она же почему-то спокойно ждала, что он скажет еще. Потому что, кажется, у нее появилось, что ему предъявить.

— Я заберу часть твоей магии с его помощью. Постараюсь забрать только часть. Это нужно, чтобы открыть портал, иначе наш трехдневный марш теряет всякий смысл. Для того, чью магию забирают, это болезненная процедура. Будет больно.

— Господин Вальдемар Шторм… — вспомнила она имя мага, и даже смогла произнести его, не дрогнув голосом.

— Мар. — оборвал он вдруг ее резким жестом. — Впрочем, не важно.

— Мар Шторм. Я должна предупредить…

— Что?

— Я не… Маг-у-Ратуши, кристалл, определяющий магический потенциал выпускников на торжественном сборе в Первом Заполье, ничего во мне не нашел. Никаких магических талантов. Никлас вам тогда правду сказал: я увязалась за караваном, потому что решила, что камень ошибся. Он иногда ошибается…

Мар вдруг почти прянул к ней, уставившись в глаза. Она впервые рассмотрела, что глаза у него — туманно-синие, как весенний непрочный лед. В глазах мелькнуло изумление и… обреченность? Решительность?

— Жаль. — Сказал он резко. — Я не знал. Но это ничего не меняет: у каждого человека есть немного магии. Драконы часто именно так и пополняют свой запас.

Чуть склонил голову вбок, возвращая себе вид отрешенно-спокойный, пояснил:

— Я не могу контролировать процесс. Если бы ты была хоть немного одарена, мне, может, и удалось бы вовремя остановиться.

— Жалеете, что связались со мной?

— Нет. Некроманты и грифоны в циркусе будут нужнее, чем одна неудачливая беглянка. Это рационально. Каждый ресурс должен быть использован по назначению. Но, думаю, ты должна знать, что для не-мага это почти всегда заканчивается смертью.

Янка кивнула. Действительно, холодный расчет и правильный выбор. Но она же еще живая!

«Так, возьми себя в руки!» — напомнила она себе. — «Когда тебе в жизни везло-то? Зато он не отвертится от клятвы…»

— Господин маг. — На этот раз голос дрогнул. — Обещайте мне… поклянитесь мне, что найдете мою семью и позаботитесь о них. Отца зовут Вальтар Самум из Зеленых Гротов, братьев — Трой, Шуга и Кир. Трой самый младший… мы живем… жили в Богатеевом переулке. Вам покажут, если от него хоть что-то осталось.

Маг смотрел на неё очень внимательно и словно ждал, что она скажет ещё.

— …и о наставнике. Он хороший человек.

Что еще она должна ему сказать, чтобы он понял и поклялся выполнить просьбу?

Нет, ничего не придумывалось. А маг вдруг кивнул. Где-то даже деловито:

— Честная сделка. Да, клянусь. Если твои родные живы, я их найду и буду помогать.

Янка недоверчиво хлопнула глазами: у него же не лицо, а маска. Обещать-то любой горазд, но ведь она уже не проверит…

Маг скинул тяжелый плащ, поискал глазами, куда деть — и увидел: участок гладкого серого базальта, рядом с древним, черным от множества костров очагом. Не стал сворачивать, просто бросил дорогую вещь чуть ли не в Янку. Она поспешно отстранилась.

Туда же полетела не слишком большая дорожная сумка, в каких обычно возят всякие необходимые в пути мелочи — от расчески до кружки или там куска мыла.

Эта пещерка — каменный мешок. Убежище под скалой, состоящее из двух помещений. В дальнее ведет совсем низкий лаз. Хорошо, что химеры в пещерах не живут — будь дело в циркусе, наверняка в такой норе свил бы гнездо какой-нибудь дикий зверь. Волк или кот. Вместо мебели — каменный очаг.

Света теперь было много. Янка разглядывала одежду мага и думала: надо же. Вроде, богатый человек. А рубашка самая простая, только черная и с воротом под подбородок. И никаких украшений.

Он достал и разложил на плаще криосы — подвеску, точную копию той, которую Янка уже примеряла, и два браслета.

Арем считал, что мог бы выжить после такого обряда. «Процедуры», как сказал маг. И был абсолютно уверен, что она — точно не выдержит.

— Раздевайся. До пояса.

Точно, что-то такое говорила и драконица…

— Камни должны касаться голой кожи. В определенных местах. Вот здесь… — он показал себе между ключиц. И на запястьях. Думаю, этого хватит.

— Мне их надеть?

— Да.

— Говорили, что в таких обрядах… бывает много крови… иногда…

— Бывает. Довольно часто, особенно если маг юн, неопытен и совсем недавно пил зелье, помогающее обернуться в дракона. Но в нашем случае…

Он смерил Янку внимательным оценивающим взглядом. Ещё немного помолчал. Затем настойчиво напомнил:

— Раздевайся. Пора.

— Отвернитесь.

Послушно отвернулся, дожидаясь, пока она справится с перевязью, школьной курткой и рубахой.

Оставшись в одних только шерстяных штанах, отчаянно стесняясь собственной наготы, она уселась на камни, около плаща, шепнув, что готова.

— Хорошо. Вот это надевай на шею. Криос — вот сюда, между ключиц. Да убери ты руки! Надо же, у тебя есть грудь. Сколько тебе кругов-то, кутёнок?

— Семнадцать…[1] почти…

— Понятно. Держи. Это — на руки.

Она поспешно застегнула на запястьях севшие довольно плотно к коже браслеты. Холодные!

— Теперь ложись. Можешь отвернуться. Руки положи так, чтобы браслеты касались друг друга и касались камня на груди.

Поверх ее скрещенных рук опустилась тяжелая ладонь, кажется, тоже с камнем под пальцами.

Пришлось приложить усилие, чтобы не отвернуться. Но маг смотрел не на нее. Куда-то в пространство далеко за стенами крохотной пещерки-кельи.

— Будет больно. — Сказал он тихо. — Кричи. Никто не услышит, мы далеко от лагеря.

Она вспомнила про двоих грифонов, которые ее сюда привели, и осторожно себе пообещала ни за что не кричать…

— …попробуешь пискнуть, будет хуже, — говорил, хитро щурясь, дядюшка Тедор. — Понял ли, химера тебя…

Марик молча кивнул. Он ничего не мог сделать: дядюшка и другие родственники, недавно перебравшиеся в Водопадный из Старицы, были в своем праве. Но мальчишка точно знал — однажды наступит день, когда он сбежит от них. Сбежит отсюда.