Хирургическое вмешательство
Шрифт:
Старый шаман, очевидно, вспомнил о том же и окончательно помрачнел.
И тут до Ксе дошло.
– Передоз, - прошептал он. – Женька сказал, его отец умер от передоза…
Арья только вздохнул.
– У народов, практиковавших массовые человеческие жертвоприношения, богов не было, - лекторским тоном сообщил он. – Вообще. П-потому что они их топили, извиняюсь, как к-котят.
Лью кто-то подрезал: шаман дернулся и выругался. Почти в ту же минуту он выкрутил руль, сворачивая во дворы, и бросил сквозь зубы:
– Значит так, ребята. Либо вы мне объясняете,
– Что – либо? – Арья, завесив глаза бровями, глянул исподлобья в зеркало над головой Льи. Вид у старика сделался донельзя хитрый, и Ксе понял: Дед что-то затеял.
Лья зашипел.
– Либо вы пожалеете, - уверенно сказал он, сощурившись на учителя. В зеркале видны были только стальные глаза и часть темного «ежика» надо лбом, а в таком срезе Лья напоминал Агента ноль-ноль-семь.
– Это п-почему ж? – коварно осведомился Арья.
Лья притормозил у обочины, обернулся и стал напоминать Зайца из мультфильма «Ну, погоди!», возмужавшего и подавшегося в спецслужбы.
– Санд живет в элитном доме, - сказал он и улыбнулся, показав торчащие передние зубы. – В подъезде сидит консьерж и установлены камеры. Изображение с камер идет прямо в отделение милиции. Водилы в машинах были ментами. Тебя, Дед, опознать – как два пальца об асфальт. О том, куда ты сегодня летишь, и без того знали все, кому положено. Теперь ответь на простой вопрос: кто нас ждет в аэропорту?
Арья, ничуть не смутившись, пожевал губами и улыбнулся, собираясь ответить, но Жень его перебил. Божонок так и подпрыгнул на сиденье, едва не стукнувшись макушкой о потолок. Ксе пришлось вцепиться ему в рукав и применить силу, потому что мальчишка готов был выскочить из машины.
– Эй! – орал он шепотом, не решаясь поднимать шум. – Вы что… шаманы, блин… что вы сделали вообще?!
– Ти-хха! – раздельно взрыкнул Дед. – Сядь на задницу! боже мелкий…
– Они же адептов подняли! – скулил Жень.
– Ты знал, что их поднимут.
– А вы? Чего вы все?! Чего теперь будет?!
– Не паникуй, - добродушно сказал Арья; он отнюдь не выглядел встревоженным. – У меня самолет в пять часов.
– Ну и чего?! Какая нахрен разница, когда…
После чего Жень восстановил свою репутацию в глазах шаманов: замолк, сел ровно и, отдышавшись, спокойно спросил:
– А куда мы едем?
Ксе беззвучно смеялся. Они с Льей должны были одинаково хорошо знать учителя и его манеру общаться с учениками – и Лья наверняка знал, но был слишком жаден до информации, чтобы терпеть бесконечные хождения Арьи вокруг да около. Ксе в таких случаях просто ждал: рано или поздно Деду наскучивало болтать попусту, и тайное становилось явным. Лью мучила любая неясность, а потому он каждый раз начинал кипятиться, потешая старика и провоцируя новые забавы.
Сейчас Лья обреченно вздохнул и сказал:
– Совесть поимейте, коллеги. Подняли меня ни свет ни заря, запрягли Матьземлю убивать у меня на глазах – а я, между прочим, таких гитик не умею… посадили мне в машину отвлеченное понятие и кормите теперь сказочками.
– Я те щас дам отвлеченное понятие, дядя, - обиделся бог. – Щас по понятиям будет…
–
Не хами дяде Лье, - навел строгость Дед; он смеялся. – Дядя Лья, к-куда бы ты сам сейчас поехал? А?Лья задумался. Думал он долго и явно перебрал не один вариант.
– Не знаю, - наконец, сдался он. – За город разве что? Так там нас только повязать проще будет…
– Нет, - назидательно сообщил Арья. – Мы сейчас поедем обратно.
– Куда – обратно? – не без опаски уточнил Жень.
– В центр.
– Куда – в центр?
– В самый центр. Центрее некуда. Газуй, Лья.
– Уважаемый Лев Аронович, - желчно отозвался тот. – Разъясните мне, тупому, пожалуйста. Скока вешать в граммах. В какой центр вам надо.
– На Красную площадь, - торжественно объявил Арья.
Лья открыл рот и закрыл. Повернулся с видом смиренника и действительно тронул машину с места, медленно выводя ее из проулка. Ксе по-прежнему терпеливо ждал: по его ощущениям, оставалось недолго. Арья может трепать ученикам нервы максимум еще всю дорогу, но возле Манежа ему, так или иначе, придется расколоться. «Ладно, - обиженно бурчал Лья себе под нос. – Ладно…»
– Дед, - настороженно втек божонок, автоматически расстегивая и снова застегивая ремень на одолженной куртке. – А зачем нам площадь?
Старый шаман помолчал; прикрыл глаза, и улыбка стаяла с его лица.
– Мы поступим так же, как п-поступал ты: сделаем то, чего от нас меньше всего ожидают. Площадь нам низачем, Жень. Мы п-пойдем в Александровский сад. Смотреть на Вечный Огонь.
И Ксе встревожился – потому что божонок обмер, вжался в спинку сиденья, вцепился ногтями в обивку. Лицо Женя побелело, он закусил губу и мелко-мелко замотал головой.
– Я… дедушка, я не могу, - пролепетал он. – Я… не надо, пожалуйста. Только не туда. Я не могу.
– Это почему ж?
– Он… - Жень отчаянно зажмурился, - он – папкин…
– Ты теперь за папку, Жень, - грустно сказал Арья, глядя в окно на пролетающие машины. – Теперь – твой…
– Как ты себя чувствуешь?
– Странно, - честно ответил Жень. – Но вроде, порядок… Я раньше только через папку пробовал, впрямую никогда.
Они медленно шли по аллее сада, втроем: Дед, Ксе и божонок. Лья сидел в одном из уличных кафе и орлиным взором следил за диспозицией. Арья долго ерничал над ним так и сяк, но вторично вывести Лью из себя ему не удалось: тот получил вожделенную информацию и стал по-обычному невозмутим.
Дед рассказал ему далеко не все. Ксе предпочел молчать. В голове Льи сложилась логичная картина, ему должно было хватить. Вдаваться в жуткие подробности в присутствии Женя никто в своем уме не стал бы. Кроме того, Ксе вышел из дома Санда не тем человеком, каким вошел, но отнюдь не хотел, чтобы кто-то разделил с ним метаморфозу. Шаман не убивал сам, успокаивал себя высшим равнодушием Матьземли, не испытывал шока, но мысли его навязчиво, снова и снова возвращались к подъезду, жрецам, холодному дулу, вздымающейся мощи богини и трупам. Деду каким-то образом удалось сократить количество жертв, просьбу же Ксе богиня исполнила просто… конечно, рядом с Арьей он салажонок, птенец, но он обязан понять, как повторить за учителем это воздействие.