Хочу начать сначала

Взяв два стакана и бутылку я переместился в гостиную. Разлил огневиски и предложил Рону. Чокнулся с ним и залпом выпил алкоголь. Налил еще.

– Ты… в порядке? – Рон даже не пригубил.

Я выпил еще одну порцию и не поспешил закрыть бутылку.

– Переживаешь из-за миссис Малфой? – допытывался друг.

– Ты бы видел его глаза… - я собирался выпить снова, но, подумав, поставил стакан обратно на столик.

– Малфоя? – удивленно посмотрел на меня Рон, не веря, что я действительно могу сочувственно говорить о слизеринце.

– Как будто у него в жизни ничего не осталось… - я продолжал смотреть в одну точку.

– Ты о Драко Малфое, я правильно понял? – нажимал Рон.

Я посмотрел на друга и кивнул. Кажется, он собирался разразиться тирадой о том, что Малфой заслужил то, что имеет, и как я могу жалеть такого подонка, как он, но потом закрыл рот и потянулся за своим стаканом огневиски. Молча чокнулся со мной и залпом поглотил горячительную жидкость. Я знал, о чем Рон в этот момент подумал. О Молли и Артуре. Наверняка, вспомнил наш пятый курс, когда его отец дежурил в Министерстве, как его чуть не убили…

В любом случае, мы оба поняли, что Малфой потерял все… И дело было далеко не в особняке, фамильном состоянии, даже не в статусе, которого Драко лишился уже давно. Всем этим он перестал дорожить в тот самый момент, когда смотрел на меня в Малфой-Мэноре в кошмарную ночь смерти Добби. Жаль, что Слизеринский Принц так долго не мог понять, что для него действительно важно. И что для него важно теперь? Гермиона? Но как? Когда? И тут до меня дошло… Я вспомнил наш разговор в баре. Тогда мне не хватило одного шага до истины. Уже так давно… Но что случилось в Новый год? Мне хотелось расспросить Гермиону, и в то же время я знал, что нельзя этого делать. А может… может, так оно и лучше? Она хочет быть с ним, она поможет ему справиться, но… Твою же мать, почему все так сложно?!

– Рон, я останусь у тебя переночевать?

– Принесу одеяло, - друг кивнул головой.

Я откинулся на диванные подушки и снова погрузился в нелегкие размышления.

***

Министерство и так обычно стоит на ушах, но это утро было определенно особенным. Я хотел найти министра Говардса, но девушка, заменяющая Гермиону по ее же просьбе (и когда она успела?!), сказала, что тот будет занят. В общем-то, дальнейшая история меня не интересовала, покуда карьере подруги ничего не угрожало. Тогда я более или менее довольный отправился к себе в офис. И вот там нашел угрозу уже своей карьере. В кабинете меня ждал Бруствер.

– Здравствуй, Гарри, - слегка улыбнулся он.

Насколько я знал его, Кингсли никогда не станет кричать на меня или как-то отчитывать, но и так запросто появляться в моем офисе было не совсем в его стиле.

– Здравствуйте, - я приветственно кивнул и обратил внимание на свежую прессу, уже украшающую мой стол: на первой странице полыхал Малфой-Мэнор и прыгали буквы заголовка «Новое восстание приспешников Темного Лорда?».

– Как мистер Малфой? – Бруствер сосредоточенно сжал руки в замок.

– У него умерла мать, как Вы думаете? – неожиданно резко ответил я. Виной была частично еще не прошедшая злость на Драко и Гермиону и необходимость выместить ее, а также ноющая головная боль после изрядной дозы огневиски, выпитой уже после того, как Рон отчалил спать в свою комнату.

– Гарри, у нас проблемы, - конечно, Кингсли спустил мне все на тормозах. – То, что убили Роули… Короче… общественность недовольна. Никаких убийств, ну и… Мы должны убедиться, что это была самозащита, и так как Драко…

– Это была самозащита, - твердо отрезал я. И вообще-то не соврал.

Бруствер понимающе кивнул.

– Хорошо. Я уверен, суд поверит твоим словам. Удачно поработать, - Кингсли поднялся и ушел.

В дверном проеме я увидел беспокойно пробегающую мимо Гермиону.

– Привет! – призывно крикнул я, и она обернулась.

– Привет, - Гермиона неуверенно подошла к моему кабинету, кивнув Брустверу. Ее глаза встревожено бегали, словно она сама хотела сбежать отсюда подальше.

– Как… Драко? – напряженно спросил я, шире открывая дверь в надежде, что подруга войдет.

– Нор… - видимо, на автомате собиралась ответить она, но потом будто вспомнила, что со мной нет надобности притворяться и, грустно опустив голову, сказала: - Плохо. Не знаю, что делать… Он… его как будто нет…

Ее голос так сильно дрожал, что я едва мог разобрать слова. Она любит его. Эта мысль давила на мозг, и у меня почти уже не хватало сил, чтобы не высказать ей все напрямую. Я уже открыл рот, как…

– Гарри… - тихо сказала Гермиона, подняв на меня глаза, полные слез. Могу поклясться, что слышал, как мое сердце грохнулось на дно живота. – Я должна ему помочь…

Я только кивнул, отпуская ее. И Гермиона умчалась. К нему. Мне нужно было сдержаться и заниматься делами. Но ведь…

Мантия-невидимка серебристыми струями надежно укрыла меня с головой.

***

Шпионить, без разрешения шныряя по разным местам, мне было не в первой, но этот раз ни в какое сравнение не шел с предыдущими. Я опять пришел в квартиру Драко и смотрел на его неподвижное лицо. Гермиона вышла из кухни со стаканом апельсинового сока и тарелкой картошки фри и рыбы.

– Тебе нужно поесть, - тихо сказала она, садясь рядом со слизеринцем.

Тот никак не отреагировал, но послушно открыл рот, когда Гермиона поднесла к нему вилку. Он безразлично прожевал все содержимое тарелки и запил его соком. Она едва заметно улыбнулась, видимо, это был уже прогресс. Поцеловала его в щеку, приобняла за плечи. Потом поднялась с дивана и сняла с полки несколько книг.

– Знаешь, чтение позволяет отвлечься, - тихо сказала она, снова садясь рядом с Драко.

И опять никакой реакции. Я никогда не видел, чтобы человеку было настолько на все наплевать. Терять сложно, даже если не осознаешь потерю. Так было со мной и моими родителями. Я вроде как всегда знал, что иметь родителей – это норма, но самое странное, в основном сам факт моей «ненормальности» заставлял чувствовать себя несчастным. Мне хотелось того, чего я никогда не чувствовал: родительской теплоты, заботы. А Драко, так или иначе, знал, что это такое. Самое страшное – осознавать, что у тебя что-то БЫЛО, но уже не вернется.

Гермиона открыла толстенную книгу, так и не дождавшись ответа.

– 26 июля 1864 года по волнам Северного канала шла на всех парах при сильном норд-осте великолепная яхта. На ее фок-мачте развевался английский флаг, а на голубом вымпеле грот-мачты виднелись шитые золотом буквы «Э.» и «Г.». Яхта эта носила название «Дункан» и принадлежала лорду Эдуарду… *

– Хватит, - прервал ее Драко, резко встав с дивана и прожигающе посмотрев на Гермиону.

Она непонимающе подняла глаза.