Хочу пони

– И лорд Джереми Фарвей того же рода, - поклонился брат.

Северянин кивнул в ответ и назвал себя. Джереми вскричал, как счастлив познакомиться с одним из лучших полководцев современности. Стэтхем оборвал его взмахом руки:

– Довольно. Как с вами обращаются?

Лаура покосилась на отца, тот наклонил голову:

– Ничего не скрывайте, милые мои. Мы полностью искренни с нашими союзниками!

– Мы заперты в верхнем дворе, - сказал Джереми.
– Никогда не выходим за ворота, не передвигаемся без надзора, не можем слать писем. Нас держат пленниками!

– Милорд, мы видели, как женщину сожгли заживо, - с дрожью добавила Лаура.

– Сказали, она — еретичка. Наверное, нас нарочно привезли во время казни, чтобы запугать.

Генерал нахмурился:

– Что за женщина?

– Мы не знаем, милорд. Несчастная, которая чем-то не угодила приарху. Я убежден, что вера здесь не причем, а причиной одна политика.

Это сказал Джереми, Лаура не посмела бы заявить, что еретичка не нарушала законов веры.

– А вы сами подвергались мучениям?
– спросил Стэтхем.

– Нас постоянно запугивали, - выдавил Джереми мужественно, как бы стыдясь признаться.
– Грозили отдать церковному суду, сгноить в монастыре, послать на костер.

Лаура не стала лгать, как брат. Леди может соврать, чтобы обелить кого-нибудь, но чернить с помощью лжи - это нехорошо.

– Мы хлебнули страху, милорд, но содержали нас достойно. Вкусно кормили, водили на прогулки, давали читать книги.

Отец скривился:

– Бедная девочка, ты так напугана, что даже не можешь сказать честно! Милорд, вы сами видите, как худы и бледны несчастные дети!

– А давно вы здесь?
– спросил Стэтхем у Лауры.

Отец простонал с болью в голосе:

– Месяц я не видел своих…

Северянин хлопнул по столу.

– Лорд Финли, пускай ответит юная леди.

Лаура успела понять, чего хочет отец. Сказала мысленно: «Прости меня за ложь, Светлая Агата. Я хорошая и выполняю приказ отца».

– Месяц, милорд. Почти от самого Дня Сошествия.

– Разве вы не были в плену у Адриана?

– Сперва… - встрял отец.

– Лорд Финли!
– оборвал Стэтхем.

Но Джереми уже уловил мысль:

– Сперва нас стерегли солдаты тирана, а после его смерти - люди приарха.

– И на каких условиях вам обещают свободу?

Теперь отец не рискнул вмешаться, а Стэтхем смотрел в упор на Лауру, так что ей пришлось ответить честно:

– Его преосвященство хочет, чтобы я вышла за лорда Альберта.

– Дрянь, - бросил генерал.
– Подлый ход.

– Теперь вы видите, милорд, как играет Галлард, - покачал головой отец.
– Он использует приемы, недостойные агатовского рода. Светлая Праматерь плачет, видя злодейства своего внука.

Лаура знала: отец, как и Джереми, не верит в святость Агаты. По мнению отца, Вильгельм Великий был простым завоевателем, Янмэй — его министром пропаганды, а Агата — придворной интриганкой. Но для генерала слова «агатовский род» значили многое.

– Прискорбное бесчестие, - процедил Стэтхем.

– Не забывайте, милорд, что в жилах моих детей также течет кровь Агаты. Недопустимо, чтобы агатовец издевался над детьми своего же рода.

– Этому нужно положить край, - согласился генерал.

– Благодарю вас! Мы всей душою уповали на то, что лорд Эрвин защитит свою невесту.

Стэтхем медленно повернулся к лорду Финли.

– Вы заблуждаетесь, Фарвей. Надежда прислала четыре роты штурмовать дворец. Лорд Эрвин своими руками убил некоторых из этих солдат. Полагаете, брачный договор сохранил силу?

Отец ответил без смущения:

– Милорд, прошу заметить, мы клялись поддерживать лорда Эрвина в мирное время. Он не предупреждал, что поднимет мятеж против Короны.

– Вы прочили леди Лауру ему в невесты. Если бы брак состоялся, лорд Эрвин, как человек чести, во всем поддерживал бы супругу. Во всем без исключения. Того же ждал и от нее, а получил четыре роты под стенами дворца!

– Четыре роты, милорд, - ничто против такого великого воина, как лорд Эрвин. К тому же, это были не лучшие наши солдаты. Мы знали, что герцог легко справится с ними. Но вовсе не послать их не могли: Адриан держал в заложниках моих детей! Что бы сделали вы, милорд, если б вашим любимым чадам угрожала смерть?!

– Мой первенец командует ротой в моем войске. Я ставлю эту роту на самый ответственный участок, а не самый безопасный. Вам следовало запереть врата Сердца Света и дать отпор тирану, а не впускать его без боя и позволять брать заложников.

– Но генерал…

– Довольно, лорд Финли. Брачному договору конец, как и нашему союзу. Я здесь, чтобы прекратить бесчинства Галларда, но не ради вас.

Отец замешкался, и Лаура почувствовала: сейчас ее время. Сильные мужчины любят девичью слабость.

– Генерал, позвольте мне сказать. Я — внучка Агаты, как и вы, и великий герцог Ориджин. Мне очень горько слышать от вас слова обиды. Я понимаю, ведь во мне течет та же кровь. Мы поступили малодушно, и вы имеете все причины расторгнуть помолвку… Но прошу милорд: не рвите хотя бы узы дружбы меж нашими Домами! Дайте нам шанс подняться в ваших глазах!

Отец едва сдержал довольную улыбку, и Лаура поняла, что попала в цель. Выслушав ее, северянин чуть заметно кивнул.

– Такие слова делают вам честь, юная леди. Скажи вы их месяц назад, все было бы иначе. Но сейчас лорд Эрвин одержал великую победу. Все ищут его дружбы, и предпочтение будет отдано тем, кто не запятнал себя. А вашему отцу нечего предложить в обмен на снисхождение моего лорда.

– Полагаю, есть что, - лукаво произнес отец.

Прежде, чем он продолжил, дверь с треском распахнулась и, предваряемый двумя рыцарями, в чайную вступил архиепископ Галлард. Следом за ним вошли еще четверо мечников, сверкая доспехами, окружили стол. Приарх уперся кулаками в столешницу и навис над северным генералом.

– Вы силою вторглись в мой замок! Я должен понять это как объявление войны?

Стэтхем даже бровью не повел. Лишь глянул искоса на ближайшего приархова воина, и тот предпочел отвести глаза.

– Для начала, милорд, - спросил Стэтхем Галларда, - вы понимаете, с кем говорите?

– Прекрасно понимаю. С генералом-убийцей, палачом спящих солдат.

– С равным успехом убиваю врагов Ориджина и днем, и ночью, чем горжусь. Но я принес послание не от лорда Эрвина, а от ее величества.