Хочу проснуться, когда все закончится

Оказавшись внутри кишащей людьми комнаты, этого бесперебойно работающего организма, мне хотелось прорвать свои перепонки, лишь бы снова слышать тишину. Все эти лица, шум, суета, запах марихуаны и алкоголя зарождали во мне отвращение. Я всегда любил шумные вечеринки и не понимал, почему сейчас все это со мной происходит.

Сегодня все выглядело приторно-тошнотворным. Голова разрывалась от боли и гнева. Гнева на самого себя за эти смешанные чувства, которые медленно заполняли меня, словно вода, и, казалось, я вот-вот захлебнусь.

Это омерзительное ощущение я связал с большим количеством алкоголя. И, решив, что пора остановиться, стал пробираться к выходу через всю эту компанию людей, которые будто сплелись между собой и вступили в заговор, отказываясь выпускать меня из этой западни. Вглядываясь в их лица, я уже не видел тех счастливых и веселых людей. Будто с каждого, кто сейчас был в этой комнате, спала маска, и лица превратились в гримасы, изуродованные болью, отчаянием и безнадежностью. Мне казалось, что каждого из них я видел изнутри. Я знал, кто они на самом деле и что чувствуют. Я знал о них больше, чем они о себе, даже, когда оставались наедине с собой, своими мыслями и списком несбывшихся надежд.

Осознавая это, мне хотелось кричать, шире открывая рот, чтобы это нарастающее чувство ужаса, страха и бессилия вышло. Я хотел, чтобы меня вырвало этим безумием, внезапно захватившим мое тело и разум. Я больше не хотел видеть, насколько несчастны и внутренне бедны все эти люди. Это прозрение беспощадно вскрывало мой мозг, как остро наточенный скальпель хирурга.

Задыхаясь от подкатившего к горлу удушья, я все-таки заставил себя собраться и прорваться сквозь движущихся в такт людей. Быстро поднявшись на второй этаж, буквально ввалился в последнюю по темному коридору комнату, и закрыл за собой дверь.

"Хорошо, что не наткнулся на какую-нибудь парочку, - первое, что подумал я, включив свет".

Вероятно, это была комната для гостей, и для приезжающих на праздники родственников. Небольшая и очень светлая, она вмещала лишь кровать, двустворчатый старинный шкаф и комод, с установленной на нем настольной лампой.

На стене с однотонными светло-желтыми обоями сливалось небольшое зеркало и пара авангардных картин.

Несмотря на то, что комната была достаточно мала и мебель скрадывала под собой почти все свободное пространство, ощущалась какая-то мертвенная пустота и холод.

"Зато я здесь один, - подумал я, и глубоко вздохнув, сел на идеально застеленную кровать, будто к ней никто и никогда не прикасался".

То, что случилось со мной несколько минут назад, я быстро забыл. Такое бывает, когда, вздрогнув, просыпаешься от тревожного сна, но уже через несколько минут страх уходит и сон забывается.

Нахлынувшее на меня безумие я оправдал недавно пережитым стрессом, переутомлением и операцией. С алкоголем я вообще решил на сегодня завязать.

– Дэн? Ты здесь?
– осторожно приоткрыв дверь, в комнату заглянул Трой, будто это он был в гостях, а не я.

– Да, - ответил я и постарался принять спокойный и расслабленный вид.
– Что-то я немного устал. Решил сделать перерыв.

Трой все также нерешительно и осторожно, будто вошел без спроса в чужую квартиру, прошел и сел рядом.

– А мы с Саймоном подумали, что ты ушел с Кейси, - усмехнулся он.

– Но потом узнали от Шона, что ты поднялся наверх. И выглядел не совсем здоровым.

– Да нет, все в порядке. Это ему в темноте померещилось.

– Тогда хватит тут сидеть с лицом полным скорби и тоски и спускайся вниз...

Не успел Трой закончить свою мысль, как в комнату ввалился Саймон с полной кружкой пива.

– А, вот вы где?! Я уже весь дом перевернул, разыскивая вас! Вы что такие скучные?
– заплетающимся языком спросил Саймон, и мы едва разобрали, что он сказал.

– Вот кому веселее всех!
– рассмеялся Трой.

– А я для грусти не вижу причин! Вечеринки не для того существуют, чтобы сидеть здесь, как девчонки, и обсуждать всякую ерунду.

– О, кто-то еще в состоянии ясно мыслить, - не унимался Трой, смеясь над ним.

– Да ну вас! Не умеете вы веселиться!

Саймон не из тех людей, кто часто обижается и злится, но сейчас он явно расстроился, и, слегка покачиваясь, вышел за дверь, расплескивая пиво.

– Сайм, да ладно тебе, это же шутка!
– поняв, что перегнули палку, мы пошли следом за ним.

Народу в доме уже стало меньше. Но те, кто еще держался на ногах и находил в себе силы не уснуть на ближайшем кресле, расходиться не собирались и бездумно слонялись по дому, делая вид, что им весело.

Я снова стал злиться, пытаясь придумать, как бы завершить вечеринку и, выпроводив всех, остаться в тишине. Но, поскольку покончить со всем этим мог только Трой, я просто решил вызвать такси и поехать домой. К тому же, мне не помешало бы выспаться, чтобы завтра хватило сил поехать к тете Кэрол.

Саймон остался у Троя, отказавшись уезжать с вечеринки, которая, по его мнению, сейчас была в самом разгаре.

Такси подъехало через несколько минут, будто водитель ждал моего звонка за углом дома.

Дождь уже прекратился, оставив после себя глубокие лужи. Одну из них Саймон тут же измерил, выругавшись на нее как на визгливую собачонку, укусившую его за ногу.

– Не знаю, кто о чем сейчас думает, но меня эта картина пугает. Давно такого дождя не было. Тренировка теперь под срывом. Придется всей команде покупать резиновые сапоги, - иронично и в то же время грустно, будто сам себе, сказал Трой, пока мы шли к машине.

Пожав им руки, я сел на заднее сидение, и меня тут же охватило жгучее желание быстрее оказаться дома и уснуть.

После сильного дождя город стал еще более серым и мрачным, чем в обычную лунную ночь. Хотя, казалось бы, куда мрачнее, когда все спят, выключив повсюду свет. Только сегодня я заметил насколько по ночам темно, никогда не обращая на это внимание.

За всю дорогу нам встретилась только одна машина, да и та оказалась такси. Кто-то тоже прорывался сквозь тьму и опускающийся все ниже туман к дому.

Безлюдные улицы стали меня пугать. В голову лезли невероятные и нелепые мысли, что в городе не осталось живых. Окна в домах были либо плотно зашторены, либо тьма настолько низко опустилась, что, казалось, они смотрят в темный подвал.