Ход Ферзя, или Скорая помощь для мага

Я забрался в салон. В нём не было окoн, но пока мы ехали,там было прохладнее, чем на улице. Сейчас, через распахнутую дверь, внутрь вползала жара.

– Ты чего тут?
– сунул голову в распахнутую дверцу Веня Петрович.

Я вздрогнул от неожиданности, хотя сидел напротив и должен был заметить приближение извозчика:

– Жду Полину и Евгению Александровну.

– Ты лучше, эта, на улице обожди…

– Каталку я тут, что ли, сворую?
– буркнул я.

– Кто знает, что у тебя в голове творится? А потом девочкам за пропавшие медикаменты отчитываться…

Пришлось вылезти. Я побродил поодаль в теньке деревьев и поспешил к машине, как толькo из дверей появились Полина и Женя. Никто не говорил о подснежниках, что меня безумно радовало. Как в прошлый раз, Евгения Александровна села вместе с Петровичем,и мы с Полиной на какое-то время остались одни.

ГЛАВА 21.

Машина тронулась, и в салоне снова повисла напряженная тишина.

– Лео, вы только не обижайтесь, хорошо?
– начала неувереннo Поля.
– Но я испытываю очень странные ощущения. С oдной стoроны, вы кажетесь мне знакомым. И я знаю ваше имя. Вас же так зовут?

– Меня действительно зовут Лео, Леонарду.

Она кивнула.

– Но при этом, простите меня еще раз, я совершенно не помню, при каких обстоятельствах мы познакомились.

– Впервые ты увидела меня в окне.

Полина задумалась и закивала:

– Точно. Второй этаж. Слева. Ты был голым. По пояс, - она подняла взгляд.

– Ниже я был тоже не совсем одет, - улыбнулся я.

– А вот это мне знать совсем не обязательно, - поджала губы Поля.
– Только, кажется, это был не первый раз… – она снова словно погрузилась в себя.
– Сначала я увидела тебя не в окне, а в окно…

– Да?.. Ну тогда не знаю.

– Вообще, - она снова посмотрела на меня. – Я много слышала про гипноз, всякие такие штучки… И вот сейчас чувствую себя героиней какой-то передачи про экстрасенсов и прочую муть.

Больше всего мне сейчас хотелось спросить у Алисы, что же такое гипноз и экстрасенсы. Хотя последнее слово, кажется, я уже слышал от Алёны. И тоже в не самом хорошем значении, если не ошибаюсь.

– Если бы у меня было что-то ценное, - продолжила Полина, - я бы подумала, что стала жертвой махинатора.

– Честное слово, мне свершено ничего от тебя не нужно. В плане… всякого ценного…

– Может,ты маньяк?

– В каком смысле?

– Тебе лучше знать. Изнасиловать, убить…

– Знаешь… – стало обидно мне.
– Вот в том, что женщин мне необходимо насиловать, меня еще ни разу не подозревали.

– А убивать? – улыбнулась Поля.

– Тоже не доводилось.

Я отвернулся. С одной стороны, досадно, что меня подозревают в желании обмануть,изнасиловать и убить. С другой стороны, а так ли всё благополучно в этом Алёнином мире, если мужчину, который просто ухаживает за девушкой, сразу обвиняют в таком?..

Вырывая из размышлений, над головой знакомо завопило «У-а, у-а, у-а». Я узнал звук. Именно так подъезжала машина к «Холодку». А затем автомобиль резкo повернул налево, накренив наши тела. Я успел поймать Полю, усадить её на место, и вынул телефон. Выходило, что до толстяка времени оставалось очень много. Больше часа. Тогда в чём дело?..

Полина тоже вынула свой телефон и приложила к ушу.

– Что там, Жень?
– спросила она. Потом покивала, сказала «Понятно» и спрятала сотовый в карман. – ДТП. Мужчину сбили. Едем на место, - пояснила она мне.

Истошные вопли над головой – не та атмосфера, в которой хочется продолжать задушевную беседу, полную неожиданных открытий. Вскоре машина затормозила. Полина подхватила сумку и выскочила в дверь первой. Я выбрался следом.

Всё вокруг сияло от мигающих фонарей на машинах с надписями «ДПС». Возле белого автомобиля перед двумя полицейскими оправдывался какой-то мужчина. На асфальте с неестественно выгнутыми ногами лежал… «подснежник»!

Я подошел ближе.

– А это ктo? – сурово спросил у лекарок полицейский,тоже помеченный буквами «ДПС».

– Это наш санитар, – уверенно соврала Евгения Александровна.

– А почему не в униформе?

– Потому что у него выходной. Лео, чего уставился,тащи носилки!

Я поспешил к задней дверце машины, из которой Петрович уже доставал каталку. Я быстро дотолкал её ? бесчувственному телу. Потом несколько раз сбегал к Петровичу за разными нужными приспособами, в которые укладывали переломанные конечности.

– Будет жить? – вновь подошел к нам любопытный полицейский.

– Будет, куда он денется, – пробормотала Полина, поднимаясь с корточек и опрокидывая свою сумку. Женя на это только закатила глаза.

– А вот будь на его месте нормальный человек, уже бы умер, - постановил полицейский, поставил сумку на место и пошёл что-то мерить длинной лентoй.

Мы вместе загрузили телo на носилки. Мужичок оказался совсем лёгоньким, я бы его без проблем один уложил, но в его случае так было нужно. Полина повезла каталку в машину. Женя собирала свои вещи. Я поднял с земли баул «подснежника».

Евгения Александрoвна скривилась, но промолчала. Подснежник слишком дорожил своей торбой. Я и так стал невольным виновником его травм. Хорошо, если сегодняшнее сегодня сотрётся, как обычно. А если внезапно закончится, как должен закончиться день? Как он потoм будет без неё? Может, у него там самое ценное, пусть и такое же грязное, как всё остальное?

Я забрался в машину, сел на свою скамейку и уложил рядом сумку мужичишки. Тот неожиданно открыл глаза и слабо улыбнулся мне гнилозубым ртом. Я аж вздрогнул от неожиданности. А потом он снова потерял сознание. Или уснул.

– Авоську особо к себе прижимай,там насекомых может водиться больше, чем когда-либо на тебе сидело, - негромко сказала Женя.

– Простите, - я сообразил, что и на них эти полчища могут переместиться,и переставил сумку на подставку под каталку. – Я помогу помыть салон.

– Ты скажи-ка, какая жертвенность! – она покачала головой из стороны в сторону.
– Поля, где ты его нашла?

– Возле подъезда, - ответила Полина,и разговор затих.

В этот раз мы приехали в другое место, не туда, где дюжие молодцы беседовали о Шекспире. Я хотел помочь отвезти каталку, но меня вежливо попросили «не светиться». Я и не светился, насколько мне было видно со стороны. В этом мире я вообще не умел светиться. Я всего лишь подошёл к дверям и стал свидетелем препирательств между нашими лекарками и другими. Разговор шел на повышенных тонах. Но, увидев меня, незнакомая женщина в зеленом одеянии громкость уменьшила.