Ход коня

– Хорошо все-таки, что вы сидите здесь, а не в аналитическом отделе. – Рубен улыбнулся Саре.

Они натыкались друг на друга по несколько раз в день, и у Рубена сложилось впечатление, будто он ей не нравится. Он не имел понятия, в чем здесь может быть дело, но был полон решимости исправить ситуацию. Сара – привлекательная женщина с пышными формами – была ему ровесницей, то есть на несколько лет старше тех, кого обычно предпочитал Рубен. Аманда напомнила бы ему, что слово «предпочитал» употреблено здесь в прошедшем времени.

– Не знаю, пережил бы я переход туда по такой жаре, – поспешил пояснить свою мысль Рубен.

Сара оглядела его с головы до ног.

– А вам была бы полезна небольшая пробежка, – заметила она.

«Тебе тоже», – мысленно ответил Рубен. Эта жара определенно действовала всем на нервы.

– Есть что-нибудь интересное? – спросил он, не оставляя попыток быть вежливым.

Сара протянула ему несколько бумаг:

– Вот то, что мы считаем приоритетным. Надеемся найти еще, но большинство звонков, к сожалению, бесполезны. Это не значит, что мы сразу отправим их в мусорную корзину. Но сначала те, где рациональное зерно усматривается с первого взгляда.

Рубен пролистал бумаги – пять штук. Похитители Оссиана хорошо поработали, сделав себя невидимыми. Взгляд упал на случайно подвернувшейся текст. Некто из Эстермальма слышал крик ребенка через стену. Наводка как наводка, не лучше и не хуже остальных. Но Рубена зацепил адрес. Дандерюдсгатан. Где он уже мог это видеть?

Рубен достал телефон и написал Кристеру:

Ищи Дандерюдсгатан в реестре преступников. С меня кофе.

– Знаешь, я ведь рядом, – послышался голос Кристера из глубины коридора. Можем поговорить и так.

Сара рассмеялась, и Педер поднял глаза.

– Рубен? – растерянно спросил он и снял наушники. – Ты что-то хотел?

– Поздно, – бросил Рубен через плечо, выходя из кабинета. – Тебе повезло с помощницей. Спасибо, Сара!

Он завернул за угол, к кофейному автомату. Юлия вышла из кабинета и проследовала мимо него в противоположном направлении. Телефон засигналил – пришло сообщение от Кристера:

Никаких упоминаний о Дандерюдсгатан. К кофе есть виски?

Он еще шутил…

Юлия, с прижатым к уху телефоном, как будто не заметила Рубена. Это, помимо прочего, указывало на то, что она не в лучшем настроении. Ничего не поделаешь, кофе подождет.

– Юлия! – закричал Рубен, догоняя ее по коридору. – У меня здесь кое-что…

– Только подгузники «Ап-энд-гоу», – прошипела Юлия в трубку, – и ты это знаешь. Еще раз подотрешь полотенцем – и будешь стирать сам. – Она дала отбой и повернулась к Рубену: – Да?

Юлия обмахивалась рукой. От жары воздух в здании стал плотным, как стена.

– Ну я… как ты, вообще? Собственно, я видел тебя только со спины, но… ты в порядке?

Юлия подозрительно прищурилась.

– Со спины? – переспросила она. – Если это намек сексуального характера, то я ничего не поняла.

– Да нет, просто я подумал… а, черт! В общем, я насчет той наводки из Эстермальма. Дандерюдсгатан. Кто-то услышал за стеной детский плач и подумал, что сосед не из тех, у кого могут быть дети.

– Таких звонков много, к сожалению, – вздохнула Юлия. – Нервные соседи – одна из проблем этого города.

– Возможно. Но меня там что-то зацепило. Насчет Дандерюдсгатан, кстати, я уже обращался к Кристеру. Он ничего не нашел. Тем не менее адрес меня не отпускает.

У Юлии между бровей обозначилась заметная морщинка. Под тонкой блузкой как будто бежала струйка пота, но Рубен старался не смотреть туда.

– Это не похоже на тебя, Рубен, – сказала Юлия. – Настолько доверять интуиции, я имею в виду.

– Я знаю, Юлия. И тем не менее думаю… там что-то есть. Я не могу тебе этого объяснить. Пока не могу. Но да… я почти уверен.

Юлия смотрела на Рубена.

– Ну хорошо, – сказала она. – У тебя ровно час, чтобы хоть как-то обосновать свои смутные предчувствия. Больше дать не могу. Нам нужно заниматься другими звонками.

Итак, ровно час и ни минутой больше. Рубен знал, что он прав. Вопрос, как убедить в этом остальных. Дандерюдсгатан – где-то она уже мелькала. Давно, похоже… Много лет тому назад. Воспоминание призраком маячило в подсознании, почти неуловимое, но оно определенно было. У него час времени на то, чтобы вспомнить, что за этим стоит.

* * *

– Какая ерунда… Тебе не следовало приезжать сюда.

Мириам Блум громко возмущалась в машине всю дорогу от Окерсберги, но Адам игнорировал ее протесты. Ему нравился звук ее голоса, даже когда она злилась. Мириам всегда говорила с ним по-шведски, с тех пор, когда он был совсем маленький. Но суахили сквозил, придавая шведскому странную мелодичность. Шведский в исполнении Мириам.

– У тебя есть более важные дела, – продолжала она. – Много работы… ты не можешь позволить себе отгул.

Адам отыскал свободное место на парковке перед онкологическим корпусом Каролинской больницы. Он медлил с ответом, осторожно маневрируя к слишком узкому прямоугольнику.

– Сиди, сейчас я тебе помогу.

Он быстро обошел машину, потому что знал, что иначе она попытается выбраться самостоятельно.

– Боже мой, как ты меня заботишь…

– Надо говорить «обо мне заботишься».

– Не учи старую мать! – Мириам хлопнула его ладонью по макушке.

Адам привычно пригнулся. Когда он плохо вел себя в детстве, вместо ладони могла быть и деревянная ложка. Или материнская сандалия, если на то пошло. И далеко не всегда удавалось увернуться.

– Тебе не с кем общаться, – ворчала Мириам. – Когда наконец у тебя будет девушка?

Адам вздохнул. Мама поставила заезженную пластинку.

– Сейчас не время, – ответил он. – Я весь в работе, и…

– Знаешь, ничего страшного, если она будет белая, – перебила его мать. – Главное, чтобы не дурочка. И с широкими бедрами, чтобы могла подарить мне много внуков.

Мириам тяжело повисла на его руке.

– Вот, значит, как, – рассмеялся Адам. – Тебя не волнует моя личная жизнь. Ты просто хочешь стать бабушкой.