Hold Me

Напряжение между нами растет, когда я настигаю пальцами края его джинсов, не отводя взгляд в сторону, а рука Дилана опускается к шнуркам на моих пижамных штанах. Поверить не могу… Мой рассудок потерян. Я точно сошла с ума, раз вытворяю такое. Самое необычное, что я делаю это машинально, вовсе не задумываясь над действиями, будто… Это есть в каждом. Что-то животное, необъяснимое, заложенное природой. О’Брайен тянет один из белых шнурков, развязывая узел, продолжает смотреть мне в глаза, и я уже бросаюсь короткими вздохами, не в силах нормализовать дыхание. Грудную клетку разрывает скачущее сердце, а голову — давление. Дилан моргает, явно теряя уверенность. Его губы слегка приоткрылись, а охрипший голос врезался мне в сознание, вызвав странную реакцию в виде вибрации внизу живота:

— Остановиться? — глубоко дышит, скользнув языком по нижней губе, а я проследила за этим движением, как завороженная. Остановить его сейчас будет самым настоящим мучением. И не только для него.

— Эмили, — он добивается ответа, шепча. — Черт, просто останови меня, — просит, хмуря брови, потянув края моих штанов вниз. — Эмили?

Мне не удается ответить. Ибо я не хочу. Это неправильно? Я должна желать и молить его о прекращении?

Пальцами нащупываю пуговицу на его джинсах и слышу, как Дилан судорожно всасывает воздух, когда расстегиваю её, так что тяжело вздохнув. Парень нервно моргает, качая головой, и заикается:

— Черт, Эмили, ты… — резко прижимается лицом к подушке возле моей головы и мычит в неё, когда я тяну бегунок ширинки вниз. В голове всё крутится вопрос: «Почему это должно быть неправильно? Почему я должна стыдиться своего желания?» Ведь я впервые чувствую себя настолько живой, нормальной, ибо не сижу в своей комнате и не выбираю между поджиганием кожи и удушением. Мне нравится то, что я делаю сейчас. Так что мне всё равно, что думают по поводу этих чувств другие. Пускай они стыдятся и пытаются пристыдить. Я сама отвечаю за себя, поэтому…

Тихо мычу, когда Дилан вновь начинает целовать мою шею, опускаясь к ключицам. Его рука ослабляет пояс спальных штанов, пальцы тянут мягкую ткань ниже, по ногам, которые покрываются мурашками, заставляя меня улыбнуться, прикрыв веки от наслаждения. Чувствую, как губы парня так же растягиваются в улыбку, ведь он чувствует мурашки под ладонями, и отрывается от моей шеи, осторожно сгибая мои ноги в коленях, чтобы стянуть штаны. Опускается к моему лицу, оставляя поцелуй на щеке, опускается к скулам, поднимается к виску, тяжело дышит мне в ухо, пробуждая во мне ещё больше желания. Пальцами глажу его спину, поднимая руки к шее, начиная мять кожу. Голыми ногами касаюсь его бедер, сдавливая их, и О’Брайен сглатывает, опустив одну руку к своим джинсам, поднимает на меня глаза. Карие. Темные. Горький шоколад. Молча жду, пока парень сам примет решение. Я не собираюсь не подталкивать его, не останавливать. Дилан глубоко дышит, прижимаясь своим лбом к моему, и прикрывает глаза, как и я, пока вместе давим руками, стягивая с него джинсы.

Кажется… Я окончательно двинулась умом.

Нет, мы оба рехнулись.

========== Глава 27. ==========

Медленные движения. Никакой неприятной грубости, неуместной жесткости и отвратительной многим животности. Проявление их страсти заключается в привычной осторожности, странной для других неумелости, незнания и неуверенности в действиях. Даже сейчас ощущение неловкости можно отрыть где-то глубоко в груди, но её полностью затмевает горячее чувство внизу живота. Боль, которая так приятна девушке уже со слабыми мазохическими привычками. Она невольно понимает, что все те увечья, что приносила себе изо дня в день, просто рядом не стоят с тем удовольствием, что получает сейчас. С тем, как быстро бьется её сердце, с давлением в висках, что приносит слабые болевые ощущения голове. Эта тяжесть чужого тела. Эмили скользит одной ладонью по напряженным мышцам руки Дилана, а другой сжимает его затылок, глотая каждый его тяжелый вздох. Парень прижимается своей щекой к её мокрому виску, пальцами правой руки держится за подголовник кровати, а левой — мнет влажную кожу талии девушки, которая от каждого его медленного движения морщится, с наслаждением тихо мыча сжатыми губами. И её слабые стоны усыпают кожу спины парня мурашками, заставляют дрожать от удовольствия, ронять непроизвольные горячие вздохи и сильнее прижиматься своим носом к её щеке, чтобы вдохнуть приятный аромат кожи. Эмили Хоуп пахнет морем. Дилан пальцами зарывается в её волосы, и девушка закидывает голову, позволяя ему прижаться губами к коже её шеи. Близко. Они слишком близко друг к другу. Горячо. Жарко. Невыносимо душно. Хоуп пищит, впиваясь пальцами в предплечье парня, который еле заставляет себя разжать веки, остановив осторожные толчки:

— Больно? — еле шепчет, не в силах приподняться, чтобы видеть лицо Эмили, которая мотает головой, задыхаясь:

— Мне тяжело дышать, — хрипит и глотает комнатный воздух полной грудью, когда Дилан справляется с вялыми трясущимися руками и приподнимается на локти, нависая над ней, чтобы дать девушке восстановить дыхание. Сам сжимает губы, глубоко дышит через нос, с «опьянением» наблюдая за тем, как грудная клетка Хоуп высоко поднимается, после чего опускается, а сама девушка прикрывает мокрые веки, хватая воздух влажными губами. И её вид завораживает, пленит взгляд, всего О’Брайена, который не может отвести глаз, понимая, что доходит до точки предела, просто наблюдая за тем, как она дышит. Дышит под ним. Дышит, запрокидывая голову. Дышит, вызывая в нем еще больше желания. Эмили возвращает голову в нормальное положение, взглянув на Дилана. Так необычно рассматривать его с такого ракурса, понимать, что он очаровывает. Странно лежать вот так, чувствуя, как колотится его сердце, ощущать напряжение, словно ваши тела — одно целое. И это потрясающе. Хоуп проводит пальцем по его щеке, касаясь родинок, и замирает в ожидании, когда парень наклоняется, вновь прижимаясь своими бедрами к её, а губами касается мокрого лба, оставляя поцелуй. Эмили поглощает его, вновь прикрывая веки и вонзая короткие ноготки в плечи Дилана, притягивая его ближе, чтобы уничтожить расстояние между ними. О’Брайен еле сдерживает глухой стон, сжав губы, когда девушка трется ногами о его бедра, ерзая под ним. Парень всего на секунду забывается, не стерпев, и сильно толкается, отчего Эмили выгибается, до боли сжав пальцами его волосы, и пищит, с дрожью в теле переживая давление внизу живота.

— Прости, — сразу же извиняется Дилан, скользнув языком по своим мокрым губам, а Хоуп быстро качает головой:

— Ничего, — со вздохом уверяет, находя боль приятной. О’Брайен понимает, что дольше не продержится, вот, почему у него сводит ноги. Еле контролирует свои действия, пытаясь не забывать о партнерше, даже не осознавая, как приятны ей эти болевые покалывания.

— Прости, — ещё раз шепчет, утыкаясь лицом в подушку рядом с головой Эмили, у которой нет сил для ответа. Она сжимает губы, чтобы не стонать слишком громко, и морщит нос, когда Дилан обхватывает её тело одной рукой, а другой опять же зарывается в волосы девушки, с судорогой сильнее вдавливая свои бедра в её. Оба сжимают веки, чувствуя, что подходят к пику удовольствия, так что дыхание становится тяжелее и горячее. Хоуп прижимается губами к шее парня, который продолжает тихо извиняться, вызывая тем самым вибрацию в животе девушки. Она шепчет неразборчивое в ответ, простонав в ухо Дилану, когда тот делает грубый последний толчок, дрожащей рукой схватив её за бедро.

Оба трясутся.

Оба сошли с ума от вздохов, что рвут тишину в темной комнате.

***

Туманное утро. Неприятный холодок касается оголенных участков тела, но девочка продолжает идти к зданию школы, правда, с каждым шагом её голова опускается ниже, не справляясь с давящими взглядами, что сыплются со всех сторон. Девочке охота укутать лицо в шарф, скрыть его, но руки непослушные. Она не может поднять их, не может прекратить шевелить ногами так, словно у неё проблемы с походкой. Слышит пару неприятных слов, брошенных шепотом ей в спину, поэтому ускоряется, в надежде пропасть с чужих глаз.

— Эмили, — знакомый и приятный голос. Девочка оборачивается, невольно отвечая улыбкой на приветливого мальчика, что подбегает к ней. Худой и высокий. Хоуп видит, как все косятся на него, поэтому чувствует вину:

— Привет, Том, — опускает голову, озираясь по сторонам, и немного робеет, когда мальчик всё с той же улыбкой берет её за руку, потянув к школе:

— Знаешь, я вчера такое видел… — начинает о чем-то говорить, явно не ощущая ту тяжесть, что мешками тащит за собой Хоуп.

Но, пока Томас рядом, Эмили может забыть о трудностях.

Пока Томас Сангстер рядом.

***

Бледный свет льется через стекла окон в небольшую комнату, не отражаясь лучами от темных стен и коричневого паркета. Несмотря на поздний сон, Дилан не изменяет своим привычкам, поэтому ближе к восьми уже ворочается на кровати, морщась от света, и трет пальцами сонные глаза, ложится на спину, глубоко и хрипло вздыхает, уставившись в потолок. Не ощущает песка в глазах, но необъяснимая тяжесть имеется в груди. Мышцы рук до сих пор ноют, но это терпимо, поэтому парень, понимая, что время ещё раннее, на редкость радуется, поворачивая голову в сторону стены.

Эмили лежит спиной к нему, уложив голову на ровную поверхность кровати. Видимо, одной подушки для них двоих недостаточно. Одеяло лежит на бедрах девушки, не скрывая оголенную спину, на которой ни одной родинки, только еле заметные шрамы от старых увечий. Темные волосы спутано касаются подушки, с которой парень поднимает голову, опираясь на локоть. Сам-то накрыт практически полностью. Берет одеяло за край, желая натянуть на плечи Хоуп, но останавливается, ведь его взгляд и внимание привлекает одна еле заметная глазу деталь. На животе, ближе к тазовой косточке, что так сильно выпирает, несмотря на то, что девушка вовсе не «худышка», видна небольшая родинка, такая же бледная, как и сама кожа. Дилан долго смотрит на неё, сам не замечая, как растягивает губы в улыбке, касаясь пальцами участка кожи. Проводит по косточке, изучая небольшую, но всё-таки родинку, после чего поднимает взгляд, слегка поддаваясь вперед. Хоуп спит. Неудивительно. Выражение лица её настолько умиротворенное, что Дилан не может отвести глаз, продолжая смотреть, пока не понимает, что это чертовски странно и выглядит со стороны, наверное, жутко, поэтому дергает головой, насильно возвращаясь в реальность, и тянет плотное одеяло на девушку, скрывая голую спину и плечи, хотя всё равно невольно скользит взглядом по ее телу, чувствуя себя неловко.