Холод 2

Это действительно было так, я ведь ничего не знал про своих родственников из этого мира, и из прежней жизни Даниила почти ничего не помнил, если не считать коротких снов. А про то, что я узнал от Даниила в зазеркалье, как и о наших с Андреем беседах, я предпочитал не распространяться. Прежде всего, хотелось самому понять, что да как.

— Да, наверное, — ответил я. — У меня не самые тёплые воспоминания. Не хочется касаться этой темы.

— Понимаю, — вздохнула Даша.

Я невольно засмотрелся на неё. Казалось, я мог вечно любоваться её милым личиком. Небольшие шрамы, оставленные болезнью, почти не испортили её красоту. На мой взгляд Даша ответила кокетливой улыбкой.

— По сторонам смотри, — насмешливо сказал она.

— А я что делаю? — притворно удивился я.

Нам было хорошо вместе. А последний месяц мы находились вместе почти всё время. И мне казалось чертовски странным, что среди боли, смерти и страданий, окружающих нас, может жить такое светлое и нежное чувство, которое я испытывал к этой девушке.

— Да ты и сама о семье заговариваешь, только когда напьёшься, — напомнил я.

— А ты, даже когда напьёшься, не говоришь.

— Так я и не напиваюсь.

— Ага! А четвёртого дня что было?

— Э... да, признаю, перебрал немного. Но это ведь было-то два раза всего.

Дорога вела под гору по лесистому склону. Впереди заросли сгущались, и мы вновь замолчали, и стали усиленно вглядываться в чащу в поисках какой-нибудь затерявшейся моры.

Но вот спуск закончился, и мы оказались в долине. По обе стороны занесённой снегом дороги простирались поля, впереди чернели домики очередной деревушки, гряда холмов высилась вдали.

— Как думаешь, тоже сожжена? — спросила Даша, глядя на деревню.

Я пожал плечами:

— Поедем посмотрим.

Мы продолжили путь.

— Я тебе рассказывал, что меня в семье не очень любили? — возобновил я тему.

— Разумеется, — ответила Даша.

— И почему не любили, тоже рассказывал?

— Тебя считали незаконнорожденным. Знаю.

— Вот! Собственно, я и есть незаконнорожденный. Отец всем врал.

— Но зачем ему это понадобилось?

— У него были свои заскоки. Зато благодаря ему я имею долю в общем наследстве. Братья этим, разумеется, недовольны.

— Думаешь, тебе что-то угрожает?

— Сейчас у них есть более важные дела, поэтому вряд ли, но надо быть готовым ко всему. Я это к тому говорю, что по-настоящему у меня нет семьи. Всегда ощущал себя чужим среди них. Поэтому и не рассказываю ничего. Не о ком рассказывать.

— Печально, — произнесла Даша.

— С отцом у меня были хорошие отношения, но он умер. А братьев мне даже видеть не хочется. Зато наследство получить я был бы не против.

— Это хорошее дело! — воскликнула Даша. — Я бы тоже не отказалась от наследства. Жаль девушкам оно не полагается, если в семье есть сыновья. Ужасная несправедливость, как по мне. И много тебе завещано?

— Да без понятия. Земля где-то на севере.

— Далековато. Значит, на север уедешь, да?

— Мне бы вначале получить её, — рассмеялся я, — а то что-то мне подсказывает, братья не очень-то захотят делиться. В общем, пока рано говорить. Но если дело выгорит, поедешь со мной?

— Хм... надо подумать, — проговорила Даша с иронично наигранным сомнением. — Там холодно. Это ты ведь у нас не мёрзнешь. А я предпочитаю края потеплее.

— Вот как? Ну не переживай, я тебя буду греть, — обещал я, — особенно по ночам.

— Ну если так... тогда другой разговор.

Так мы и болтали ни о чём, пока не добрались до деревни. Близился вечер, солнце уже почти закатилось за холмы — следовало подумывать о ночлеге.

К нашей радости дома оказались не сожжены. Скорее всего, сюда кочевники не добрались. Но дым из труб не шёл, значит, деревня пустовала. Когда въехали, обнаружили на дороге два занесённых снегом трупа. Я осмотрел их: оба имели укушенные раны.

Первой оказалась женщина, второй — мужик с щуплой бородёнкой. Его шея и лицо были фактически разорваны острыми длинными зубами. Когда я смахнул снег, на меня смотрела чернеющее задеревеневшее месиво с обломками лицевых костей. Я сидел на корточках и осматривал следы. Не похоже, что дикие звери постарались.

— Моры, — я обернулся к Даше, которая находилась в седле. — Надо быть внимательными. Они могут быть где угодно.

— Следов нет, — Даша вглядывалась вдаль. — Наверное, ушли.

— Не факт. Могли где-нибудь застыть. Нападут в самый неподходящий момент. Надо осмотреть деревню и дворы.

Тут и дружинники нагнали нас. Я высказал Гордею свои опасения. Ехать дальше сегодня уже смысла не было, и потому решили заночевать здесь.

Осмотрели деревню. Она была небольшой — одиннадцать дворов. Мор не нашли, зато наткнулись ещё на пять изуродованных трупов. Они очень долго тут лежали, но благодаря крепким морозам, неплохо сохранились.

Заночевал наш отряд в двух избах. Мы с Дашей — в одной, остальные — в соседней, которая была побольше. В сараях нашли хворост, дрова, даже корм для лошадей имелся. Жители бросили свои дома, оставив почти всё имущество.

Пока мужики и дружинники занимались кормёжкой лошадей, я тоже без дела не сидел. Растопил печь и отправился к ближайшему колодцу, чтобы натаскать воды.

На улице темнело. Солнце закатилось за холмы, но его прощальные отблески ещё освещали вечернее небо. Я дотащился до колодца по протоптанной нашими тропинке. Стал опускать вниз ведро, и тут взгляд мой упал на чёрную фигуру, которая стояла в конце улицы возле зарослей. В сумерках она почти сливалась с деревьями, и я не сразу разглядел её.

Некоторое время я всматривался в вечерние тени, пытаясь понять, кто это, а потом вытащил оба пистолета и зашагал по глубокому снегу, чтобы посмотреть поближе.

Когда подошёл, понял, кто это. Передо мной стояла Ноэма.

— Ты что тут делаешь? — крикнул я, остановившись на некотором расстоянии. — Тебе нужен я?

— Следуй за мной, Даниил, ты должен сам увидеть... Ты должен знать, — произнесла Ноэма и, развернувшись, пошла сквозь заросли, за которыми простиралось поле. Я двинулся следом.

Глава 40

Ноэма шла через поле столь легко и непринуждённо, словно она и не шла вовсе, а плыла, не касаясь ногами снежного покрова. А я из последних сил лез по сугробам, стараясь поспеть за ней. Вспотел, запыхался, но догнать Ноэму никак не получалось — наоборот, она с каждой минутой удалялась от меня.

— Стой! — я остановился, пытаясь отдышаться. — Да не торопись ты так.

Ноэма обернулась и в следующий миг оказалась рядом. Она протянула мне ладонь, отстранённая улыбка не от мира сего озарила лицо девушки. Я подал ей руку, и мы вместе поплыли над белым полем.