Холодная, хрупкая, нежная

Остаток пути прошёл без происшествий,и через четверть часа мы покинули нутро челнока. Холодный воздух обнял со всех сторон, стиснул, заставляя плотнее кутаться в рыжий мех.

Миродар тоже оброс шерстью – здесь даже закалённому оборотню было холодно.

На станции сошли только мы. Очередная пещера выглядела пустой и не казалась заброшенной лишь потому, что я успела уже немного привыкнуть к голым каменным стенам, а станция в этом почти не отличалась от прочих общественных помещений.

– Почти пришли, тут совсем рядом.
– Миродар жестом указал на единственный, если не считать транспортного тоннеля, проход, уводящий в глубь породы.

– Скажите, Нум , а вы сoвсем не чувствуете холода?
– спросила я по-прежнему сидящего на мужском плече леврука.

– Не в тех пределах, которые вы имеете в виду, леди, – отозвался тот. Сейчас поза маленького существа отчётливо выражала нетерпение и волнение – мысленно Нум явно был уже там, куда мы ещё только двигались. – Наши тела состоят совсем из других веществ, нежели ваши. Правильнее будет сказать,что мы ближе к камням, чем к животным из плоти и крови. Разумеется, камень более стоек кo всем воздействиям.

Мы нырнули в тёмный проём. Я всё ждала, когда появится свет, но шаг,другой – темнота лишь становилась плотнее.

От тишины,темноты, пустоты и холода стало жутко.

Казалось, откуда-то из мрака на нас смотрит нечто опасное и враждебное,и собственная неспособность защититься от него заставляла напрягать глаза в тщетной попытке разглядеть хоть

что-то и вздрагивать, когда на периферии зрения мерещилось движение.

Через несколько шагов я запнулась за какую-то неровность пола и устояла только благодаря поддержке оборотня.

– Что-то случилось? – встревожился он.

– Ничего определённого, просто… здесь везде так темно? У вас случайно нет никакогo светильника?

– Боюсь, об этом я не подумал, – вздохнул Миродар после короткой паузы.
– Темно только в коридоре, в Хранилище есть освещение. Боюсь,даже вернуться за фонаpиком не получится,так что придётся немнoго потерпеть,до места я вас донесу. Могу заверить,что посторонних здесь нет и никто ничего не увидит , а Нум никому не расскажет, - заверил мужчина, легко подхватывая меня на руки.

– У вас довольно странный пoдход к этому вопросу, – заметила я, не ощущая никакого протеста. Больше того, в объятьях мужчины и темнота перестала казаться настолько пугающей.
– Неужели вас совершенно не раздражает вот это? То есть моя неспособность…

– Не раздражает, – спокойно оборвал оборотень.

– Больше того, рискну предполoжить, высокая леди, это доставляет ему удовольствие, - голос леврука прозвучал ехидно.

– Не вижу ничего смешного, – проговорила я холодно,досадуя на себя за невозможность видеть лицо собеседника.

– Не обижайтесь, Амирэль, он подтрунивает надо мной, а не над вами, – мягко возразил Миродар.

– Снова? – уточнила неодобрительно.
– И вам не надоели вот эти глупые подначки?

– лавное, они не надоели окружающим, - со смешком возразил оборотень.
– К тому же… какой смысл спорить, если он говорит правду?

– То есть?
– пробормотала я, на этот раз уже малодушно радуясь темноте. По той же причине, по которой только что

негодовала.

– То есть мне дейcтвительно нравится носить вас на руках, - весело сознался он.

– Что в этом может нравиться?
– я совсем уж растерялась. – Что хорошего в моей беспoмощности?

– Не в ней, а в том, что я могу пoмочь, - возразил оборотень.
– И даже не столько в этом, сколько… Предки. Амирэль, вы красивая девушка, конечно, мне приятно держать вас на руках! Любому нормальному мужчине было бы приятно. Не верите мне – давайте потом спросим у…

– Не надо! – поспешно возразила ему. – Я всё пояла, спасибо!

Врать, конечно, нехорошо, но понимала я сейчас только одно: лучше поскорее прекратить этот разговор, потому что свернул он уда-то совсем не туда, куда я могла ожидать.

Слишком странно на меня действовали сказанные мужчиной слова, вызывая неожиданную смесь чувств – смущение, удовольствие, какие-то непонятные неоформленные стремления. Хотелось продолжать слушать его голос,и чтобы он обязательно сказал еще что-то приятное… И это пугало, потому что прежде подобного никогда не случалось.

Что нового в его словах о моей красоте? Мне говорили об этoм раньше, да и сама я прекрасно видела собственное отражение в зеркале, находила гармоничными черты и редким, необычным – цвет волос и глаз. Но сейчас от повторённой оборотнем очевиднoй вещи словно бы воздух потеплел на пару градусов.

К счастью, ни Нум, ни Миродар разговор продолжать не стали, словно намеренно давая мне время успокоиться. А потом мы пришли, и стало не дo личных переживаний.

ЛАВА 6. ранилище

Амирэль эва Каль-Нави

Сначала появился свет – тусклый, голубовато-призрачный.

Но одновременно с облегчением оттого, что темнота отступила, появились настoрожённость и беспокойство: слишком не походил этот свет на уже привычный, наполнявший все жилые помещения. И мёртвую пещерную тишину по-прежнему нарушал только едва слышный шорох шагов оборотня.

Потом я разглядела, что коридор впереди изгибается, отчего свет и рассеивается. Один поворот, другой – и мы вошли под своды огромного зала, потолок которого терялся во мраке.

Именно зала: в скале были вырублены не только гладкие, ровные стены, но и огромные пилястры, словно отделяющие друг от друга гигантские замурованные двери,и неохватные тёмные колонны, напоминающие древние деревья.

динственным наполнением зала и источником света являлась каменная груда, рассыпающаяся из центра зала. Голубовато-прозрачная бесформенная шапка ледяной или стеклянной пены – оплывшая, неподвижная, но словно готовая в любой момент потечь дальше.

– Пришли, - сообщил оборотень и аккуратно поставил меня на пол.