Хороша была Танюша

Такса добежала до первой скамейки ближайшего скверика и положила пирожок на лавочку рядом с сидящим на ней стариком. Он был похож на большую нахохлившуюся и очень несчастную птицу. Одет был прилично, добротно и дорого но явно не по сезону. Летние туфли, легкий плащ, непокрытая голова с густыми, седыми волосами которыми играл злющий, осенний ветер. На замерзшем, крупном носу неуместно блестело золотом пенсне. Глаза под ними были закрыты. Такса ткнулась носом в красную, сморщенную руку и подтолкнула поближе румяный пирог. Но хозяин лишь слабо похлопал рукой ее по длинному, каштановому туловищу. И тогда такса заскулила протяжно, жалобно.

Я сорвалась с теплого, насиженного места и поспешила к странной парочке. Услышав мои шаги, собака зарычала. Короткая, плюшевая шерсть поднялась на загривке. Оскалились старые, желтоватые клыки. Она приготовилась защищать своего хозяина.

– Неправда ли погода сегодня отвратительная? Холодно и сыро, думаю, что к ночи пойдет дождь... А еще мне показалось, что на сегодняшний вечер у вас с хозяином нет никаких планов. Может быть вы согласились бы на мое приглашение позвать вас в гости?
– я постаралась выражаться как можно любезнее. Почему то мне показалось, что именно так привыкла разговаривать старая такса.

Она от неожиданности шлепнулась на задние лапы. В круглых, выпуклых глазах цвета спелого каштана загорелся робкий огонек надежды.

– Я не против, но хозяин... Согласится ли он? Он очень замерз за сегодняшний день, но оставаться дома было смерти подобно! Хотя не знаю, что лучше умереть дома но в тепле, или же под открытым небом на холодной лавочке!
– она быстро заговорила, длинные уши тряслись от волнения, а на глазах заблестели слезы.

Я подошла к старику и взяла его за ледяную руку. Он встрепенулся и открыл глаза. Взгляд бледно-голубых глаз под кустистыми, седыми бровями сфокусировался на мне. Я поспешила улыбнуться и даже присела в неловком реверансе.

– Простите, но у меня дома имеется бутылка отличного коньяка, а в автомобиле еще теплая закуска из ресторана. Не составите ли мне компанию на сегодняшний вечер? Видите ли пить коньяк одной очень тоскливо... А так вы могли бы меня выручить!
– я самозабвенно несла эту чушь, улыбалась и просительно смотрела на незнакомца.

Он пристально рассматривал меня несколько минут, затем пошевелился и с трудом улыбнулся мне.

– Да, пить коньяк в одиночестве действительно не стоит. Пожалуй я соглашусь на ваше щедрое приглашение. К тому же, как я вижу вы почему-то понравились моей собаке. Это очень поразительно!
– хриплый голос приятно рокотал простуженным баритоном.

Он с трудом поднялся со скамейки, я подхватила его под локоть и мы странной компанией двинулись к автомобилю. Первой запрыгнула такса, она явно боялась, что я передумаю. Усадив гостя на заднее сиденье я подала ему клетчатый плед.

– Не стесняйтесь, закутайтесь. Путь у нас не близкий, я живу за городом в старом здании бывшего свечного заводика. Но у меня тепло и уютно, уверяю вас!

Мягко урча завелся мотор. Разрезая темную синеву уже наступившей ночи слабым, желтым лучом фар мой автомобить двинулся дальше.

Холодные ветра хозяйничающие на унылом пустыре где стояло здание свечного заводика, за день выстудили жилую комнату. Мое последнее приобретение большая печка-буржуйка разгорелась сразу. Загудело пламя в чугунных боках, завыло что-то протяжно в широкой трубе. Печь жадно пожирала сухие дрова, давая взамен тепло и красноватые всполохи света. Такса сидела на коленях своего хозяина который приютился в кресле напротив. Пожилой мужчина дремал, морщинистое лицо расслабилось, тихое похрапывание вырывалось из узких, сурово поджатых губ. Собака же только делала вид, что спит. Она продолжала охранять своего хозяина. Длинные уши чутко подрагивали, а круглый, блестящий глаз изредка косился в мою сторону.

Шуша скромно сидела возле круглой норки в дальнем углу. Любовно поглаживала когтистой лапкой кусочек сыра который она не смогла осилить.

По случаю приема неожиданных гостей я зажгла множество свечей. Они были взяты из довольно большого запаса который был найден мною в подвале завода. Колченогий стол стоявший посреди комнаты гордился красивой, цветной скатертью синего шелка, а та в свою очередь гордилась разномастными тарелками с щедро нарезанными на них пятью сортами сыра. Лимон на выщербленном блюдце переливался пронзительной желтизной тонких долек. Бутылка коньяка таинственно поблескивала драгоценным содержимым. Подогретые на печке стейки красной рыбы с овощами, радостно обнимались с зеленым перцем, красными помидорами и белыми кусочками картофеля.

С тех пор как мною было обнаружено, что животные и птицы могут разговаривать и мыслить, я на дух не переносила не только мех шубы. Мне мясоедке, пришлось отказаться от свинины, говядины и птицы. В ресторане я заказывала себе мясное блюдо, но с грустью двигала тарелку в сторону. Кусок не лез мне в горло! Хорошо, что мне еще не доводилось вести беседу с рыбами! Но подозреваю,что скоро и рыбные стейки тоже исчезнут из моего рациона...

Суетясь возле стола я поглядывала на прикинувшуюся спящей таксу и когда к ее смущению наши глаза встретились, решилась на разговор. Немного напряглась пытаясь поймать поток ее мыслей и когда мне удалось, приветливо обратилась с речью.

– Я рада, что вы смогли чуть-чуть поспать! Но хотелось бы познакомиться с вами поближе. Мы так и не удосужились быть представленными друг другу. Меня зовут Таня, а как кличут вас?
– мои слова беззвучно влились в собачьи размышления о скором ужине.

Такса вздрогнула от неожиданности и немного сползла с острых колен своего хозяина. Зацепилась кривой, сильной лапой за полу клетчатого, шерстяного жилета. Подтянулась длинным, мускулистым тельцем занимая прежнее положение.

– Простите Таня, но так необычно слышать в своей голове человеческий голос... Ведь вы Слышащая? Вот ведь, а я думала, что это сказки собачьи и люди не способны понимать нас... Меня зовут Хлоя, а моего хозяина Адам Петрович Штольц. Не подумайте, он не бесприютный скиталец! У него отличная конура... ой... шестикомнатная квартира на площади с памятником...э-э-э... ну там еще множество голубей которых я обожаю пугать на прогулке. Еще в прошлом году Адам Петрович преподавал в Университете, он профессор. Да-да, профессор! Кроме своей науки ничего не признавал. А в начале этого года он влюбился. Представляте!? Да ладно бы, женщина была хорошей. Но я как ее увидела, сразу поняла, что погибель свою хозяин в дом привел. Суч..., ой простите женщина она конечно красивая, но схоронила уже троих мужей! Да еще привела с собой своего сына великовозрастного. Грубый, жестокий невежда! Он меня бил! Но так, что бы хозяин и заподозрить не смог. Да, что там! Адам Петрович долго ничего не замечал. Летал на крыльях любви словно его Амур насквозь сразу сотней стрел пронзил! Только не Амур в этой слепой любви и обожании виноват, а обычное зелье приворотное. Я когда поняла что к чему, начала бороться с претенденткой на квартиру, руку и сердце хозяина моего. То бокал с вином опрокину, то чай с отравой подменю. Постепенно прозревать начал мой Адам Петрович. Но Наталья Павловна, торопиться начала, истерики устраивать и склонять его к браку. Возможно и сладилось бы... Но они с сынком настолько всемогущими себя считали, что уже не слишком то и таились. Сегодня утром свершилось! У моего хозяина пелена с глаз слетела! Он разговор подслушал нечаянно, случайно. Наталья-ведьма рассуждала, каким ядом его уморить, после того как свои лапки загребущие она на имущество наложит после свадьбы. Хозяин со мной на прогулку вышел, а домой назад не вернулся... Конечно сердце радуется, как представлю, что Наталья с сынком сегодня беснуются! Но если бы на наше счастье мимо не поезжали бы вы Таня, то не могу и представить чем бы дело кончилось!
– она устало вздохнула и заскулила.

Мужчина в кресле встрепенулся, большая ладонь успокаивающе похлопала по коричневому, собачьему боку.

– Ну Хлоя, тише! Тише!

Я решила воспользоваться моментом и пригласила гостей к столу.

Коньяк был принят на ура. Я подливала тягучий, благородный напиток в кособокие, железные кружки. Понимала, что моему гостю сегодня не только согреться надо, а еще и поминки справить по поруганной любви. Ночевать конечно же гости у меня остались. Такса Хлоя на коврике возле печки. Адам Петрович на двух креслах чуть подальше от огня. Он заснул сразу, разомлев от выпитого коньяка и тепла.

Я долго ворочалась в своей кровати, слушала уханье филина и рассуждала о человеческой подлости. За долгую жизнь таких историй насмотрелась множество. Что-то подобное пережила со своим пятым мужем. Впрочем сама была виновата, решила, что меня могут искренне полюбить на пятом десятке... Любили меня, любили... Только мои деньги вот нравились больше. Сплюнула вспоминая смазливую мордашку пятого. Вдохнула, еще немного поворачалась и незаметно для себя заснула.

Глава четырнадцатая. Я "ловлю" идеи летающие в воздухе, слушаю исповеди, планирую.