Хороша Маша, да не наша...

Марьяна все же развернулась и поглядела на Ивана.

– Что же вы увидели?

– Я… понял, что в ваших отношениях не было взаимной ненависти.

Она пожала плечами.

– Ненависть переросла в тихую, но устойчивую неприязнь.

– Не врите, - неожиданно прервал ее Царевич. – Не знаю как в вас, но уж в Кощее неприязни точно не было.

– С чего вы взяли? Что произошло, пока я спала?

– Ничего особенного, кроме того, что мой враг пришел ко мне в темницу, чтобы просить о помощи.

Марьяна почувствовала, что сердце задрожало.

– Расскажите подробно! – потребовала она.

– Это не имеет значения. Мне гораздо важнее, что чувствуете вы.

– Вы не должны… - Марьяна вновь развернулась, чтобы взглянуть ему в глаза.

Она хотела сказать «Вы не должны скрывать это от меня». Но вдруг вспомнила другой взгляд, приятную черноту, а затем молчаливое прощание. Стоит ли терзать собственную душу?

– Вы не должны… так ко мне прижиматься, - улыбнулась она.

Царевич обрадовался ее улыбке.

– Отчего же? Мы жених и невеста.

– Теперь об этой уловке можно забыть, - Марьяна все же постаралась слегка подобраться.
– Ведь мне ничего не угрожает. А Кощей не угрожает Зимограду.

– Возможно, - неопределенно протянул Иван. – Вам неприятно?

– Нет, но замуж за вас я не собираюсь. Мы обсуждали это при первой встрече.

Он взял поводья в одну руку, а второй сжал ей плечо. Так знакомо.

– Вы очень смелы, прямолинейны и красивы, - он говорил тихо.
– Когда вы пришли ко мне в темницу, я понял, что хочу видеть вас своей женой. Всем сердцем.

В этот момент Марьяна была рада, что не смотрит ему в глаза. Сказать ему, что она ничего не чувствует? Что она вместо его руки представляет руку другого?

– Думаю, вы все же торопитесь. Ведь мы не провели ни единого дня рядом друг с другом. У нас не было возможности…

– Она появилась, - он мягко повернул ее лицо к себе, насколько это было возможно. – Возможность. Теперь мы сможем проводить вместе столько дней, сколько захотим.

Марьяна не знала, куда деваться.

– Я уже влюблена в другого мужчину, - выпалила она и отвернулась, воспользовавшись его растерянностью.

Неужели Марьяна сказала это вслух? Этот факт поразил ее не меньше, чем Царевича.

– Он все же успел завладеть вашим сердцем? – горько поинтересовался Иван.

– О ком вы?

– О Кощее. О ком же еще?

– Но с чего вы взяли? – Марьяна не хотела выдавать своих чувств. – Я говорила о том, кто ждет меня дома.

Он пораженно умолк.

– Вы не дома, - мягко заметил он после минутного молчания.

Марьяна не ответила. Дальнейшие выяснения могут выдать ее намерения. Возможно, Царевич окажется не таким уж сговорчивым. А оставаться более в этом мире она не хотела. Разговор прервался. Но Марьяна чувствовала, что выяснила не все. Что-то скребло ее изнутри.

– С чего вы взяли, что я что-то испытываю к Кощею?

Царевич отвлекся от раздумий.

– Мать сказала, что вы проснетесь от поцелуя того, в кого влюблены. И брат пожелал проверить, не он ли тот счастливчик.

Марьяна задержала дыхание, кровь прилила к лицу.

– Он целовал меня, когда я спала?

– Да, мне пришлось позволить ему это. Ведь я не знал… но вы не очнулись. Зато когда я коснулся ваших губ…

Она почувствовала, что голова кружиться.

– Он решил, что я люблю вас… - пробормотала она.

Чертов синдром «Спящей красавицы»! Все в этих сказках через…

– С магией трудно спорить, - с надеждой произнес Иван.

– Но это не так! Почему я проснулась от вашего поцелуя?!

– Вы недовольны своим выздоровлением? – еще больше удивился Царевич.

Марьяна ощутила себя обманутой. Как он мог подумать, что она влюбилась в Ивана? Почему отпустил ее? Ведь это нелепость! Успокоившиеся мысли вновь всколыхнулись. Он никогда не мирился с ее желаниями. Но именно тут решил отступить! Он мог остановить ее, если бы хотел. Мог хотя бы усомниться в этом подлоге. Она почти сказала ему…

Может быть, он и не хотел ее останавливать? Ведь все закончилось так, как закончилось. И что бы она ни думала и о чем бы ни мечтала, он допустил, чтобы она уехала. Стало быть, все правильно.

Глава 40. То да потому...

На этот раз в Зимограде было не так пустынно. У ворот дежурила стража, лошадей принимали конюхи, а по коридорам замка сновали слуги. Замок выглядел бодрее и живее. Но Афрона Марьяна не видела.

– Ваши союзники по-прежнему у Койграда? – Марьяна не показывала своего беспокойства.

– Они уже выдвинулись следом за нами, но войска перемещаются медленнее одинокого всадника.

Царевич казался напряженным.

– Я не вижу Афрона.

Этот вопрос был воспринят лучше.

– Вы соскучились по этому вредному старику?

Марьяна улыбнулась, чтобы Царевича не начал что-то подозревать.

– Отчего же вы так о нем отзываетесь?

– Это дружеская шутка. Он мне как отец. Но и отцы иногда вызывают раздражение, - он с любопытством взглянул на нее. – Я до сих пор не спрашивал о том, зачем вам понадобилось заклинание, но сейчас хороший момент, чтобы поделиться.

Марьяна не ожидала такого вопроса.

– Я… я хотела помочь другу. Он тоже намеревался вызвать… - она сочиняла на ходу, но получалось не убедительно. – Можно я не буду выдавать чужих тайн?

Иван нахмурился.

– Афрон говорил, что это очень серьезное заклинание. Ваш друг сильно рискует. Предупредите его об этом. Нужно произнести все в точности, иначе может произойти совсем не то, чего он добивается.

Марьяна невольно забеспокоилась. Оставалось надеяться, что Смеян ничего не напутал.

– Думаю, он знает об этом.

– Тогда тревожиться не о чем, - Царевич беззаботно улыбнулся и указал на ее руку. – А что это на вашем запястье?

Марьяна взглянула на метку. Он заметил ее колебания.

– Впрочем, расскажете эту историю после того, как отдохнете.

Казалось, она должна испытать облегчение, но, откланявшись Царевичу, Марьяна с болью взглянула на оставленный Кощеем след. Что будет с этой меткой после отбытия в Зимоград? И действует ли она так же как прежде? Кощея она больше не чувствовала, но ощущает ли он ее переживания и знает ли о намерении вернуться домой? Она прошлась пальцами по чуть красноватой отметине, вспомнив обстоятельства, при которых ее получила.